– Двенадцать секунд, – слабо улыбнулся Глеб. – Или пятнадцать, в крайнем случае.
Даша прижала его голову к груди.
– Лучше двадцать. Возьмем с запасом.
Светлана медленно стала краснеть.
– Где мой «макаров»? Ах, вот он! – она подняла пистолет с тротуара. – Даш, молодец: не растерялась.
Даша в ее сторону и бровью не повела.
Глеб встревожился:
– Стреляла, что ли?
– Как в боевике, – вздохнула Даша. – Только с нулевым эффектом.
Светлана убрала пистолет в кобуру.
– Забыла сказать, Даш… Раз уж Глеб здесь – вам обоим сразу. Сегодня Калитин звонил своим соседям насчет сынка «из сумрака». Тот не буянит больше – в дистрофии вроде и в апатии. Но бульон пьет. Нормальный то есть, куриный.
Восстановивший силы Глеб щелкнул пальцами.
– Отлично! Такова, значит, картина реабилитации. Свет, попроси Калитина каждый день наводить справки. Ладно?
Светлана бодро пообещала:
– Без проблем. – И, помявшись, пробормотала: – Даш, ты со мной не разговариваешь?
Глеб удивленно посмотрел на жену.
– С чего бы, Свет, ей с тобой не разговаривать?
Даша сухо заметила:
– Этот маменькин сынок пил «субстанцию» всего три дня. Неизвестно, как проявится ломка у тех, кто потреблял эту дрянь, к примеру, месяц.
Глеб развел руками.
– Кому-то, естественно, придется хуже. Кто им виноват, копченым?
Светлана робко приблизилась к Даше сзади.
– Хоть Стасу не говори. Пожалуйста.
Обернувшись, Даша хлестнула ее по щеке.
– Мерзавка!
Светлана сглотнула ком.
– Но зато… зато и я ему неслабо врезала.
Даша всхлипнула.
– Думаешь, я на это куплюсь, дура?!
Они обнялись.
Втянув ноги в машину, Глеб прокричал:
– Птички мои! Если вы уже закончили бои без правил, неплохо бы поесть!
Даша отстранилась от Светланы.
– Видеть тебя не могу! Поедешь к нам?
Вытирая слезы, Светлана мотнула головой.
– Лягу отосплюсь. Не бросайте меня, ладно?
Сверкая влажными глазами, Даша поводила пальцем перед ее носом.
– Никогда не смей такое говорить, поняла! Не то придушу, как Дездемону чертову! – Она шагнула к «жигуленку».
Возле красного «Москвича» Светлана обернулась.
– Как прошло на Лубянке?
– Нормально, – отозвался Глеб. – Миляга Луганский нейтрализован.
Светлана сделала торжествующий жест:
– Йес! – И забралась в «Москвич».
Их машины разъехались.
В «жигуленке», пристроив голову Глебу на плечо, Даша потребовала:
– Давай подробности.
– Сперва ты, – потребовал Глеб, – что у вас тут творится? Светка должна была вроде куроедовские квартиры проверять. Или у меня маразм?
Даша вздохнула.
– Они проверили две – пусто. Потом Стас подменил Светку и отправил ее меня караулить. Ей-богу, я уже ощущаю себя обузой для общества.
Последнее замечание Глеб проигнорировал.
– Ладно, покараулила. Каким образом она оказалась с передавленным горлом?
Вздохнув еще раз, поглубже, Даша поведала об эпической битве с Куроедовым, затем подытожила:
– Я виновата. Ты же знаешь Светку… Надо было повиснуть на ней мешком и не выпускать.
Глеб хмуро покосился на жену.
– Так и должна себя вести обуза для общества.
– Ха-ха, – сказала Даша. – Как смешно.
– Уж не до смеха. Если б не Ньюгарты, наплевал бы я на все и сотворил бы с этой мразью такое…
– И урагана в Африке не испугался бы?
Глеб притормозил на светофоре и дождался стрелки направо.
– Порой у меня возникает ощущение, – сказал он, – что ураганы, землетрясения и цунами тогда и происходят, когда я что-то делаю не так. Похоже, у меня мания величия.
Даша отстранилась от его плеча.
– Знаешь, почему до сих пор я тебя не съела? Потому что, съев тебя однажды, уже не смогла бы это повторить. – Она вновь примостилась на мужнином плече. – Так что не искушай меня без нужды, выкладывай, что было на Лубянке.
Обогнав грузовик с прицепом, Глеб хмыкнул.
– Каких только заповедей я сегодня не нарушил. Зато порезвился. – Он изложил то, что произошло в кабинете генерала Рюмина, и рассказа этого хватило до дома.
Даша, смеясь, открыла ключом дверь квартиры.
– Черт возьми, все без меня!
На кухне трезвонил телефон. Глеб снял с холодильника трубку. Вежливый голос произнес по-японски:
– Добрый вечер, Глеб-сан.
Глеб по-японски ответил:
– Здравствуйте, Сато-сан. Рад вас слышать.
– Взаимно, – сказал Сато. – Не могли бы мы завтра обсудить наши дела и ближайшие перспективы?
– Разумеется. Где и во сколько?
– Выбор за вами, Глеб-сан.
Прикинув время окончания уроков и дорогу от школы, Глеб предложил:
– В полчетвертого у меня. Устраивает?
– Вполне. Только что звонил Такэру. Они караулят третью квартиру этого негодяя.
– Караулят? – в недоумении переспросил Глеб.
– Так выразился брат. Надеюсь на их удачу.
– Я тоже надеюсь, Сато-сан.
– В таком случае до завтра. – Сато дал отбой.
Отложив трубку, Глеб ответил на взгляд Даши:
– Завтра в полчетвертого Сато и Такэру будут у нас. Обсудим ситуацию. Мне жутко стыдно, поскольку обсуждать практически нечего.
– Прекрати, – нахмурилась Даша. – Мы ищем иголку в стоге сена. Причем иголку столь хрупкую, что от шевеления соломинок она способна рассыпаться в прах.
Глеб вздохнул.
– Умеешь утешить.
– А то! – улыбнулась Даша. – Сато, между прочим, предлагает… То есть я знаю об этом от Светки, а она – от Такэру. Как говорится, за что купила. Сато предлагает создать мафию добрых людей. Что скажешь?
Глеб поморщился.
– Без комментариев. – И направился в душ.
Даша бросила ему вслед:
– Никакого в тебе честолюбия.
13
Майор Калитин, Стас и Такэру скучали в «Тойоте». Их машина стояла у дома, построенного в советские времена для партийных функционеров. На четвертом этаже этого «рая» располагалась последняя по счету, трехкомнатная, квартира Куроедова. В подъезде оказалась консьержка. Пока Стас, улыбаясь всеми веснушками, охмурял эту нервическую даму, Алексей и Такэру в течение нескольких минут терзали дверной звонок. В ответ не донеслось ни звука. Затем «разведчики» вышли из подъезда, и многоопытный Калитин определил окна наблюдаемой квартиры. Занавески на этих окнах были раздвинуты, однако, увы… Решено было подождать. С тех пор стемнело, но свет в окнах не зажегся.
– Пошли пожрем, – предложил Калитин.
Стас поддержал:
– Идем. Угощаю.
Такэру взглянул на майора с сомнением.
– Не упустим, Леша-сан?
– Кого? – уточнил Калитин. – Куроедова? Так на хер он нам сдался. А Ньюгарты… Если они ховаются здесь и, допустим, отлучились, то непременно вернутся. Куда деваться двум англичанам?
