Дуку отражал стремительные удары Йоды, по его лицу бежали ручейки пота, губы побелели от напряжения. Вокруг них кипела голографическая битва: на мониторах Оби-Ван и Энакин рубили боевых дроидов, наступавших волна за волной. Дуку метнул быстрый взгляд на красную кнопку на своем столе и, потянувшись Силой, нажал ее.
Йода вздернул голову:
— Выбор сделал ты, граф?
— Хочу еще раз обратить внимание, что я больше не ваш ученик, — с напором сказал Дуку, тяжело дыша. — Конечно, всегда оставалась вероятность, что вы меня одолеете.
Йода атаковал; Дуку парировал удар.
— Поэтому я разместил на высокой орбите ракету и нацелил ее на этот особняк. Сейчас она летит вниз. Набирает скорость. — Дуку стал осторожно отступать к открытому окну. — Вы чувствуете, как она падает? Колючка, иголка, стрела. Все быстрее и быстрее. — Граф сделал паузу, переводя дыхание. — Оби-Ван, ваш драгоценный Скайуокер, ваши падаванчики — все они погибнут, когда ракета врежется в здание. Так что решайте: что для вас важнее, учитель Йода? Спасти их жизни или взять мою?
И он, сделав сальто, вылетел в окно. Йода прыгнул к подоконнику. В темной атмосфере Вжуна он едва удержался, чтобы не выскочить следом за Дуку, не обрушиться на него зеленой молнией, стереть в порошок
…Но он уже чувствовал ракету, с воем рассекавшую воздух — двести килограмм брони и взрывчатки, нацеленные на замок Малро. Коротко фыркнув, Йода устремил взгляд в небо и нашел красную точку, которая приближалась со стороны горизонта.
Внизу Дуку мягко спрыгнул на землю и растворился в розовых зарослях.
Ракета мчалась с ужасающей скоростью и инерцией: слишком много для Йоды, слишком быстро, чтобы он мог ее остановить, даже если бы располагал временем и был в полной гармонии с собой. Йода собрал энергию Силы, связывавшую даже ядовитый зеленый мох и покрученный терновник. Сила потекла сквозь него, словно ветер — дыхание планеты, собранное и выпущенное в игре "толкни перышко", где ставкой были жизни. Не противопоставляя одной силе другую, старый джедай мягко толкнул ракету в сторону — ровно настолько, чтобы она пронеслась мимо разбитого окна и плюхнулась в холодное море в километре от замка.
Спустя несколько долгих мгновений в океане сверкнула вспышка и взметнулся фонтан воды высотой в три сотни метров.
Замок и все, кто находились внутри него, были спасены. Но Дуку ушел.
* * *
Несколько мгновений спустя Йода ворвался в дымящиеся развалины, еще недавно бывшие парадным холлом замка Малро.
Оби-Ван задумчиво потрогал сапогом останки базового боевого дроида, которого располовинил его напарник.
— Хорошая работа, Энакин. — Он огляделся вокруг, обозревая побоище. — Но если ты надумал сменить работу и заняться оформлением интерьеров, то тебе придется еще поучиться.
— Это стиль "нео-брутализм", — ответил Энакин. — Думаю, скоро это будет самый писк — если Войны клонов не закончатся в ближайшее время.
— Мастер Йода! — воскликнул Оби-Ван и побежал навстречу старику, спускавшемуся по большой спиральной лестнице. — С вами все в порядке?
— Расстроен я, но невредим. — Старый джедай вздохнул. — Так близок к цели я был!
— Вы едва не убили Дуку? — с сочувствием сказал Энакин. — Вот не повезло!
Йода странно посмотрел на него — чуть ли не сердито.
Энакин не обратил внимания.
— Может, мы еще сумеем его поймать — он должен быть где-то неподалеку. Я думал, что мы наконец-то покончим с Вентресс раз и навсегда, но она удрала. Это место прямо-таки изрыто секретными ходами.
— И боевые дроиды за каждым углом, — прибавил Оби-Ван.
Вдалеке послышался знакомый рокот корабельных двигателей. Оби-Ван направился к дверям.
— Учителя! — прошипел Энакин.
Он приложил палец к губам, призывая к тишине, и осторожно пошел вдоль стены холла, пока не добрался до двери, которая вела во внутренние покои особняка. Энакин зажег меч и с оглушительным воплем прыгнул в коридор — как раз в тот момент, когда с противоположной стороны выпрыгнули Лазутчик и Уи. На какое-то мгновение все трое комично замерли в воинственных позах, сжимая пылающие мечи и вопя друг на друга.
Йода согнулся пополам от хохота.
Первым опомнился Энакин:
— Эй, это же наши мальки!
— Рад вас видеть я! — сказал Йода. — Но ранены вы, — добавил он, обеспокоено свернув длинные уши. Плащ Уи был обожжен и разорван слепым предсмертным выстрелом Солиса. Волосы Лазутчика слиплись от крови.
— Пустяки, — ухмыльнулась Лазутчик. — Все просто замечательно.
Уи засмеялся и порывисто обнял Энакина.
— Я так рад, что ты не собираешься меня убивать!
Энакин с озадаченным видом похлопал его по спине:
— Я тоже рад. — Оглянувшись через плечо, он добавил: — Учитель, надо бы проверить, нет ли у него сотрясения мозга.
— Энакин! — окликнул его Оби-Ван.
— Да?
— Ты помнишь, что в первый раз, когда я встретился с Вентресс, я угнал ее корабль?
— На Куэйте, да? [28]
— И что при следующей встрече мы снова угнали ее корабль? [29]
— Точно. А что такое? — спросил Энакин, становясь в дверях рядом с Оби-Ваном.
Вдвоем они смотрели, как их красавица "Крия" медленно поднимается в плачущее вжунское небо, затем резко набирает скорость и устремляется в космос.
— Да так, ничего, — сказал Оби-Ван.
Пальцы Оби-Вана бегали по кнопкам управления подержанной "Селтаи", которую Йода приобрел на одной из планет Хайдианского пути. После нескольких часов торга учитель смог добиться отменной цены, включив в сделку стоимость двух штурмовых катеров Торговой Федерации, на которых они удрали с Вжуна.
— Готов к выходу из гиперпространства?
— Более чем, — отозвался Энакин.
Кеноби искоса посмотрел на младшего джедая, который улыбался в радостном предвкушении. "Да я ему завидую", с удивлением подумал он.
— О чем задумались, Оби-Ван? Я видел, вы улыбнулись.
— Ты помнишь любимое изречение мастера Йоды о смирении?
— "Смирению конца нет", — процитировал Энакин.
— Да, оно самое. А слышал ли ты перевод Мейса Винду?
Энакин покачал головой.
— "Сколь бы ты ни был стар, никогда не поздно совершить еще одну большую ошибку". — Оби-Ван повернул рычаг перехода в обычное пространство. — Выходим из гиперпространства вблизи Корусканта: три… два… один.
Корабль рванулся вперед, словно от удара приливной волны. Звездные полосы съежились, превратившись в мигающие точки, и в черноте космоса перед ними повис сияющий Корускант — казалось, освещенный миллиардами душ своих обитателей.