овощи можно тут же заесть порцией пресного риса, а с супом подобное не принято. А он, оказывается, того и не требует.
Ура, у меня появилось еще одно любимое блюдо!
Я вообще перепробовала абсолютно все, что принес Антар. Жаль, я не турист здесь, не могу попросить привычное дома по восточным ресторанам «no spacy». На людях я не могу себе позволить разборчивость, раз уж заказала что-то — надо съесть.
А в одиночестве — раздолье, можно пробовать, что угодно. Кривиться тоже не возбраняется. И даже судорожно запивать, если совсем уж не повезло с блюдом.
Почему-то именно в еде память прежней Шанкары оказалась почти бесполезной. Нет, когда я вижу название блюда, то представляю себе, что это и из чего оно. Да только тот вкус, который всплывает в памяти, имеет мало общего с моим реальным восприятием. Никогда не думала, что ощущения настолько завязаны на психологию.
В моем случае, это — плохая новость.
Вечером снова забежал Антар. Убедился, что все в порядке, поболтал со мной минут пять и снова исчез. У него и прежде не было общих интересов с мелкой Шанкарой, все-таки три года разницы в подростковом возрасте — это много.
А мне с моим реальным возрастом тем более сложно найти общий язык с девятнадцатилетним мальчишкой. Да и нужно ли оно ему? О сестрах он заботился искренне и с полной самоотдачей, но действительно сближаться с ними он и раньше не спешил.
*****
Вернувшись на занятия на следующий день, я поняла, что обстановка накалилась.
Несмотря на то, что разошлись мы с Ачарья после спаринга, вроде бы, мирно, его свора подняла голову и начала на меня скалиться. Пока в рамках приличий, но это только пока.
Первая ласточка появилась на семинаре по экономике. Один из приспешников Ачарья попытался втянуть меня в дискуссию и поставить в ней в неловкое положение.
— То есть вы считаете, госпожа Магади, — высокомерно говорил он, — что аристократия может проиграть на этом поле простолюдинам?
— Представьтесь, пожалуйста, — ровно попросила я.
Юноша осекся и покраснел. Мы прежде не общались, несмотря на то, что учились в одной группе. И формально мы не знакомы.
Честно говоря, я и правда еще не всех одногруппников выучила. Их просто слишком много, и большая часть пока никак себя не проявила на занятиях.
— Растур Тхет, — приветственно склонил голову парнишка.
Так, спесь сбила, а теперь по сути.
— Господин Тхет, я недавно просматривала открытую статистику Империи, — нейтрально ответила я. — Приведу только один факт в качестве примера. Сто лет назад вклад магической аристократии в бюджет страны составлял почти тридцать процентов. А сейчас он составляет около десяти.
Мальчишка в изумлении вытаращился на меня.
— Это совершенно открытые данные, — продолжила я, — можете зайти в библиотеку Академии и изучить эти книги. Там много интересных цифр есть. Поэтому да, я считаю, что магическая аристократия не только может, но и уже давно проигрывает простолюдинам в экономической эффективности.
Мельком глянув на Ачарья, я перехватила его задумчивый взгляд. Враждебности в парнишке стало меньше, а вот интерес явно разгорался.
Разумеется, для меня будет несложно осадить студентов. Они просто слишком юны и неопытны, чтобы доставить мне действительно серьезные проблемы.
Однако обстановка в группе и собственная постоянная готовность отражать нападки, в какой бы форме они ни были поданы, меня не радует.
— Какое решение вы видите в этой ситуации, госпожа Магади? — включился в дискуссию преподаватель.
— Решение? — приподняла бровь я. — Скажите, есть ли среди нас здесь и сейчас хотя бы один род, который ставит своей целью экономическую эффективность?
Я демонстративно обвела взглядом сокурсников. Все промолчали.
Преподаватель только усмехнулся.
— Пока нет цели, о решении говорить бессмысленно, — пожала плечами я.
На мой взгляд, это главная проблема магической аристократии: психология. Они закостенели в своем мнимом превосходстве, и сама идея развития вместе с миром им непонятна. Учиться зарабатывать? Зачем, когда есть личная сила?
Да только магические ранги были ультимативным преимуществом веков эдак пять назад. А с изобретением пороха все стало далеко не столь однозначно.
Сейчас деньги — это очень неплохое мерило успеха. Да, есть вещи, которые аристократы, — да и просто нормальные люди, — не станут делать ни за какие деньги. Но если не брать крайние случаи, то деньги — вполне адекватный показатель.
Военная сила? Для найма опытных профессионалов, обеспечения их нормальной экипировкой, расходниками, медобслуживанием и так далее нужны, в первую очередь, деньги.
Для обеспечения верности людей, как ни странно, без денег тоже не обойтись. Сколько выдержат бойцы, которым нечего есть и нечем стрелять? Да и толку с них в таком раскладе?
Даже установка и обслуживание магической защиты на родовых землях и то стоит денег.
Я уже даже не удивляюсь тому, что крайне мало древних родов действительно богаты. Молодые роды, только формирующие шакти, рвутся вперед и подминают под себя прибыльные сферы. Они учатся, развиваются, выгрызают себе место под солнцем, и им все равно, кто соперник: аристократ или простолюдин. А многие древние роды попросту неконкурентоспособны в современном мире.
Да, есть древние монстры вроде Лакшти и Сидхарт. Но таких — единицы.
Остальные держатся за счет возраста рода, это пока еще очень солидный плюс к авторитету. Да только он весит все меньше с каждым годом. Вполне вероятно, я еще на своем веку увижу, как этот фактор полностью сойдет на нет.
*****
Следующая попытка была в столовой. Там к вечеру уже практически никого не было.
Мне сегодня очень хотелось сладкого, но в столовой особого выбора не было. Да что там, никакого выбора! Я пришла довольно поздно, хорошо хоть неизменный кхир еще остался.
По мне так, этот рисовый пудинг — очень странная штука. По сути, он представляет собой разваренную в однородную массу рисовую молочную кашу с толстым слоем сладкого желе поверх. Я вообще в местных сладостях никакого вкуса, кроме безумного количества сахара, не ощущаю. Хуже белого шоколада, честное слово.
Да и ладно, организм просил сладкого — вот сладкое.
С едой мне в этом мире в принципе тяжело, я так и не привыкла к их традиционной кухне. Полюбила только местные треугольные пирожки с овощной начинкой, самоса. Почему-то в столовой Академии их делали почти не острыми даже на мой вкус.
Все остальное было таким же, как везде в стране. Хорошо, что тело здесь выросло, оно ко всем местным пищевым выкрутасам нормально
