— Мария… Ты слышишь меня?
— Фу — у-ух, — ответила сигмафин, — А я уж думала, что мне придётся так провести не одну сотню лет. Я уже начала придумывать, как бы завладеть контролем над крабом. Теоретически, если бы он умер, когда я была на его панцире, я могла бы завладеть его телом и выбраться на поверхность.
Тараторить меньше Мария не стала. Напротив, кажется, она достигла нового качественного уровня в этом деле.
Чезаре выдохнул и улыбнулся.
— Я рад, что ты в порядке.
Самое любопытное, что сказал он это совершенно искренне.
— Я так понимаю, если уж вы вернулись за мной, наши победили? — высказала предположение экс — послушница.
— Конечно, — выбираясь на борт, кардинал привычно понизил голос: даже несмотря на то, что сложить два и два не составляет труда, есть в обществе некое предубеждение против людей, которые говорят сами с собой… — Финал боя я, честно говоря, тоже не видел, поскольку потерял сознание после второго залпа… Но уже после первого шансов выбраться из воды у него не было.
— Значит, теперь можно заниматься Лили и Вторым Пришествием? — бодро спросила гарнитура. Затем, помолчав пару секунд, Мария добавила:
— Всё‑таки, я очень благодарна, что вы нашли меня, отче.
— Достаточно уже того, что сделал с тобой Белый Робин из‑за меня, — серьезно ответил Чезаре, — Я был бы последней сволочью даже по собственным меркам, если бы бросил тебя здесь после этого. Что же касается Пришествия… Рим был не единственной их целью. Берлин, Токио… Всего пять городов. Видимо, это и есть Звезда Венеры, хотя базовые знания геометрии во мне восстают против такого определения.
— Изучай сигма — теорию, — фыркнула Мария, — Все сигма — вычисления проводятся исключительно в четырёхмерном пространстве.
— Так или иначе, в Берлине и Токио удалось выиграть время. А вот где‑то в Америке — полная… кхм… Ничего хорошего, в общем. Какой пятый город, нужно будет уточнить. А еще к нам едет амагус — суперсолдат, горящий желанием отомстить за нашего белого знакомого.
— То есть, по факту, для Рима мы тоже только выиграли время? — расстроенно переспросила девушка.
— Разумеется, полностью мы проблему не решили, — согласился Чезаре, — Но тем не менее, это победа, а не просто выигранное время. Конечно, одним сражением не выигрывают войну… Но ключевое слово здесь: одним.
— Да уж… — протянула она, — Вот только я не смогу помочь вам в последующих. Быть сигмафином все же крайне неприятно.
Что ж, хоть ответа Рейко он еще и не дал, это был отличный момент, чтобы затронуть ту тему, о которой он хотел с ней поговорить. Главное, чтобы ее чрезмерная доброта не стала препятствием…
— На самом деле… Я думаю, что тебе нужно тело. Быть может, это не очень‑то по — христиански, но план предполагает, что новым носителем станет кто‑то из людей заговорщиков и G‑Tech. Это, конечно, все равно грех, но думаю, как паладин, ты понимаешь, что убить врага иногда бывает необходимо…
Не имея возможности видеть лицо собеседницы, Чезаре не мог узнать, как она реагирует, поэтому пока просто продолжал:
— У них, как минимум, точно есть возможный носитель среди класса 'А+' и один среди класса 'B', но и среди рядовых оперативников наверняка тоже найдется несколько вариантов. Сегодня, если ничего не сорвется в последний момент, я закончу готовить решение одного из вопросов, на которые указывал Белому Робину. И тогда останется на всякий случай уточнить у него конкретную методику, чтобы это удалось с первой попытки, и идти ловить носителя.
— Ммм… я что‑то пропустила, пока пыталась завладеть телом краба? — спросила девушка, — Кроме того, меня несколько смущает возможность разложения моего нового тела. Тело Робина вон, за неполные сутки изрядно помягчало.
— Именно об этом вопросе я и говорю, — ответил Чезаре, — Как ты помнишь, я указывал Робину на эту деталь, но оно только отмахнулось. Я бы вообще сказал, что ему до того снесло крышу от новых возможностей, что оно слабо задумывалось о деталях.
Помолчав, кардинал продолжил:
— Я такой ошибки не совершу, лучше я продумаю как можно больше скользких моментов. В общем‑то, я собирался начать уговаривать тебя участвовать в этом после того, как решу большую часть из них… Чтобы прийти не с пустыми руками.
— А что за скользкие моменты? — превратившись в сигмафин, Мария не стала менее любопытна. Даже наоборот: не имея возможности выяснять что‑либо сама, она превратилась в настоящую почемучку.
— В первую очередь — собственно разложение. Как я уже сказал, решение у меня есть. Сигма — проектор. Я выяснял: с его помощью можно запустить сердце уже после подчинения тела.
Он развел руками:
— Сама понимаешь, в клинику с такими запросами не пойдешь; однако у меня есть кое — какие полезные знакомства, через которые этот вопрос можно решить… Хоть это и будет мне кое — чего стоить.
На последних словах его голос чуть — чуть помрачнел, но лишь чуть — чуть: он считал, что такая возможность стоит сделки с Рейко…
И ученая словно бы почувствовала, что говорят о ней. Телефон в кармане рубашки зазвонил. Не очень своевременно, учитывая, что Чезаре не успел до конца избавиться от акваланга. Но, как ни странно, он совсем не ворчал по этому поводу. Благополучное разрешение поисков Марии, а также продвижение в планах по возвращению ей тела, привели его в необычно благодушное настроение, особенно в сравнении с тем отчаянием, которое охватило его, когда он очнулся после битвы.
— Moshi‑moshi, — услышал Чезаре японское телефонное приветствие, — Твои поиски закончились успешно, как я поняла. Так что насчёт моего предложения?
Рейко была в своём репертуаре. Даже телефон собрала сигма — проектором, чтобы точно дозвониться. По нему, наверное, и отслеживала перемещение.
— Ты права, — ответил Чезаре по — японски, — Поиски увенчались успехом. Я готов принять твое предложение, но у меня будут кое — какие условия.
— Я слушаю.
— Ну… — произнес Чезаре, как бы подразумевая вопрос 'ты уверена, что это телефонный разговор?', — Я хотел взамен попросить о твоей помощи в одном личном деле. Деле, с которым точно нет смысла обращаться к 'тем, кто делает все слишком правильно'.
Действительно, PSIA никогда не помогли бы ему с этим. Не потому, что это бесчеловечный эксперимент или что‑то вроде того. Просто сигмафин использовать в своих интересах гораздо проще, чем подобного… сигма — зомби.
— Если рядом с тобой нет никого, кто мог бы тебя подслушать ушами, можешь смело говорить. Это сигма — фон, — сообщила учёная, — Я вся внимание.
Отойдя на сравнительно безопасное расстояние, Чезаре пару секунд помолчал, сознавая, до чего безумно его просьба звучит со стороны, а потом выпалил:
