— Разве? Ничего подобного, — возразил Виктор. — Ты видишь в себе только воина, а я рассматриваю тебя как фигуру в политической игре, невысокую, прямо скажем, пешку. Но, находясь в милиции Свободного Ская, ты представлял собой довольно ценную пешку. Поскольку изо всей милиции Свободного Ская, за исключением твоего подразделения, я не мог доверять никому, то все, что ты делал, включая твою заботу по сохранению редких животных, мне очень помогало. Но и Риан также видел это, поэтому он на тебя и нацелился. И теперь я вынужден вывести тебя из игры.
— Значит, и ты пляшешь под чужую дудку? Риан командует тобой? — Питер попытался вложить в свои слова как можно больше презрения.
Виктор сделал вид, что не заметил оскорбительного тона Питера:
— Это лучше, чем уйти с танцев.
— Значит, вместо того чтобы драться, ты предпочитаешь плясать?
Виктор пристально посмотрел на брата:
— Если ты говоришь искренне, то молю Бога, чтобы ты никогда не занял наш трон.
— Не заблуждайся, брат, с твоей смертью я буду на одну ступеньку ближе к тому трону, о котором ты так печешься.
Виктор с сожалением покачал головой:
— Мой дорогой брат, ты поумнеешь только тогда, когда поймешь одну простую вещь: если я умру, Федеративное Содружество развалится и ни на какой трон тебе рассчитывать не придется.
Питер чуть рот не раскрыл от изумления, однако, взяв себя в руки, ответил:
— Вот уж не думал, Виктор, что в тебе столько заносчивости и высокомерия.
— Отнюдь. Это ни то ни другое, Питер, это факт. Государство — это я, я весь в нем, и оно во мне. Я чувствую его и могу им управлять. Для этого я подавил в себе воина, но приобрел способность служить народу Федеративного Содружества.
— Ты служишь ему, унижая меня.
— Питер, так кто же из нас больше высокомерен и заносчив? — Виктор оценивающе смотрел на брата. — Я прошу тебя сделать что-то во имя Федеративного Содружества, а ты считаешь это унижением? Нет, Питер, можешь считать мой приказ чем угодно, но ты его выполнишь.
Питер посмотрел на брата и сказал:
— Если сочту его разумным и честным по отношению ко мне, то выполню.
— Выполнишь без всяких условий. — Виктор посмотрел на Курайтиса. — Тебе скажут только то, что ты должен знать, ничего больше.
— Только то, что я должен знать, говоришь? — Питера захлестнуло негодование. — То есть ты хочешь сказать, что мне уже нельзя доверять?
— Что я думаю — это несущественно. Такие решения выносит секретариат разведки.
— Значит, секретариат разведки приказывает тебе доверять или не доверять кому-то?
— Он ничего мне не приказывает.
— И ты можешь сам выбирать, кому можно доверять, а кому нет? — Глаза Питера блеснули. — Тогда скажи мне: кто убил нашу мать?
— Я не знаю, — спокойно ответил Виктор.
— Врешь! Я догадываюсь, что ты это знаешь, только не хочешь говорить мне. — Питер повернулся к Курайтису. — А ты знаешь? Говори, я приказываю.
— Молчи, Курайтис. — Виктор встал между агентом и Питером. — Я действительно не знаю, кто отдал приказ убить нашу мать. Но если бы знал, если бы имел хотя бы самые незначительные доказательства, то отомстил бы. В этом я тебе клянусь, Питер, клянусь могилами всех великих правителей, которые когда-либо сидели на нашем троне на Таркаде.
— Похоже, что это — твое единственное честное признание за сегодня. — Питер сел в кресло, глаза его продолжали сверкать. — Я рад, что тебе еще известно такое понятие, как честь. Но все равно сместить меня ты не можешь. Без боевого робота, без битв... Уж лучше сразу умереть.
— Это, конечно, неплохое решение, но на данный момент несколько преждевременное, — заметил Виктор, — не торопись пока.
— Пока?! — Питер раскрыл рот от изумления. Виктор глубоко вздохнул и сел в кресло напротив брата.
— Послушай, Питер, мое первое назначение было в двенадцатый гвардейский полк на Донегале. Это было не то место, куда я хотел попасть, но отец считал, что я нужен именно там, и я поехал туда.
— Таким же местом, по твоим словам, было для меня назначение на Лион в милицию Ская. Теперь я заслуживаю большего. — Питер нахмурился. — Мне нужно больше войск под мое командование.
Виктор посмотрел на брата и негромко произнес:
— Я не буду тебя водить за нос, а скажу сразу: больше под свое командование ты не получишь ни одного воина.
— Почему? — Питер возмутился. — Наш отец послал тебя на Донегал не отсиживаться. Ты участвовал в боевых действиях и заслужил славу в войне с кланами. Почему ты не можешь теперь послать на Донегал меня? Ты знаешь, что я смогу подавить любое неповиновение или восстание против Штайнер-Дэвионов. — В голосе Питера послышались воинственные нотки. — Если бы наш отец был жив, он поступил точно так же.
— Он поступил так же в три тысячи тридцать четвертом и сразу понял, что совершил ошибку.
— Значит, теперь ты можешь поправлять нашего отца? — Питер чуть не закричал на брата. — Виктор, да ты что! Ты за кого себя считаешь?! Ты что, самый умный и самый великий?
— Смени пластинку, — спокойно ответил Виктор, — эту я уже слышал. — Он посмотрел на брата и ткнул в него пальцем. — Я знаю, что делаю, и не тебе меня укорять. Двадцать лет назад, развязав военные действия, наш отец едва не потерял Остров Скаи. Там целый клубок проблем, и ни одна из них не решена и поныне. И теперь мне снова предстоит всем этим заниматься. Я собираюсь решить все спорные вопросы, чтобы мои дети, наши дети, больше никогда к ним не возвращались.
— Наш отец хотел того же самого, — Питер покачал головой, — как же ты можешь недооценивать его действия?
— Могу, — ответил Виктор спокойно, — потому что я многому у него научился. Я видел все его ошибки и не собираюсь их повторять. — Виктор хлопнул ладонью по столу. — Здесь нужны тонкость и чутье, а не тупая военная сила.
— И я — всего лишь часть твоей тонкой игры? — сузив глаза, спросил Питер.
— Кем ты себя считаешь, мы уже установили. Ты отправишься туда, куда я тебя пошлю, и будешь делать то, что я прикажу.
Питер откинулся на спинку кресла, сложил на груди руки и небрежно посмотрел на Виктора:
— Так куда вы решили послать вашего покорного слугу, ваше высочество? Может быть, на планету Зания в Дом Святого Маринуса проводить время в молитвах и медитации?
— Ты недалек от истины, Питер. Такой вариант я рассматривал, но отверг. Пока. Хотя, может быть, я снова ошибся, работа с Морганом Келлом могла бы пойти тебе на пользу. Во всяком случае, спасибо, что ты мне об этом напомнил, я могу снова вернуться к этому варианту. — В глазах Питера мелькнул неподдельный ужас, Виктор заметил это и сказал более примирительным тоном: — Нет, Питер, тебе еще рановато на покой, ты мне нужен. Ты умеешь ладить с людьми и привлекаешь внимание хотя бы своей фамилией. Так что ты можешь еще быть мне полезен.
