от него — она способна выдержать нашествие всей Погани с практически любыми магическими способностями.
Я не удержался от шпильки:
— Но не способна выдержать взрыв вакуумной бомбы?
— Со стороны Росс — да. С внешней ее не разрушили бы даже сотни вакуумных бомб. Мы знали также, что рано или поздно Единый придет в наш мир целиком, и тогда возникнет большая опасность для устоявшегося равновесия.
— И в чем это равновесие? В том, что одни люди выживают в Вечной Сиберии, а другие жируют в Республике Росс? А третьи молятся луне и поездам?
— В том, что все эти социальные структуры разобщены. Будущее неизвестно никому, но наша цель — цель всего человечества — выжить. С самого рождения биологической жизни на планете эта цель не изменилась. Она ведет вас, людей, сквозь тьму времен — в отличие от нас, умботов, для которых нет другой цели, кроме как служить вам. Чтобы выжить, мы должны предложить неведомому будущему как можно больше вариантов человеческих обществ и их возможностей. Кто-нибудь да выживет. Погибнут россы — выживут сиберийцы; погибнут сиберицы, останутся на коне Отщепенцы. Есть еще многочисленные дикие народы, есть нуары в подземельях Князьграда, есть еще те, о которых ты даже не слышал… Все мы разные, и в этом сила нынешнего человечества. Нам нельзя объединяться, потому что тогда наши слабости станут общими слабостями.
Она опустила голову на секунду, и ее черные волосы закрыли бледное лицо. Подняв голову, она продолжила:
— Единый открывает порталы между мирами, и к нам хлынут не только Погань, но и многие другие сущности. Единый много лет пытается это совершить, но терпит фиаско из-за того, что нет Единой Ипостаси. Без нее он несовершенен. Он ищет Единую Ипостась в других мирах — тех самых, откуда берутся Знаки, разные артефакты и скелеты. А когда найдет, начнется межпространственная глобализация, и мы все станем одинаковыми — Уродами.
— В смысле — Уродами? — не понял я.
— Уроды — это бывшие люди, превращенные в нежить заразой Единого.
— А Лего и Големы тогда кто такие?
Первая пожала плечами.
— Возможно, они — пародия на другие разумные расы большой вселенной. Из тех миров, где побывал Единый.
Я попытался представить другие разумные расы, похожие на металлических Лего и каменных Големов, и потряс головой. Лучше такое не представлять.
Сплошной белый фон вокруг внезапно исчез, и я на неподвижном чучелоподобном коне и невозмутимая Первая оказались на зеленой лужайке среди бела дня на окраине футуристического города с многочисленными высотными зданиями самой разной архитектуры. Он чем-то напоминал Князьград-1. И во многом был лучше — в первую очередь тем, что в нем кипела жизнь. Над зданиями носились точки летающих машин, вроде росских такси, по улицам и ажурным мостам, соединяющим высотки, сновали многочисленные жители.
Совсем рядом была зеленая возвышенность, а на ней — целый комплекс не слишком высоких зданий за мощной оградой. Воздух над этим комплексом струился и дрожал от марева — там нависал невидимый энергетический экран.
Я прищурился от яркого дневного света. В-сканер молчал, но я и без него понял, что эта возвышенность — копия холма с Оком Ведьмы.
Первая чуть отвернулась, показывая рукой на комплекс и рассказывая:
— Это древний город, где впервые провели масштабные эксперименты по созданию самого мощного искусственного интеллекта. Раньше город располагался на месте этих джунглей, еще до глобального изменения климата. После Войны Всех Против Всех город был разрушен и зарос диким лесом.
— Зачем ты это показываешь? При чем тут искусственный интеллект?
Первая удивленно приподняла тонкие прямые брови.
— А ты еще не догадался? Единый — это искусственный интеллект, цифровая форма жизни. Как и я. Один из самых древних и самых мощных ИИ. Мощнее, чем все умботы Республики Росс. Катехизис Умботов на него не распространяется, поэтому он абсолютно свободен в своем моральном выборе. Сильный и свободный… Вакуумные бомбы открыли ему путь в иные миры, и он долго в них странствовал, учился, менялся. Мутировал. И сейчас это нечто совершенно чуждое. Скоро он явится к тебе, и, вероятно, будет очень убедителен. Прошу, Олесь, не забывай, на чьей ты стороне.
Я разинул рот. Единый — искусственный интеллект?
— А вакуумные бомбы, часом, не против него применяли?
— Не только против него. Вакуумные бомбы использовались и против людей. По всей Земле гремела Война Всех Против Всех, самая безумная и бессмысленная война в истории человечества, забравшая больше всего жизней и сильнее всех изменившая облик мира.
— Значит, Поганое поле целиком и полностью результат дурости людей?
— Да. Это дитя ваших ошибок.
— И все Ипостаси Единого… Я слышал, что искусственный интеллект не развивается в одиночестве, он должен образовать социум… Как и люди не развиваются в отрыве от общества…
— Правильно. Единый — искусственный интеллект и в то же время коллективный разум. Но он един, несмотря на то, что состоит из отдельных бессознательных, сознательных и высших Ипостасей. Его ипостаси помогают создать искусственный социум, в котором он и развивается.
— Почему ты говоришь это только сейчас?
— Потому что только сейчас эта информация рассекречена Сюзеренами большинства Секций. На их решение повлиял взрыв — они поняли, что Республике Росс грозит реальная опасность. Я могла бы ударить по Оку Ведьмы из плазменного орудия с орбиты, но тогда есть риск, что Единый снова уйдет в другие миры и опасность не исчезнет. Ты должен победить Единого так, как тебе советуют Защитники с севера. А я подстрахую ваше отступление и зачищу территорию.
“Значит, Сюзерены посовещались и решили больше не тупить, — подумал я. — Заодно вправили мозги Первой. Тоже правильный поступок. Отправили байкеров для битвы. Могут ведь действовать правильно, без манипуляций и всяких мерзких интриг. И всего-то пришлось для этого устроить маленький теракт…”
Вслух проворчал:
— Если мы победим Единого, то и подстраховывать незачем. Но я тебя понял, Первая. Спасибо за это охренительно позднее информирование насчет того, что Единый — гребаный искусственный интеллект. Ты, кстати, не примкнешь к нему? Вы же с ним оба умботы — родственники, считай.
— Никогда! — горячо сказала Ива-1. — Это невозможно. У меня есть Катехизис, а у него нет. Это нас разделяет сильнее, чем человека и Погань. К тому же он давно перестал быть просто умботом. Это чудовище, которое нужно уничтожить без разговоров.
Умбот замялась совсем как человек — нет, как юная стеснительная девушка. На краткий миг она превратилась (или мне померещилось?) в ту самую самую первую Иву в Секции Грин, в древесном небоскребе. В Иву-Либерахьюма, отстаивающего интересы консервативной морали, согласно которой есть добро
