Всех вымогателей под охраной конвоя выстроили по обе стороны коридора лицом к стене. Допросами занимались сразу несколько оперов и следователь.
Манин, как заведённый, мотался из кабинета в кабинет. Не допрашивал, только слушал. Вернее, не допрашивал он людей, а вот демонов… Убеждаясь, что перед ним одержимый, не раздумывая, уходил в Зыбь, волоча за собой трепыхающийся Мрак. С теми, кто не хотел отвечать на вопросы, разговор был короткий – шпагу наголо и понеслась душа в рай. Или в ад? Прочих, более покладистых демонов он, как и было обещано, отпускал. Нет, не в Упорядоченное (здесь и так уже Мрака выше крыши), а обратно в Хаос. Когда снова решат перейти Границу, глядишь, нарвутся на Стража. Уж он-то припомнит им все несостоявшиеся Поединки. Вот и отольются кошке мышкины слёзки. Правда, демоны могут и не рисковать, остаться в своём мире. Кто им помешает? Это сугубо личный выбор.
Как выяснилось, Мрак тоже слаб, и ничто человеческое ему не чуждо. Главное – найти эту слабину и умело на неё надавить. Что Паша и делал. Спасая свою шкуру, большинство выходцев из Хаоса предпочли сдать своего хозяина со всеми потрохами. Теперь все стрелки сошлись на рецидивисте Халиме. Именно на такой результат и рассчитывал Манин, затевая эту канитель: вычислить главаря.
– Я нашёл Гидона! – радостно объявил он Шпаку, появляясь в каминном зале его Зыбучей резиденции.
– Отлично! – расплылся в улыбке Василий Семёнович, одетый в домашний халат и тапочки. – Опять нет повода не выпить.
В руках у него появилась литровая бутылка любимого «Черчилля» и два стакана, которые он наполнил тёмно-коричневой жидкостью. Паша повёл носом, вдыхая приятный коньячный аромат. Вот это запах! В реальности такого не встретить. Там хоть все коньяки перенюхай, ничего не почувствуешь, кроме резко бьющего в ноздри спиртного угара с примесью вони клопов.
– Ммм, – сделав глоток, оценивающе промычал Манин. – Великолепно! Пьёшь, и ещё хочется. Как вам удалось создать это чудо?
– При желании всё можно… Ты лучше про Гидона расскажи. Разобрался с ним?
– Нет ещё, – заметив недоумение в глазах полковника, поторопился объяснить: – Сегодня взяли почти всю банду. Только что закончили допрос последнего жулика. В Упорядоченном, знаете ли, уже ночь. Моё тело мирно посапывает сейчас на топчане в дежурной части. Сил не было тащиться домой. Да и вставать скоро. С раннего утра за Халимом поедем. Это носитель Гидона. Матёрый волчара, опасность за версту чует, потому и решили пока не трогать. А поутру возьмём аккуратненько, тёпленьким.
– Ну, тогда за успех нашего безнадёжного дела! – Василий Семёнович поднял наполненный бокал.
– Почему безнадёжного? Всё идёт по плану. Вот увидите, с Гидоном скоро будет покончено. Выпьем просто за успех!
С тихим звоном круглые бока стаканов соприкоснулись. Но донести их до рта собутыльники не успели. В зал вошла Оксана. С её появлением в доме стало заметно светлее, повеяло приятной утренней свежестью, наполняя помещение запахом луговых цветов.
– Привет, мальчики, – бойко поздоровалась девушка. Подбежав к отцу, чмокнула в щёку, потом прильнула к губам Павла, повиснув у того на шее. Насладившись поцелуем, обратила внимание на бокалы в руках мужчин. – О, коньяк. Что празднуем?
– Да так… – замялся Василий Семёнович. – У Пашки на работе небольшое событие…
Не слишком он желает откровенничать с дочерью. Что ж, его можно понять. Родители всегда опекают неразумных чад, пытаясь уберечь от… Да мало ли от чего. И в Упорядоченном, и в Зыби всякие напасти случаются. Одни демоны чего стоят.
