Услышав брошенное ему в лицо обвинение в коррупции, да ещё и в присутствии подчинённых, полицмейстер попытался возмутиться, но это возмущение прозвучало не слишком убедительно.
– Что вы хотите сказать, господин охранник? – возмущённо взвизгнул чиновник, становясь в позу.
– Вы тупой или глухой? – злобно оскалился Генри. – Я сказал, что вы кормились из рук торговцев наркотиками.
– Да как вы смеете?! – попытался напугать его полицмейстер.
– Смею. Иначе как объяснить ваше нежелание проводить обыски и аресты? Или то, что вы не пожелали принять наше предложение и обратиться за помощью к войскам?
– Я не хотел устраивать на планете бойню и превращать полицейскую операцию в локальную войну, – неуверенно проблеял полицмейстер.
– Нет, – жёстко усмехнулся Дик, – потому что знали, что армия выметет с планеты эту мразь в течение двух, максимум трёх суток и вы лишитесь очень серьёзного источника дохода.
– Вы можете это доказать? – возмутился чиновник.
– Элементарно, – усмехнулся Генри. – Если мы не правы и вы ни в чём не замешаны, то завтра вы пришлёте мне свой вызов. А если нет, составите подробный отчёт о ваших делах, с указанием имён, и срочно покинете планету. Мы не станем искать вас. И здесь работы хватит. Это всё. Теперь можете убираться на все четыре стороны. Мы ещё не закончили веселиться. Но учтите, если завтра, в шесть вечера я не получу или вызова, или отчёта, то сделаю всё, чтобы доказать вашу причастность к наркоторговле, и тогда вы отправитесь на Геенну пожизненно.
Вздрогнув и забыв в очередной раз возмутиться, полицмейстер с ужасом посмотрел в злые, абсолютно трезвые глаза экс-капитана и понял, что тот выполнит все свои угрозы от первого до последнего слова.
Эта парочка была слишком опасна и слишком смертоносна, чтобы пытаться избавиться от них при помощи оружия или при помощи близких к чиновнику подчинённых, входящих в его особый, внутренний круг.
Полицмейстер понял, что попался. Бросить Генри вызов прямо сейчас означало покончить жизнь самоубийством. К этому он был не готов. Уйти, оставив решение вопроса до завтра, означало, что к утру об условиях будет знать вся планета, а значит, устранить их втихую не удастся. Всё будет указывать на него.
Молча развернувшись, полицмейстер вышел из комнаты. Расступившиеся перед ним офицеры полиции переглянулись, не зная, что делать. Неожиданно один из стоявших в переднем ряду полицейских, невысокий, но крепкий мужчина средних лет шагнул вперёд и, задумчиво посмотрев на приятелей, спросил:
– Вы действительно уверены в том, что сказали?
– Потерпите до завтра, офицер, – усмехнулся Дик, – сами всё увидите. Только сделайте нам одно одолжение. Расскажите обо всём всем офицерам планетарной полиции. В конце концов, здесь не было ничего запрещённого.
– Зачем вам это? – удивился офицер.
– Не хочу, чтобы он попытался устранить нас вашими руками. В этом случае пострадают невинные, а мы стараемся избегать ненужных смертей, – ответил Генри, продолжая машинально играть кинжалом.
Внимательно посмотрев на его манипуляции, полицейский кивнул и, развернувшись, направился к выходу. Остальные потянулись следом. Спустя минуту помещение опустело, и друзья, дружно развернувшись к заинтересованно наблюдавшему за разворачивавшимися событиями Заку, хором произнесли одно слово:
– Наливай!
С усмешкой посмотрев на них, Зак молча наполнил бокалы и, подняв свой, прогудел:
– Не знаю, что вы там натворили, парни, но хочу за это выпить. Уж больно мне понравилось, как запрыгал этот индюк.
– Гореть нам в аду за наши выкрутасы, – вздохнул Дик и проглотил порцию чистейшего спирта как воду.
– Нет там ничего, – устало ответил Генри, выпив свою порцию. – Только холод и темнота.
– Ты-то откуда знаешь? – удивился Зак.
– Я там трижды побывал, – грустно улыбнулся Генри. – В последний раз все рукой махнули, даже реанимационный танк выдал сигнал о смерти. Но, видать, мне туда ещё рановато. Не приняли. Сердце само завелось.
– Как это? – не понял Дик, растерянно уставившись на приятеля.
– Не знаю, – пожал плечами тот, – просто завелось и всё. Видать, сильно я разозлился, что меня хоронить собрались.
– Поэтому тот очкарик в такой экстаз впал и пытался тебя под дулом пистолета обратно в танк запихнуть? – неожиданно вспомнил Дик.
– Ага, – с усмешкой кивнул Генри. – Есть у моего организма такое свойство. В минуту опасности или крайней злости я отключаюсь и начинаю действовать как автомат. Ничего не помню, что творил. Меня потому и прозвали Берсерк. Говорят, в такое состояние древние воины впадали. Не знаю, как там и что происходит, только в крови столько адреналина, что я перестаю вообще что-либо чувствовать и понимать. Остаются только боевые навыки. Даже кровь из ран еле сочится.
– Ни хрена себе, – уважительно проворчал Зак. – Теперь я понимаю, почему ты так упорно не давал мне его заводить, командир.
– Командир? – удивлённо переспросил Генри.
– Зак служил на моём корабле. В отставку мы ушли в разное время, но случайно столкнулись в коридорах штаба, когда я пытался пробить место в госпитале для Сенди. Мы перебрались сюда. Я пристроил его в это казино начальником охраны. С тех пор так и живём, – коротко пояснил Дик.
– Иногда я ненавижу нашу систему, – мрачно отозвался Генри.
– Давно хочу тебя спросить, – неожиданно заговорил Зак, – как получилось, что тебя отпустили без блокировок и обработки? Я же вижу, все навыки при тебе, соображаешь так, что только позавидовать можно, и помнишь всё.
– В тот момент, когда я подал прошение об отставке, на базе произошёл маленький переворот и меня освободили от службы в течение трёх часов. Подробностей, сам понимаешь, я раскрыть не могу. Скажу только, что мне здорово повезло.
– Это точно, – усмехнулся Зак.
– Не только тебе, – улыбнулся Дик, – но и нам с Сенди.
– Теперь нам остаётся только ждать? – неожиданно спросил Зак.
– Нам? – удивлённо посмотрел на него Генри.
– Неужели ты и вправду считаешь, что я упущу такую возможность подраться? – весело прогудел тот, сжимая огромные кулаки.
– Боюсь, старина, это будет не драка в прямом её смысле, а скорее шахматный поединок, – задумчиво отозвался Дик.
– Тоже ничего, – рассмеялся Зак. – Всё интереснее, чем сутками следить за стадом алчных идиотов, мечтающих обыграть казино. Или вы против моего участия?
– В этой драке мы можем потерять не только свободу, но и головы, – тихо проворчал Генри. – С того момента, как она началась, нам постоянно приходится перемещаться, прятаться, появляться на людях. В общем, полный набор игрищ в стиле плаща и кинжала. Зная твою нелюбовь к яркому солнцу… – пожал плечами Генри.
