А солнце уже к закату клонится, груз на берегу оставлять боязно.
Андрей оделся, взял мешок за горловину и пошёл к городу. У первого же киоска, где торговали всем – от зажигалок до футболок и пива, – он купил прочный пластиковый пакет. Уф, хоть ручки есть. А то за горловину мешок нести было неудобно, да и встречные обращали внимание. Вроде одет нормально, а в руке нечто помойного вида несёт.
Ещё он прикупил перочинный нож – китайский, скверного качества, но на один раз хватит, – и заявился в небольшую гостиницу, явно советской постройки. Запершись в номере, водрузил мешок на стол.
Разрезая кожаные тесёмки, Андрей обратил внимание, как в нетерпении дрожали руки. Раскрыв горловину мешка, он увидел блеск драгоценного металла. Торопясь, достал одну вещицу.
В мешке оказались не монеты, а ювелирные изделия: ожерелья, перстни, браслеты, небольшая тиара.
Весь вечер Андрей перебирал вещицы и любовался ими. Работа была дивная, ручная, все изделия с камнями. От света ламп камни пускали зайчики и переливались. Ажурное золотое плетение, тонкая работа… Умели же люди делать! И Шуйский или его люди – не промах, лучшее отбирали.
Андрей надел перстень себе на палец. По размеру подошёл, а смотрится – глаз не отвести. Любуясь, он разглядел какие-то вензеля на печатке.
Андрей снял перстень и всмотрелся внимательнее. Буквицы славянские, кириллицей «Б» и «Г». Что бы это значило? Потом дошло – не Бориса ли Годунова перстень? Впрочем, с такими инициалами на Руси бояр много было, но всё равно лестно. Непростой хозяин у перстня был, холоп не мог позволить себе такую ценность. Тогда за такую «безделушку» не одну деревню купить можно было.
Увлёкшись разглядыванием драгоценностей, Андрей совершенно позабыл о времени, а когда взглянул на часы, искренне удивился. Ба! Так уже два часа ночи! Как быстро летит время!
Он затолкал мешок в пластиковом пакете под кровать, подальше от чужих глаз, разделся и улёгся в постель. Однако сон не шёл.
Андрей крутился с боку на бок, пытаясь уснуть, а голову сверлила одна-единственная мысль – что делать с ценностями? Увезти домой? Можно, конечно, только с продажей проблемы возникнуть могут. В ломбард не заложишь, а на чёрном рынке их могут купить только очень богатые люди, у кого деньги неправедным путём нажиты. Такие в криминале по уши или с теневыми заправилами водятся. Опасно. В полицию сдать? Но там вся реформа – только в смене вывески, те же люди и те же привычки. Нас уверяли, что зарплата у милиционеров невелика, потому-де и взятки берут. Жалованье подняли, но «гаишники» как брали взятки, так и берут. И Андрей совершенно не был уверен, что, если он сдаст груз в полицию, ценности попадут государству.
И сколько бы он ни размышлял, ничего хорошего у него не получалось. Вот же страна! Ценности сдать – и то боишься.
До утра он крутился, глаз не сомкнул, и уже под утро решил – отнесет-ка он их в музей! При такой более чем нищенской зарплате там остались одни энтузиасты, люди в подавляющем большинстве своём честные, порядочные, увлечённые делом. Кому верить, как не им? С тем и уснул.
Проснулся за полдень. Побрился, оделся получше, взял в руки пакет. В номере его не оставишь, ценности в нём не на один миллион зелёных потянут. Мало кто устоит перед таким богатством.
Выйдя на улицу, у первого же прохожего спросил о музее.
Музей оказался в маленьком домике явно дореволюционной постройки.
Андрей вошёл и тут же попросил проводить его к директору. Вахтёрша глянула подозрительно, но провела.
За столом в кабинете сидела средних лет женщина в очках и без косметики – типичный «ботаник».
– Надежда Павловна, к вам молодой человек рвётся.
– Пусть войдёт.
Разговор шёл при открытых дверях, и Андрей всё слышал. Вахтёрша вышла, и он подошёл к столу.
– Вы и в самом деле директор?
– Молодой человек, что вы себе позволяете? Кто вы такой?
– Это неважно. Удостоверение у вас есть?
Директриса хотела возмутиться, однако открыла ящик стола, достала и развернула перед ним удостоверение.
Андрей увидел фото и фамилию – Вошева Надежда Павловна. Ой, какая знакомая фамилия!
Андрей плюхнулся на стул для посетителей.
– Скажите, вы давно в Шуе живёте?
– Всю жизнь. Отец мой, дед, прадед…
– Далёкого вашего предка не Поликарпом звали? Он владельцем лавки был, напротив гостиного двора.
– Вполне может быть, только я так далеко своего генеалогического древа не знаю. Революция, знаете ли, потом война… Многие архивы оказались утрачены. Вы так говорите, как будто бывали тут, только очень давно.
– Почему вам так показалось?
– Уж очень образно, вроде как видели.
– Мы с вами в некотором роде коллеги. Я историк, историк-любитель. Работаю совсем по другой специальности, но Средние века – моя любимая тема.
– Вы хотели проконсультироваться? По этому вопросу? Если Средние века, то у нас в этой области специалист есть.
Директриса позвонила, и через минуту вошла пожилая сотрудница интеллигентного вида. Одета она была чисто, скромно и консервативно.
Андрей решил, что двое сотрудников – это хорошо, меньше соблазнов будет, и водрузил на стол пакет.
– Я нашёл кое-что в окрестностях Шуи. Хочу сдать в музей, если вы не против.
Женщины переглянулись, пожали плечами.
– Покажите. Если ваша находка будет представлять интерес, то…
– Будет. И не только исторический. Это как Шлиман и Троя.
Андрей достал из пакета мешок, перевернул его, вывалил содержимое на стол, и взгляду изумлённых сотрудниц предстала груда драгоценностей.
Первой пришла в себя пожилая сотрудница. Она взяла в руки женский браслет, осмотрела его, положила на место и вытащила из груды драгоценностей тиару. Директриса изучала ожерелье.
– Нужна экспертиза, но, похоже, все украшения подлинные, старинной работы. Вещи уникальные – не побоюсь этого слова. Где вы их взяли?
– Сам зарыл четыреста лет назад.
Женщины приняли его слова за неудачную шутку.
– Молодой человек, надо сделать опись и хотя бы приблизительно оценить вашу находку. Давайте документы. Только учтите, денег у музея нет. Даже в области столько не найдётся.
– Это дар, и всё подлинное, ручаюсь. Ценности самого Василия Ивановича Шуйского, он из этих мест. И дочь его здесь похоронена, в Мельничном. А документов у меня нет.
– Как нет? А вдруг это всё украдено?
– Да за кого вы меня принимаете? – возмутился Андрей. – Если бы я был вором, разве я принёс бы всё это сюда? За такие ценности всю Шую купить можно, и ещё останется.
– Простите, – спохватилась директриса, – я не хотела вас обидеть. Но ведь у нас спросят: где взяли?
– Скажете – сами нашли на раскопках. А прапрадеда вашего, Надежда Павловна, я на самом деле знал, лавку ему подарил. Прощайте!
