Егерь спохватился и замолчал.
— И на что он вам наступил? — с живым интересом спросил Райнер.
— Вообще-то в джунглях трепаться вредно для здоровья, — неохотно отозвался Шеннинг. — Здесь надо держать ухо востро.
— Потому мистер Лафаер и сидит в кормовом отделении в обнимку с пулеметом? — усмехнулся Корин.
— А как вы думали? Зверушки кодексам чести не обучены и любят нападать сзади… А вот и мой старый приятель. Полюбуйтесь: дерево-слон!
Шеннинг притормозил возле очередного бетонного столба и кивнул направо. Пассажиры дружно посмотрели в эту сторону. Поначалу они ничего не увидели из-за тумана, но когда порыв ветра немного рассеял серую пелену, перед их взорами на несколько секунд приоткрылось приземистое, с чудовищно толстым стволом дерево, немного напоминающее земной баобаб. Кора его была ярко-желтой, покрытой крупными шишкообразными наростами, крона — шарообразной, листья напоминали длинные конусообразные трубки. Ветви мягко колыхались, и сразу было заметно, что причиной этого являлся отнюдь не ветер.
— Узнал, паршивец, — добродушно произнес Шеннинг и трижды нажал на клаксон, приветствуя старого знакомого. — Иногда в выходные дни я приезжаю к этой зверушке, привожу всякую всячину. Не поверите, но он просто обожает сахар! Бывало, протянешь на ладони несколько кусочков рафинада, а он опускает одну из своих ветвей и берет сахар бахромистыми концами трубки, словно губами. Ну, как жеребенок, честное слово! Зато если он не в настроении, к нему лучше не подходить. Соседним деревьям здорово от него достается, все корни им оттоптал, черт неуклюжий…
Линда восторженно захлопала руками.
— О-о, да это же чудесно! Кирк, выходит, ваших зверушек можно приручать?
Шеннинг покачал головой и вновь нажал на педаль газа.
— Нет, мисс. Уж больно у деревьев сложный характер. И потом, они две трети года проводят в растительной спячке, и за этот период из их кремниевых мозгов начисто вылетает все такое, не заложенное природой в генетической памяти. Потому весной и осенью мне приходится с моим слоненком как бы заново знакомиться, да еще держать при этом нос по ветру: а вдруг зверушке захочется пободаться?.. Та-ак, а теперь взгляните налево — отличный экземпляр куста-волка..
Райнер и Линда слушали Егеря с неподдельным интересом, а Корин, откинувшись на спинку мягкого сиденья, полузакрыл глаза и позволил себе расслабиться. Почему-то он чувствовал себя на удивление спокойно и комфортно. Теперь он уже почти не жалел, что друзья не поддались на его уговоры и не вернулись в город. Конечно, было бы куда лучше, если бы его сопровождали товарищи по «Дельте», но и Райнер стоил в опасной ситуации троих. В Управлении он считался образцовым полицейским, цепким, дерзким и, если нужно, — беспощадным. Местные торговцы наркотиками и дельцы игорного бизнеса от него просто стонали, и ничто — ни крупные взятки, ни кулаки, ни угрозы не могли заставить этого, казалось бы, заурядного инспектора поднять кверху лапки. Среди друзей Эд прослыл крепким орешком. Наверное, потому он и не сделал до сих пор достойной для своих дарований карьеры.
Линда… это, конечно, другое дело. Ввязывать девушку в свои разборки с мистером Оменом Корин не собирался. Но без нее странным образом возникало чувство одиночества. Ольгу он вроде бы любил куда сильнее, но три года разлуки пережил довольно спокойно. А вот без Линды почему-то чувствовал себя словно в воду опущенным. И если бы не постоянное ощущение надвигающейся грозы, он был бы сейчас почти счастлив.
— Все, трасса кончилась, — чуть хриплым голосом произнес Шеннинг и притормозил. Корин немедленно открыл глаза и огляделся.
Вездеход стоял на краю большой поляны, заросшей мелким кустарником. Свободное пространство со всех сторон окружали белые трубчатые деревья, напоминающие морские актинии. Их бесчисленные суставчатые ветви беспокойно шевелились. Временами от корней до вершин то одного, то другого растения прокатывалась волна, напоминавшая судорогу.
— А это что за представление? — удивился Шеннинг. — Эжен, ты видишь?
— Вижу, — отозвался молодой француз. — Что-то этих зверушек сегодня беспокоит. Может, ураган надвигается?
Шеннинг взглянул на барометр, расположенный в приборной доске, и кивнул.
— Точно. Давление быстро падает. Надо уносить отсюда ноги. Пассажиры, пристегнитесь! Сейчас мы поскачем, словно на мустанге.