Брови у Ксюхи грациозно изогнулись, принимая форму вопросительных знаков. Шпак предусмотрительно занял рот выпивкой. Не помогло. Дочь не думала отступать. Она требовательно уставилась на отца, всем видом показывая, что в любом случае намерена получить объяснения. Стакан опустел. Хочешь, не хочешь, пришлось от него оторваться.
– Ладно, голубки, – полковник взялся за бутылку, но наливать не стал, – вы тут поворкуйте, а я пойду, погрею косточки возле камина.
Повернулся и ушёл. Вот тебе и любимый тесть. Бросил зятя на передовой, используя надуманный предлог. Какие, скажите на милость, могут быть косточки у бестелесной души? Теперь отдувайся за двоих. Ну, спасибо, Василий Семёнович, удружил, ничего не скажешь. Само собой, Ксюха принялась таращиться на Павла.
– А я чего? Я ничего. Это другие чего, а я ничего, – попробовал шутить.
– Не пудри мне мозги, – угрожающе, чуть не по слогам произнесла Оксана, подойдя вплотную. – Что вы от меня скрываете, ммм?
Обняв за талию, Паша прижал девушку к себе.
– Ну, не выдумывай, моя хорошая. Зачем нам что-то скрывать?
Поцелуем попытался усыпить бдительность подруги. Но не тут-то было. Извернувшись, как змея, Ксюха выскользнула из объятий.
– Я знаю! – заговорила горячо, вынуждая сохранять дистанцию упёртым ему в грудь указательным пальцем. – Папа слишком сильно меня опекает, и ты пляшешь под его дудку. Почему последнее время ни разу не призвал? Боишься ходить со мной на демонов? Раньше не боялся…
– Да с чего ты взяла?..
Паша пробовал возражать. Получалось не слишком искренне, и он это понимал. Ведь так и было: он действительно берег Оксану, заботился о ней, как и отец. Не мудрено, что девушка, опекаемая аж двумя мужчинами, чувствовала чрезмерно бережливое отношение к своей персоне. Иная была бы только рада, но не Ксюха.
Надув губки, она исподлобья хмуро глядела на Манина. Обиделась. Конечно, кто же любит, когда ему врут или говорят полправды.
– Ну, Ксюш… – примирительно залебезил Паша, снова пытаясь подступиться к подруге.
Она вскинула повёрнутую к нему ладонь, останавливая порыв, и строго произнесла:
– Обещай, что будешь рассказывать мне всё.
Паша тяжело вздохнул.
– Хорошо, обещаю.
– Рассказывай сейчас, – Оксана пресекла ещё одну слабую попытку приблизиться, решительно топнув ножкой, обутой в изящные ботфорты на высоком каблуке.
«Упрямая девчонка! – со смесью досады и восхищения подумал Манин. – Похоже, «доступ к телу» закрыт наглухо. И она ни за что его не откроет, пока не получит исчерпывающие ответы на все вопросы. Маленькая шантажистка!»
Пришлось посвятить Ксюху в дело Гидона, окончательно раскрывая карты.
Она выпытывала мельчайшие подробности, не оставив Павлу ни единой лазейки для сокрытия каких-либо мало-мальски значимых сведений. Поведав о последних событиях, он почувствовал себя выпитым до дна пустым бокалом, который держал в руке. Периодически прикладываясь к нему во время разговора, сам не заметил, как осушил.
Интуиция у женщин развита очень хорошо. Они прекрасно улавливают момент, когда мужчине больше нечего сказать, он выжат как лимон, и пора остановиться, перестав на него давить. Сейчас Ксюха наглядно демонстрировала это весьма важное женское качество. Мило улыбаясь, она грациозно шагнула к Паше, обвила руками его шею и, прильнув всем телом, одарила кавалера сладострастным поцелуем. Это было здорово. Они вдвоём, обнявшись, приподнялись над полом и зависли посреди зала, медленно кружась. Даже когда разомкнули губы, кружение не прекращалось, ударяя в голову хмелем, которого так не хватало в коньяке Шпака.
