- Вениамин, мальчик мой, возьми это.
Вениамин? Раздались шаги, Бугров медленно прошел мимо. Вот, значит, как его зовут. Много лет назад, на полигоне во время испытания БТС, нам не сказали имя таинственного эксперта.
Со щелчком передняя панель принтера отпала, noвисла на почти сломанном зажиме, и морщинистый гном в кресле содрогнулся, будто через провода эта поломка каким-то образом передалась в его тело вспышкой боли. Лист с отпечатанной схемой спланировал на пол, Бугров поднял его и попятился, разглядывая.
- Так что мы должны сделать? - спросил я. - Не допустить взрыва… как?
- Убейте Кречета. Ведь вы на танке? Я знаю, я видел. Двигайтесь к ЧАЭС. Обычно там не проехать, ни на чем не проехать, и не долететь, аномалии. Но я дал маршрут. После выброса аномалии перестроились, старые погасли, новые возникли, я уже вычислил… мне видно все, все, всю Зону, я вижу изменения, которые на ней происходят, вижу наперед! Поедете по нему, по маршруту, точно по нему, тогда сможете попасть к ЧАЭС. Герман!
Один из близнецов повернул голову к креслу.
- Герман, аппараты.
Второй охранник достал арбалет из чехла, и я чуть было не схватился за «файв-севен», сдержался лишь потому, что Аня положила ладонь на мое запястье. Тот, кого профессор назвал Германом, отошел к неприметной двери в стене сбоку и вернулся с четырьмя узкими коробками, украшенными иероглифами и картинками людей в масках и ластах. Положил их у моих ног, отошел. Второй убрал арбалет в чехол.
- Герман, мальчик, ты пойдешь с ними, - прошептал Северов. - Ты поможешь им, хорошо?
Охранник молчал.
- Зачем нам это? - спросил я, подтолкнув коробки носком ботинка.
- Я позже объясню, - сказал Бугров сзади.
- Вениамин объяснит, он видит по схеме. Информация - это энергия. Энергия информации. Она может все. На схеме информация о том, как попасть в зал. Но на пути слоны Кречета. Черные слоны. Пять или семь, не знаю. Может, все десять? Нет, трое должны заниматься остальным, не больше семи. Слоны - это я их так называю. Офицеры - они сильны. Будут ждать вас.
Бойтесь их, бойтесь.
- Слоны? - спросил я. - Что это значит?
- Теперь идите, - попросил Северов. Не приказал, а именно попросил. Он съежился в своем кресле, я увидел слезу, текущую вдоль морщины под бельмастым глазом. Неужели этот короткий разговор так утомил его?
- Идите же, идите, прошу вас!
- А оружие? - напомнил я, поднимая с пола легкие коробки. - Бугров сказал, вы поможете с оружием. У нас осталось несколько магазинов и меньше десяти гранат на всех…
- Ах да, оружие! Оно здесь, где-то здесь. Герман, Герман, где же оно? Я…
Шагнув вперед, Аня спросила:
- Почему вы вмешались во все это? Какое вам дело до нас, остальных? Почему вы…
Профессор всхлипнул, и она замолчала. Когда девушка подошла ближе, он затрясся, как лист на ветру, вцепился в подлокотники. Кресло поползло назад, замигали мониторы, осциллограф погас.
- Нет, не подходи, не надо!
Телохранители достали арбалеты из чехлов.
- Э-э! - Бросив коробки, я выхватил пистолет, увидел наконечники с крошечными серебристыми набалдашниками, дернул стволом влево, вправо, не зная, в кого целиться. Стоящий сзади Бугров не пытался вмешаться.
- Не подходи, девочка, сквозит! Как сквозит от тебя, какой ветер! - Северов почти плакал. Тележка с аппаратом откатилась в сторону, спинка кресла врезалась в стеллаж, тот качнулся, тяжело скрипнул. - Сквозит! Я простужусь, ты простудишь мой мозг, я умру… Откуда эта сила в тебе? Ты сильна, я вижу! Многое можешь! Можешь уничтожать энергию, информацию, впитывать в себя, ты как черная дыра, страшная, страшная!
- Аня, возьми коробки - и назад, - приказал я, не опуская «файв-севен».
Мониторы разом вспыхнули и погасли. Бобины на одном из магнитофонов завращались с бешеной скоростью, лента порвалась, конец захлестал по панели. Кресло повернулось и поехало вдоль стеллажа. Лампочки под потолком начали гаснуть, потрескивая, глубокие тени окутали комнату. Вспыхнул один монитор - и показал ночную реку, по которой быстро плыл катер. Это еще что такое? Я пятился вместе с Аней, прижавшей к груди дыхательные аппараты. Безымянный телохранитель пошел за креслом; Герман, опустив арбалет, глядел нам вслед.
В комнату проникло тарахтение мотора. Откуда-то из темноты донесся стон Северова.
- Скройтесь! - зашептал он. - Кристиан, спрячь меня, быстрее! Кречет вычислил меня… быстрее, быстрее!
- Катер, - произнес Бугров, распахивая дверь возле лестницы. - Сюда плывут на катере.
* * *
Луна исчезла из виду, лишь иногда ее свет пробивался к земле - в небе будто горел прожектор, луч которого очерчивал контуры облаков.
На берег вернулись тем же путем, но каким-то образом Герман ухитрился обогнать нас. Когда мы подбежали к танку, боец на электрокаре уже укатил, зато телохранитель стоял рядом.
А Лабус сидел на башне и неодобрительно поглядывал на него.
- Как дела? - спросил он, когда я запрыгнул на гусеничную полку.
- Черт его знает. - Я положил коробки дыхательных аппаратов между люками на башне. - Странная какая-то встреча получилась.
- Что, Северов этот с причудами?
- Это очень мягко сказано, Костя. Ладно, я даже вспоминать не хочу, он совсем какой-то зашибленный. Эй, все! Возьмите по коробке. Аня, нам с тобой придется одним на двоих пользоваться.
- Курортник, быстрее, - поторопил Бугров. - Отряд Кречета наверняка уже высадился.
- Значит, конец вашему профессору? - спросил я. - Ему же некуда деться с той баржи.
- Он скроется, - уверенно ответил Бугров. - И отряд может направиться за нами. Отдых пять минут, потом едем.
- А патроны? - спросил Лабус. - Почему не принесли? У нас же мало совсем…
- Не успели взять, катер приплыл.
- Ну ладно, а что узнали-то? - Лабус отодвинулся, чтобы Бугров мог подняться на башню.
- Едем к ЧАЭС, вот что. В машинном зале третьего энергоблока собрана облучающая установка, попасть туда можно по схеме, которая у Бугрова. Пыль еще трансмутирует, то есть там что-то в ней перестраивается, закончится процесс к одиннадцати утра, может, к двенадцати. Если не успеем уничтожить до этого Кречета - будет взрыв, ну и все тогда.
- А как доедем-то? Там же сплошные аномалии вокруг станции…
- На самой станции аномалий вроде не так много. А вообще Северов дал маршрут и схему ходов. На танке с детекторами аномалий и Аней, да с маршрутом этим - доедем.
Лабус протянул руку, помогая девушке забраться на броню. Герман торчал на том же месте, Бугров присел перед башней, разглядывая схему. Через его плечо я видел, что лист разделен на две половины жирной полосой, на одной стороне - сложное переплетение ходов, на другой - черно-белая карта центрального района Зоны и петляющий по ней пунктир.
