Чтобы не терять времени, мы сразу увязали липкой лентой тротиловые шашки в брикеты, отмерили детонирующий шнур. Затем извлекли из ящика две мины ОЗМ-72, буквально оторвав от сердца. Одну мы уже использовали, и теперь, после того, как взяли еще две, осталось всего три этих высоких зеленых цилиндра. Прихватили несколько гранат Ф-1 с запалами без замедлителей для растяжек. А "монки" там и так были, мы их уже первой ходкой отнесли.
На этот раз у машин остались лишь Шмель с сестрицами, неизменно дежурившими по связи. Все остальные пошли в рейд, разместив наш взрывоопасный груз в рюкзаках.
Анатолий Еременко,
командир специального отряда из Центра
21 мая, среда, утро.
Дела отряда в Вятской области шли по-разному. По основному направлению никаких успехов не было, Крамцов с семьей Дегтяревых как под землю провалился. Поступило, правда, сообщение, что почти вся банда, образовавшаяся из контингента с Камышовской зоны, уничтожена, но это было явно не делом рук бывшего аспиранта, как бы сильно в нем поначалу не ошиблись. Судя по сообщению, банду разнесли вместе с зоной артиллерией.
А вот что касается остального... тут все не так плохо было. В Вятскую область отряд ворвался своевременно. Начальство местных зон уже утратило нормальную связь с руководством, но никаких радикальных шагов в отношении контингента принимать не начинало. Оно встречало отряд из федерального центра с чувством радостного облегчения. Хоть кто-то должен был взять все на себя и решить все проблемы.
Дальнейший ход развития событий становился для руководства сюрпризом. Восемьдесят тяжело вооруженных вояк, двадцать "эсбэшников", плюс присоединившаяся "команда уродов" мгновенно захватывали всю власть в колониях, после чего начинался процесс "отделения агнцев от козлищ" среди тружеников режима. Самых морально устойчивых просто отстреливали силами морально неустойчивых кандидатов в "команду уродов", или отдавали зекам, что случалось реже. Затем новосозданная банда быстро вооружалась из многочисленных арсеналов устаревшего оружия, тут и там разбросанного по области, которые отряд Еременко с помощью все тех же зеков захватывал легко и быстро. Все и везде принимали их за своих, в чем вскоре сильно раскаивались, но к тому времени сожалеть было поздно.
Результатом этих усилий стало то, что вся наименее заселенная часть области юго-западней Горького-16 перешла под власть бандитов, к тому же очень неплохо теперь вооруженных. А сам Еременко оказался поначалу желанным гостем в любой из банд. Его принимали, чествовали, много благодарили.
"Команда уродов" разрослась почти до ста человек. Не много, в сущности, это с десятка зон, большинство сотрудников предпочло сохранить совесть, а большинство просто ушло, не решившись связываться со "спецами", но и не перейдя на их сторону. Банда же "уродов" теперь обзавелась своим транспортом, вооружилась, вывезла свои семьи, у кого они были, и превратилась в достаточно организованное, не слишком боеспособное в военном плане, зато абсолютно беспощадное подразделение карателей. В серьезный бой их Еременко посылать бы не стал, не сдюжат они боя, а поручить массовую резню, например - это запросто.
Кстати, состав "уродов" пополнили небольшим количеством уголовников из числа "сотрудничающих с режимом", превратившихся в смертников в своих освобожденных зонах. За свою нынешнюю безопасность они были готовы на все, никаких ограничителей у этих нелюдей уже не существовало.
Для повышения палаческой квалификации Еременко стал посылать группы "уродов" вместе с бандитами участвовать в карательных налетах на деревни, которые позволяли себе усомниться в праве бандитов обдирать их как липку, и на этом малопочетном, но полезном поприще "уроды" проявляли себя достойно, действуя изобретательно жестоко и совершенно безжалостно.
Еременко не зря столько времени уделял созданию этого отряда из помойных по сути своей людей. Грядущая немилость у Пасечника вырисовывалась достаточно отчетливо, а наличие такого подразделения давало возможность выкрутиться, случись дела пойдут совсем плохо. Так можно будет превратиться в самостоятельную единицу на территории, контролируемой Центром, например. Или просто сбежать, на худой конец, и обосноваться где-то еще. Или, чем черт не шутит, заменить собой Пасечника. Это сейчас все "эсбэшники" преданы лично ему, а вот "новые уроды" преданы уже Еременко, например.
Была у этого и оборотная сторона. Резко ухудшились отношения с вояками в отряде. Если те поначалу никаких эмоций не проявляли, и тот же личный состав Камышовской колонии резали вполне спокойно, то по мере нарастания степени зверства в поведении новых подопечных Анатолия, появились трения. Бывший спецназовец из "внутряков", капитан Циммерман, рыжий здоровила из казахских немцев, командовавший силовиками в отряде Еременко, сказал тому прямо, чтобы держал "уродов" отдельно от основных сил, а буде кто из них покажется на глаза военным, то пусть пеняет на себя - хорошо, если еще просто пристрелят. А если в колонне вместе с "эсбэшниками" окажутся "уроды", то охранять себя на марше они будут самостоятельно.
Пришлось перевести "уродов" с десятком "эсбэшников", ими командовавших, в отдельный лагерь, разместив на постой в деревне Малые Овраги, при этом ослабив и без того не слишком великую группу своих сотрудников. "Уроды" же притащились в деревню со всеми чадами и домочадцами, и эта несчастная деревня не обезлюдела лишь потому, что почти из каждого дома были взяты заложники. Еременко даже сочувствовал жителям, понимая, в какой переплет они попали, оказавшись в соседях с такой невероятной мразью, которую он сумел собрать в отряд.
Но отряд и был именно отрядом, а не бандой головорезов. Абсолютного подчинения Еременко добился взяв себе в замы бывших начальника и помрежа из Камышовской зоны, а те, в свою очередь, ввели в отряде дисциплину самую что ни на есть драконовскую. Трое первых нарушителей оной были повешены с такой оперативностью, что личный состав обалдел. Причем всех повешенных держали неделю в петле, давая возможность их товарищам полюбоваться, как казненные теперь в посмертной злобе пытаются из петли вывернуться.
Бандиты перекрыли главную дорогу от Нижнего к Горькому-16 многими заслонами, и каждый из них получил размноженные фотографии Крамцова и Дегтяревых. Однако, вскоре Еременко обнаружил, что большинство бандитов, пообещав на словах заняться поиском беглецов, делать этого вовсе и не собираются. У всех были другие заботы - как укрепить свою власть, как не быть скинутым с трона конкурентом, как крепче взнуздать крестьян в своем районе. В общем, не до еременковских забот им было. Да и сам Крап, на словах вроде бы даже подчинявшийся Анатолию, чем дальше, тем больше забивал на потребности своего вроде бы начальника, а тот чем дальше, тем яснее понимал, что держать Крапа в подчинении ему нечем. Тот был уже на своей земле, и был на ней хозяином. А "фармкоровские" все больше и больше становились на этой земле гостями. Нежеланными.
