Бен Бова - Колония

— Да, но когда они введут в действие армию…

— Мы покажем им, что даже эта долбаная армия не способна защитить их от нас. Разумеется, они отразят нас, после того, как мы нанесем удар. Но к тому времени это уже будет слишком поздно для мистера Среднего Беложопого Гражданина. Он-то уже пострадает! Мы врежем по нему, и врежем крепко! — Лео грохнул кулаком по столу. — Когда мы закончим, все города в этой стране станут горящим хаосом.

— Мне это не кажется большим достижением, — сказала женщина из Канзас-сити, — если учесть всех покойников, какие будут у нас.

— Да. А наступление в Тэд называли поражением вьетконговцев. Но они выиграли войну детка.

— Десять лет спустя.

— Не десять, — улыбнулся Лео. — Меньше десяти.

— Меня другое грызет, — выпалил еще один повстанец, — откуда берутся все эти пушки.

— Да. Кто это так добр к нам?

— Или расставляет нам ловушку?

— Никакой ловушки, — заверил Лео. — Оружие от людей желающих нам помочь.

— От кого? И почему?

— Этого я вам сказать не могу. Кроме того, вам же лучше будет, если вы не узнаете.

— Ты однако же знаешь кто это?

— Чертовски верно.

Гаррисон усмехнулся про себя. Некоторые из сидящих вокруг стола пытались проследить путь груза с оружием до их источника. Но они были любителями в сфере рыцарей плаща и кинжала. На городских улицах они ориентировались отлично, но как они могли тягаться по части квалификации и мощи с гигантскими корпорациями?

— Ладно, ладно, — говорил Лео. — У нас все еще остается большой вопрос: когда мы нанесем удар?

— Чем раньше, тем лучше; нельзя вечно прятать эти пушки…

— Мы готовы хоть сейчас.

— Самое большое через пару дней.

— Ладно, — подытожил Лео. — Сегодня понедельник. Мы нанесем удар в… четверг, в полдень, по восточному времени.

— Здесь это девять часов утра, — сказал паренек из Лос-Анжелеса.

— Эй, в четверг же День Благодарения!

— Да, это верно, — рассмеялся Лео. — Хорошо. Захватим их с индейками на столе.

Все засмеялись.

— Возражений нет?

Никто не высказался.

— Значит в полдень, по восточному времени, в этот четверг. Желаю удачи.

Трехмерное изображение на голоэкране Гаррисона распалось на куски, когда, один за другим, мигнули и отключились двадцать четыре отдельных сегмента. Но изображение Лео осталось на противоположном конце погасшего в остальном экране. Он сидел один, его сверкающее черное лицо погрузилось в размышления.

Он их лидер, спору нет, подумал Гаррисон. В один прекрасный день нам придется дать ему умереть — после того как он сделает то, что нам надо сделать его руками.

Лео повернулся и посмотрел в камеру. Казалось он глядел прямо на Гаррисона. Пальцы старика подрагивали над клавишами на подлокотнике, готовые отключить изображение.

— Гаррисон, ты видишь меня?

Старик не удивился, услышав, что Лео заговорил с ним. Он стукнул по кнопке на пульте, чтобы передать свое изображение.

— Вижу, Грир.

— Так я и думал, — хмыкнул Лео.

— Ты, кажется, становишься общенациональным лидером, — заметил Гаррисон.

— Чертовски верно, мать твою, становлюсь.

— Можешь теперь бросить трущобный язык, Грир, — нетерпеливо фыркнул Гаррисон. — На меня он не производит впечатления.

— Да, полагаю, это так. Но может быть трущобы зацепили меня, Гаррисон. Я теперь именно Лео. Грир умер — или, по крайней мере, он, чертовски крепко спит.

— Тебя зацепили не трущобы. Тебя зацепила власть.

— Так же как и тебя, приятель.

Гаррисон с миг поразмыслил.

— Совершенно верно парень. Так же, как и меня. Власть. Именно к ней все и сводится.

— Чертовски верно, — отозвался Лео. — Ты научил меня этому много лет назад, еще когда я играл в футбол. Ты владел не привилегиями, ты владел лигами.

— И до сих пор владею.

— Как же вышло, что ты так щедро помогаешь нам? — спросил Лео твердым голосом. — Думаешь, что мы поубиваем сами себя?

— Скорее всего.

— Мы знаешь ли этого не сделаем. Многие из нас погибнут, но нас жутко много, приятель. Мы выпустим кишки всем крупным городам в ваших США.

— Валяйте.

Глаза Лео сузились.

— А тебе то с этого какой прок? Почему ты помогаешь нам?

— Это мое дело. Просто валяй, действуй, устраивай все, что считаешь нужным. А о моей жопе предоставь беспокоиться мне.

— Ты собираешься бросить на нас нейтронные бомбы, не так ли? Перебить всех в городах, но сберечь здания. Как только мы восстанем, бум!

Гаррисон покачал головой.

— Никаких нейтронных бомб. Всемирное Правительство разрядило их много лет назад. Я не намерен пытаться вам помешать. Валяй, начинай резню белых. Посмотрим многого ли ты добьешься.

— Ты же белый, приятель. Тебе предстоит участвовать в этой бойне.

— А это мы еще увидим… парень.

— Да, — голос Лео сделался теперь рыком кошки джунглей. — Увидим.

Его изображение растаяло, и экран померк.

Гаррисон с миг поглядел невидящим взором на пустой экран, а затем снова ткнул кнопку на пульте.

— Арлен, — вызвал он, — мы улетаем во вторник.

— Завтра?

— Завтра вторник?

— Да.

— Тогда живее! Сообщи Коббу, и сообщи ему сама. Говори прямо с ним. Скажи ему приготовить для нас Цилиндр Б. Вся моя художественная коллекция готова к отправке.

— Уже целую неделю.

— Отправляй ее сейчас, сегодня ночью. И передай остальным членам Совета. Мы встречаемся здесь, завтра в полдень, и отправляемся прямо в колонию. Без всяких пересадок на Альфе или еще где либо. Всякому, кто не окажется здесь завтра в полдень, придется организовать вылет самому.

— Некоторые из членов Совета не сумеют быть здесь завтра в полдень, — ответил голос Арлен. — Шейху аль-Хашими лететь через весь…

— Скажи ему и остальным пошевелиться задницами и вылетать завтра на «Остров номер 1». Говно рванет в четверг!