Владимир Владимирович - Не дай мне упасть

   - Вот вы где.

   Знакомый девичий голос, глубокий, чарующий, несмотря на явный холодок тона, заставил обоих молодых людей отвлечься от не самых легких дум. Китами Дзюнко стояла напротив скамьи и смотрела непроницаемо-ледяным взглядом. Рядом с ней стоял Джонни, сунув руки в карманы и явно наслаждаясь светом солнца, ласкавшего черную гриву его волос.

   - Китами, - тоном, начинающим набирать вес и живость, обратилась к японке Эрика. - Тебе чего?

   - Да вот хочу разок сыграть по правилам судьбы, - ответила Дзюнко, слегка иронично поведя рукой в почти театральном жесте.

   - Чего-чего? - переспросила Андерсен, стряхивая с себя остатки тяжелейшего уныния и превращаясь в привычную Эрику.

   - Раз уж мы с вами здесь столкнулись, то это точно судьба, - Китами повернула голову к Джонни, и тот молча кивнул, будто давая свое одобрение. - Придется вместе решать, пришли ли черти по наши души.

   Мегуми Канзаки, лежа на диване, с удивлением вспоминала, как всего пару дней назад мечтала ложиться на мягкого друга как можно реже. Тогда они с Ватанабэ неспешно проживали дни в Нью-Йорке, вроде бы за кем-то следя, а вроде бы и просто бездельничая. Но вот сейчас слева из окна открывался вид на опрятную, но чужую улицу ливийской столицы. А в соседнем номере гостиницы, соединенном с комнатой Мегуми общей дверью, неслышно отдыхала Кэтрин Винтерс.

   Сэм оставил их вдвоем утром и куда-то пропал. Две женщины в вестибюле гостиницы дружно почувствовали себя неуютно. Певица, не привыкшая к длительным стрессам, смотрелась совсем плохо, и Канзаки поняла, что ей придется срочно брать на себя роль сиделки. Взяв Кэтрин за руку, японка повлекла ее к лифту. При этом самой Мегуми почему-то казалось, будто взгляды всех присутствовавших в вестибюле обращены к ним. Наверное, она просто нервничала на новом месте. Канзаки никогда не любила оказываться среди чужаков.

   Номера оказались удобными и даже слегка роскошными, к удивлению японки, всегда державшейся невысокого мнения об арабском комфорте. Комнаты удивляли простором и ненавязчивостью дизайна, в каждом номере имелась ванная комната с душем и восхитительная мебель. Опустившись на диван, казалось, обнявший ее мягкими подушками, Канзаки едва не задремала. Но сон, который девушка возлюбила давно и навсегда, все-таки не шел. Рядом все еще находилась Кэтрин Винтерс.

   Певица, похожая сейчас на заболевшую птичку, запертую в невидимой клетке, прошла через смежную дверь и спросила:

   - Ничего, если я сейчас в свой душ залезу?

   - Э... - Канзаки неловко приподнялась с дивана. - Да конечно. А зачем спрашиваешь?

   - Ну, мало ли, - Кэтрин улыбнулась. - Вдруг тебе Сэм велел меня постоянно в поле зрения держать. Он может.

   - Да нет, - в свою очередь хмыкнула Мегуми. - Вроде ничего настолько экстремального.

   - Вот и хорошо, - Винтерс потерла веко. - А то чувствую себя кошкой, которую везли в кармане. Вроде и мягко, а чувствуешь себя паршиво.

   - Давай, - кивнула Канзаки. - Я пока тоже... спину расправлю после самолета.

   Винтерс отправилась в душ, а Канзаки нахально принялась измерять степень уютности дивана. Окна она сначала решила закрыть и опустить шторы, чтобы отгородиться от того неприятного ощущения чуждости, что кольнуло в вестибюле. Но в помещении оказалось душновато, и девушка отложила возведение баррикад. Вместо этого она принялась разоблачаться. Сняв и повесив на стул куртку, Мегуми вдруг вспомнила, что они путешествовали без багажа. Выходило, что у нее не было запасных вещей. Это удручало. Конечно, за то время, что они выжидали возможности улететь из Сиэтла, она успела привести себя в порядок, но не настолько, чтобы остаться довольной.

   По японской привычке разуваясь и ставя обувь у двери, Мегуми услышала, как в соседнем номере зашелестел душ. Все тело внезапно зачесалось и показалось чудовищно грязным. Канзаки обожала водные процедуры. Омыться теплой водой, смыть с себя все нервы и неприятности прошедших дней, слегка расслабиться... Но право первой помывки ненавязчиво узурпировала Винтерс. Постоянно держать ее в поле зрения Мегуми, конечно, не собиралась, но и проявлять беспечность в таком месте, как опасная террористическая Ливия, шпионке не следовало.

   Кэтрин мылась долго и явно основательно. Когда она, окутанная паром, вышла в свою комнату, Канзаки заметила с дружелюбным ехидством:

   - Я думала, ты израсходуешь весь водный запас Ливии.

   - Ничего не могу с собой поделать, - облегченно выдохнула певица, и японка сразу заметила, насколько она посвежела. - Когда я добираюсь до ванной, можно объявлять ее моим личным государством.

   - Как хорошо, что у нас их две, - Канзаки засмеялась, потянувшись на диване. - А то мне пришлось бы вести захватническую войну.

   - Я бы применила оружие массового поражения! - страшно выпучила глаза Кэтрин и сразу же осеклась. - Стоп... Слушай, у нас же багажа нет?

   - Ага, я тоже заметила, - Мегуми пожала плечами.

   - Так вроде же должен был быть.

   - Откуда?

   - Так... Сэм мне сказал, что сумел добыть нам кое-какой одежды. Еще там, в Сиэтле.

   - Да ну?! - если бы Канзаки не сидела, она бы упала. По какой-то причине мысль о заботливости Ватанабэ показалась дикой. И неприятной.

   - Он сказал, что путешествующие без багажа люди вызывают слишком много подозрений.

   Тут Винтерс была права. Однако правота ее не приносила им в номера те самые чемоданы. Минутой позже это сделал горбоносый парнишка-носильщик, вежливо постучавшийся в дверь номера Канзаки. Приняв у него большой чемодан и маленькую сумку, Мегуми, смущенная тем, что не может дать чаевых, втащила якобы их с Кэтрин пожитки в соседнюю комнату. Там замотанная в полотенце певица прилегла на диван, приходившийся мягкому счастью Канзаки родным братом. Помимо собственной воли японка украдкой бросила взгляд на стройные ноги американки. Полотенце, едва прикрывавшее бедра, позволяло как следует разглядеть спортивные икры, аккуратные колени, приятные ступни. Винтерс была любима природой, наградившей женщину настоящей красотой. В голове возникла мысль: Ватанабэ явно был бы в восторге.

   Что за черт?! Девушка мотнула головой, ставя чемодан в угол. Какого дьявола она разглядывает другую женщину как какая-нибудь извращенка? И какого дьявола и в этот раз выскакивает чертов Ватанабэ?!

   - Кхм... - слегка нервно кашлянула японка. - Получается, вот они, вещи.

   - Ага-а-а... - Кэтрин блаженно обмякла на диване. - Надо посмотреть, что там.