Потому что я и сам засранец глубоко внутри. А может, и не глубоко.
Во дворе поместья царил настоящий хаос. В саду мельтешило не меньше пятидесяти человек. По моей спине невольно пробежала волна мурашек.
Передо мной весь наш клан. Сейчас на этой территории находится около сотни солдат, двадцать командиров, два воеводы и Руки главы – его личный совет. Каждый владеет своей уникальной магией, каждый предан клану, как своей семье. Приятно принадлежать чему-то столь великому.
– Ухх, давненько же мы не собирались вместе! – воскликнул довольный Володька. – Сань, я пойду перетру со старыми знакомыми из других отрядов.
– Иди-иди, – кивнул я. – Я пока попытаюсь выяснить, что здесь вообще планирует происходить.
Володька убежал, а я пошёл продираться через толпу людей к особняку. Больше всего меня удивило, что народ-то веселился! У нас война на носу, а они костры разводят, жрут, песни поют.
Ах, вот оно что…
Это военный лагерь. Похоже, глава хочет поднять боевой дух солдат. Ход одновременно мудрый и глупый, на мой взгляд. Людям нужно дать заслуженный отдых, но и расслаблять их нельзя.
Кто-то задел меня плечом. Я планировал проигнорировать этот жест, посчитав его простой случайностью, но наехавший тут же меня остановил.
– Стоять. Извинись сейчас же, – обратился ко мне мужчина.
Ох и доведут же меня сегодня…
Я обернулся и встретился лицом к лицу со старым знакомым. Пусть знакомство с этим товарищем и было коротким, но я хорошо его запомнил.
Длинное тёмное пальто, зализанные назад каштановые волосы. Взгляд, как у хитрого лиса. Скользкий тип. Командир Воскресенский. Один из тех, кто голосовал против моего вступления в клан. А всё из-за того, что мы слегка повздорили в прихожей штаб-квартиры.
– Вечер добрый, командир, – сдержанно кивнул я.
Ссориться с ним при всём клане мне хотелось меньше всего.
– А-а, солдат Перекрёстов, – показушно вздохнул он. – Ну кто же, если не ты.
Вот ублюдок. Делает вид, что случайно задел меня, чтобы выставить идиотом. Собирается унизить меня прилюдно. Какой же всё-таки мерзкий тип.
– И я рад вас видеть, командир, – сказал я. – Помнится, мы не виделись с вами со времён совета?
– Что ты мне зубы заговариваешь? Я кажется, потребовал, чтобы ты извинился, – рявкнул он.
Окружающие нас люди замолчали. Все разговоры тут же закончились и внимание толпы было сконцентрировано на нас с Воскресенским.
Хочешь устроить сцену? Жалкий ты червяк, Воскресенский. Интересно, свой отряд он точно так же притесняет, или только надо мной издевается?
– Чего молчишь, солдат? Где твоё уважение к старшему по званию?! – промычал он.
В голосе командира слышалась какая-то дурно пахнущая нотка. Батюшки, командир, да ты ещё и напился? Точно, он пьян. А что у трезвого на уме, как говорится… Выложить решил всю свою дурную натуру, короче говоря.
– Я вас искренне не понимаю, командир, – помотав головой, спокойно ответил я. – Вас что-то огорчило?
Моё спокойствие выводило его из себя. Воскресенский из тех людей, кто любит доводить оппонента до белого каленья, а потом пользоваться этим. Не куплюсь, придурок, уж извини.
– Огорчило?.. – глаз Воскресенского нервно дёрнулся. – Огорчило?! Да как ты смеешь так со мной разговаривать, сопляк? Ты меня толкнул. Оскорбил прилюдно!
Он ведь прекрасно понимает, как глупо звучат его слова. Позорится и меня пытается за собой утащить.
– При всём уважении, командир, это клевета, – заявил я. – Должно быть, вы просто устали. Времена тяжелые, я всё понимаю. Давайте лучше…
– Заткнись! – взвизгнул он. – Я сегодня же подам главе запрос о твоём изгнании из клана!
Народ вокруг зашумел. Все прекрасно понимали, что Воскресенский перегибает палку, но никто не желал вмешиваться. И правильно. Этот конфликт касается лишь нас двоих.
– В таком случае прошу обосновать ваше решение, командир, – ответил я. – Я искренне не понимаю вашего негодования. Подскажите, как мне провести работу над ошибками, чтобы впредь не задевать вашего достоинства?
Я знал, куда нужно давить. Знавал я таких людей. Вспыльчивый психопат, он жаждет ссоры, чтобы самоутвердиться. Но я с ним не спорю, и это его, сука, страшно бесит.
– Я понял, Перекрёстов… – его голос задрожал. – Ты не просто хам, ты – вражеский лазутчик!
– Это очень серьёзное обвинение, командир, – подметил я. – Его лучше обосновать.
– А я тебе сейчас обосную, сучий ты…
– Подождите, командир, – я протянул ему руку. – Пока вы не опозорились ещё больше, чем следует, предлагаю заключить мирный договор. Давайте пожмём друг другу руки и разойдёмся.
Давай, Воскресенский, ты уже почти попался в мою ловушку. Заглотил крючок так, что его теперь вместе с кишками доставать из тебя придётся.
– Я? Опозорился?! – заверещал он. – Убери от меня свою руку!
Воскресенский ударил ладонью по моей руке, отбиваясь от оскорбительного рукопожатия.
И не заметил, как коснулся скрытой под рукавом психо-цепи. Рёв моего магического движка никто не услышит, я продумал этот ход заранее. Из-за большого количества магов, во всём дворе стоит колдовской гул.
Пора наказать этого подонка.
Времени на полноценный
