- Это должно быть, удивительно - быть способным исцелять. Хотя я не сильна в Силе.
- Жаль тебя разочаровывать, но по большей части медпомощь в галактике оказывают заурядные болваны вроде меня, используя совершенно обычные инструменты. - заметил Гиламар.
- И дроиды, разумеется. Меддроидов куда больше, чем квалифицированных "мокрых". Сила - это дополнительная терапия, вот и всё. Хочешь научиться основам первой помощи? Это всегда полезная штука.
Скаут кивнула. Тут для неё было не так много возможной работы, подумала Утан, но, с другой стороны - она не знала чем, и как обычно занимали себя джедаи. Возможно, Скаут задумывалась также и о жизни вдали от людей. Хотя она была достаточно молода, чтобы не закончить так, как сама Утан.
- Это мне нравится. - ответила Скаут. - Не могу больше думать о убийствах.
Гиламар кивнул.
- Мне это тоже нравится.
- Я буду учить тебя разным премудростям. - сказала Утан. - А Док Мэндо будет обрабатывать ожоги и вправлять кости.
Мой мир мертв. В будущем у меня нет ничего. Ни детей, ни академического наследия, ни надежды - ничего.
Было что-то, что заставляло её ухватиться за шанс учить эту девочку. Чем-то это было похоже на выращивание дерева. Эти усилия не пропадали напрасно. Если учитель был удачлив - у ученика будет шанс изменить галактику к лучшему. Утан эта мысль нравилась.
Хотя это и не значило, что она не выдаст Палпатину то, чего он заслуживает, как только у неё появится шанс. Но Скаут не стоило учиться искусству мести.
* * *
Имперский Город.
Никто не рисковал пристально разглядывать имперских коммандос, идущих по переулкам Имперского Города.
Гражданские выглядели очень занятыми - тем, чтобы не замечать Дармана и Найнера, энергично шагавших по переходу, соединявшему кантины и рестораны Квадранта Г-14, со становившимся всё более мрачным сектором, в двух километрах к северу от точки встречи. Там вперемешку теснились фабрики, склады, жилые блоки, и время от времени - питейные заведения.
Не того сорта место, где кто-либо, при любых обстоятельствах, мог ожидать встречи с штурмовиками. Время от времени тут патрулировала полиция - но не солдаты.
- Они нас боятся. - заметил Найнер. Дарман не мог видеть его значка на ВИДе, потому что они отключили практически все службы в их шлемах, за исключением приватных коммов ближнего радиуса действия. Предполагалось, что на вечер они выйдут в город и исчезнут с карты, а не будут шляться где-то, где их точно не должно было быть. - Ладно, при Республике не устраивали парадов в честь нашего возвращения, но я не припомню, чтобы кто-то выглядел испуганно, глядя на нас.
- Думаешь, они вообще понимают, что он чакаар? Пока по Сети идут интересные голодрамы, а они регулярно могут позволить себе накачаться элем - им всё до моттова шебса.
- Чувствуешь это? Тут всё стало иным. Настороженным. Не таким как тут обычно было.
"Как обычно" основывалось на редких вылазках в чуждый мир за периметром. Дарман никогда не был частью гражданского Корусканта, и не считал что многое потерял. Для таких, как он, Империя не отличалась от Республики. А у гражданских было то правительство, которого они заслуживали.
Теперь они - не моя проблема. Я исполнил свой долг. Сепаратисты нас не победили. Теперь шпаки могут сами беспокоиться о своем благополучии - а я позабочусь о своем, и о себе.
Теперь Дарман снова становился настоящим Дарманом, тем, кто мог чувствовать боль, потеряв жену. Теперь, когда он уже не раз сталкивался с горем и позволил горю вырвать его сердце, он вновь мог действовать, не отстраняясь от реальности. Ему всё ещё было больно. Но он нашел небольшой уголок в глубине своего рассудка, где было место для планов, для цели, для того, чтобы действовать, а не просто тонуть в потерях.
У меня есть сын, и ему угрожают все. Палпатин. Уроды из Разведки. Любой джедай, или владеющий Силой, которому нужны новобранцы. Любой клономастер, который захочет его использовать.
Я знаю, что должен делать.
Мелузар прав. Я это знаю. Нас всех использовали.
Чем дальше шел Дарман, тем тревожней он себя чувствовал.
- Поверишь, нет - Най ещё и закупилась припасами? - неожиданно сказал Найнер. Похоже, он опять говорил с Нулевыми. Дарман не мог его слышать, когда тот переключался на защищенный канал. - Они проводят эвакуацию из вражеского тыла - и они нашли время для покупок.
- Скажи Ордо, что не ему стоило приходить с такой толпой. Мы и сами можем себя вытащить.
Найнер замолчал на несколько секунд.
- Ордо говорит, что Кэл'буир по горло сыт ожиданием. Твой обед в духовке. Если опоздаем, его придется отдать стриллу.
Дарман слышал напряжение в голосе Найнера. Мускулы его глотки были напряжены, и это делало его голос чуть выше. И он часто сглатывал. В новых шлемах этот звук был слышен гораздо отчетливей. Дарман не мог решить - нервничает его брат, или он просто нетерпелив, но так или иначе - такое состояние было для Найнера необычным.
- Мы отправляемся домой. - сказал Найнер. Его голос звучал так, словно он и сам в это не верил. - В самом деле. Снова все вместе, как должно было быть. Остальная команда. Кэл'буир. Даже Вэу. Кэд с ума сойдет от счастья, когда тебя увидит - шаб, готов поспорить, что он здорово вырос. В этом возрасте они растут быстро, верно?
Дарман пытался задушить мысль, которая прогрызала себе дорогу из того ясного уголка рассудка. Удавалось плохо. Мысль была голосом; ненастоящим, не пугающим, и это не было похоже на сумасшествие, но всё же это было голосом. Это было гласом рассудка, голосом долга, основой реальности, которую нельзя было игнорировать. Он мог заставить его замолчать ненадолго. Но он никогда не утихал насовсем. Это был голос, который не знал сомнений, и который говорил ему перестать обманывать себя. Он не мог сделать то, что намеревался. Не потому, что он был рабом - потому что он был свободным. Это была ответственность.
Смогу ли я посмотреть в лицо Кэду?
Я не смог спасти Этейн. Я выворачивался наизнанку, спасая мир, которому было плевать, жив я или нет, и я позволил, чтобы моя жена погибла.
Как я скажу ему? Как мне смотреть на него, и не видеть её?
Дарман хотел точно понять, почему он не ждал этого так, как Найнер. У него не было времени на сомнения. Через десять минут они должны быть у точки встречи.
Я не могу подняться на корабль. Я не могу уйти.
Я должен остаться здесь, внутри системы, ради Кэда.
Дарман прошел ещё полсотни метров, прежде чем он остановился и посмотрел в лицо неизбежному. Он стоял напротив кантины. Свет сочился на тротуар из открытой двери и подсвечивал вывеску во всю стену, где было столько разбитых ламп, что ему пришлось приглядываться несколько секунд, чтобы понять, что та изображала огромный коктейльный бокал, украшенный фруктами. Найнер сделал несколько шагов мимо него, прежде чем обернуться.