Как оказалось, егерь ничуть не преувеличивал. С окончанием трассы закончилась и хорошая дорога. Вездеход взревел и, разбрасывая гусеницами вееры камней, помчался через поляну к одному из нешироких прогалов, где начиналась малонаезженная просека. Никаких защитных кабелей здесь и в помине не было, но через каждые тридцать-сорок метров по обеим сторонам дороги возвышались невысокие столбы с шарообразными нашлепками. Возможно, они также были призваны держать деревья подальше от дороги, но никто из пассажиров не рискнул сейчас спрашивать об этом водителя. Все знали, что такое венерианские ураганы, и никому не хотелось в очередной раз испытывать судьбу.
Насчет мустанга Шеннинг тоже отнюдь не преувеличивал. В отличие от трассы эту дорогу вдоль и поперек пересекали сотни стелющихся корней. Титановые гусеницы безжалостно перемалывали их, разбрасывая в обе стороны волокнистые клочья, но тряска возникла ужасная. Линда вцепилась в руку сидевшего рядом Корина и тихо постанывала после самых сильных толчков. Мужчины терпели, лишь изредка упоминая дьявола и его слуг.
Поначалу казалось, что такая спешка излишняя, но вскоре в зеркале заднего обзора стало видно, как над недавно покинутой поляной туман стремительно сгущается, на глазах превращаясь в черные грозовые тучи. Деревья по обеим сторонам дороги качались словно сумасшедшие, сгибаясь чуть ли не до земли. Наконец где-то над поляной сверкнула первая молния, скромная по венерианским меркам, но чудовищная с точки зрения землян. Раскат грома в плотной атмосфере произвел впечатление разорвавшейся неподалеку бомбы. За ним последовал второй, третий… Водитель выжимал из машины все, что мог, пытаясь уйти от грозы, но ливень все-таки настиг вездеход. Когда по стеклолитовой крыше кабины застучали первые капли серного дождя, Шеннинг выругался и затормозил.
— Не успели, — уныло заявил он. — Черт побери, не хватило каких-то десяти-пятнадцати секунд!.. Эжен, раздай охотникам оружие.
— Ого, — негромко промолвил Корин. — Выходит, мы уже не просто пассажиры?
— Да. Увеселительная прогулка кончилась. Лучше бы, конечно, нам в грозу не попадать, тем более что до Черных болот осталось километров пять, не больше.
— А что нам угрожает? — полюбопытствовала Линда.
— Посмотрим, — коротко ответил егерь.
Сзади распахнулась дверца, и через нее протиснулся Лафаер, держа в руках три охотничьих ружья. Это были автоматические карабины, стреляющие специальными разрывными пулями. Опыт показывал, что двух-трех попаданий в ствол дерева обычно хватало, чтобы удержать его на безопасной дистанции от человека, разумеется, за исключением периода весеннего гона, когда деревья становились почти нечувствительными к физическим воздействиям такого рода. Как оружие охоты карабины годились лишь в случае стрельбы по кустарникам и уступали охотничьим лучевым ружьям и бластерам во всех отношениях, кроме одного: в сильный туман и тем более во время дождя лазерные лучи становятся малоэффективными. Француз раздал карабины и вновь скрылся в кормовом отсеке.
Шеннинг пояснил:
— Обычно в это время года деревья настроены довольно миролюбиво. Но вот кислотные дожди для них — далеко не сахар. Вряд ли на их родной планете с неба льется подобная едкая дрянь. Если ливень продлится больше трех минут, зверушки начнут раздражаться. И тогда карабины нам могут очень пригодиться. Только чур — стрелять исключительно по моей команде.
Трое охотников молча кивнули и дружно передернули затворы своих карабинов. Все они побывали не в одной передряге и потому не собирались излишне нервничать.
К счастью, гроза столь же быстро завершилась, как и началась. Микроураган продолжал еще буйствовать несколько секунд, но потом внезапно стих и превратился в ливень. Черные облака рассеялись, и наступила оглушающая тишина.
Шеннинг шумно вздохнул и инстинктивно поднял руку, чтобы стереть пот со лба, но, вспомнив про шлем, разразился смачным проклятием.
— Простите, мисс Лаймен, — опомнившись, извинился егерь. — Как-то случайно с губ сорвалось…
— Ничего, я вас понимаю, — натужно улыбнулась заметно побледневшая девушка. — Была бы мужчиной, тоже помянула бы сейчас всех святых… Хорошо, что возле Венерополиса нет таких ураганов!
— Это точно, — хрипло отозвался Райнер. — Дьявол, до чего хочется курить… Может, снимем на пару минут шлемы, а? Я с собой захватил пачку сигарет.
