запрещающие выезд на правительственную трассу: небольшие ручейки машин с поперечных улиц застряли на перекрестках, что бы пропустить по главной дороге машину Президента.
Два огромных грузовика панелевоза со строительными материалами отъехавшие от стройки, встали в очередь на перекрестке в хвосте колонны из нескольких легковых машин – теперь движение наблюдалось лишь на правительственной трассе.
– Кто пустил сюда грузовики? – спросил генерал за спиной.
– Это же строители! У них пропуска до стройки, а переулки и выезд на правительственную трассу контролирует ГИБДД.
– Какое, на хрен ГИБДД, отставить. Приказываю группе В захватить грузовики! – закричал Олег.
Не успеют – кортеж идет! – крикнул Игорь и на переднем плане по проспекту проскочили на огромной скорости две патрульные милицейские машины, с мигалками и сиреной, потом в нижнем углу экрана появился президентский кортеж из шести черных машин.
Все другие попутные авто, реагируя на спец сигналы, замедляли ход и прижимались к обочине в правом ряду.
Разгоняться начали лишь оба грузовика из переулка, те самые со стройки, которых не успели остановить: в сторону трассы, вдруг, двинулся двадцати тонный тягач-панелевоз, со строительными конструкциями, а следом за ним рванул второй. Водителей в них не было – они управлялись дистанционно.
– Шеф, началось! – закричал оператор на пульте.
– Олег, это уже покушение? – спросил Майкл невпопад у Олега.
– Не произноси вслух, а то сглазишь, – мрачно произнес тот.
Грузовик, разогнавшись, двигался вперед как танк: не снижая скорости и сбивая на своем пути, как кегли, одну легковушку за другой, вот он проскочил до перекрестка, и отбросил в сторону машину ГИБДД, стараясь перегородить всю проезжую часть Кутузовского проспекта.
Ему наперерез, ускоряясь и подставляя свой правый бок, ринулась первая машина из охраны Президента: в ее крыше открылся люк, и выдвинулась невысокая башенка с автоматической пушкой, которая трассирующими снарядами ударила сначала по кабине и мотору первого тягача, потом по его скатам, за секунду, превратив их в лохмотья.
Первый грузовик, вильнув вправо, сбил дорожный столб и застыл на полдороге, но из-за него вырвался второй.
Расплющив бок у машины охранения, он сцепился с ней в смертельных объятиях и медленно пополз на голых скатах по асфальту, превращаясь под огнем в груду металла, потом у него взорвался бензобак и все три машины превратились в огромный костер.
Поддавшись видно панике, оператор подъемного крана на стройке, потерял управление, и стальной контейнер, подвешенный на его стреле, выполз прямо на трассу между строящимися домами через ограду, повиснув прямо над шоссе.
Движение на проспекте смешалось: машины, которые были далеко от места взрыва, не обращая внимания на светофоры, ринулись в переулки, стараясь выйти из зоны обстрела, те же, которые находились вблизи, прижимались к обочине, высыпая из салона людей. Майкл никогда не видел, что бы так быстро бежали люди пытаясь найти укрытие.
Из встречного потока, который встал, лишь один, ошалевший, водитель добавил газа и рванул вперед, двигаясь по дуге прямо на машину Президента, но ему наперерез двинулась вторая машина охранения.
Когда они столкнулись – раздался взрыв. Он был такой силы, что обе машины разлетелись на куски, калеча прохожих и выбивая стекла во всем квартале.
Несколько автомашин на дороге перевернулось и загорелось, но три бронированные машины кортежа остались невредимы – неутомимо, как боевая фаланга, они, сократив дистанцию между собой, двинулись вперед по встречной полосе, объезжая обломки, и, наверное, успела бы проскочить, но тут в лобовое стекло первой машины попала бронебойная пуля.
Пробив толстое стекло, она влетела водителю в грудь и он, едва успев затормозить, уткнулся лицом в рулевое колесо.
Теперь на кортеж обрушился целый шквал огня – сначала были расстреляны скаты всех машин, а потом весь огонь был перенесен на президентскую. Судя по тому, как лопались бронированные стекла и появлялись дырки в стальном корпусе, огонь велся из снайперских винтовок большого калибра.
– Откуда стреляют? – кричал Олег Сергеевич.
– Даю пеленг, на выстрелы, – кричал Игорь, и компьютер красным маркером показал на всех экранах огневые точки: три из них находились в окнах–бойницах стального контейнера, который на тросах висел прямо над улицей: от него до машины президента было метров пятьдесят, еще несколько стрелков располагались в окнах и на балконах окружающих проспект зданий, кроме того, огонь из автоматического оружия, прижимающий все живое к земле, велся из надстроек над вентиляционными шахтами метро и из подвальных помещений ближайших домов.
Похоже, спецслужбы, все же, были готовы к обстрелу, так как половина огневых точек нападавших была подавлена немедленно: Майкл увидел, что голова одного из стрелков, превратилась в красный цветок, разлетевшись как арбуз от попавшей ему в лоб пули, еще один из стрелявших выронил винтовку и схватился за глаза, получив в лицо мощный энергетический пучок лазера, а огневые точки в подвалах домов закидали гранатами дорожные рабочие.
Теперь стреляли только те снайперы, чьи огневые точки не попали в сектор видимости контр снайперской команды.
Майкл опять взглянул на основной экран – кортеж успел перестроиться: две замыкающие машины на голых скатах доползли до машины Президента, закрыв ее своими бортами.
Президент был ранен и двое здоровенных охранников, не рискуя оставлять его под градом пуль, дырявящих крышу машины, вытащили Президента с раздробленным левым плечом из заполненной дымом машины и затолкали под ее днище.
Через секунду один из этих парней камнем рухнул на землю с простреленной головой, а второй, раненный в бедро, заслонил своим телом проем под машиной, куда могли последовать выстрелы, и, получив несколько пуль в спину, замер.
Это были последние выстрелы нападавших, так как в дело вступили боевые дроны – летательные аппараты, похожие на гигантских, величиной с пылесос, майских жуков.
Они слетелись с крыш окрестных десяток и вступили в бой: один завис в воздухе над улицей и в упор расстреливал строительный контейнер, еще несколько выискивали цели в окнах окружающих домов, расстреливая снайперов.
Контейнер под огнем задымился, потом у него внутри что-то взорвалось и он, сорвавшись с троса, рухнул на землю, накрыв собой горящий троллейбус, превратившийся в ловушку для людей внутри.
Боевые аппараты подавили огонь из верхних этажей зданий, напоследок один из них, после отказа оружия, снес своим корпусом чье -то лицо в окне, наступила тишина, и роботы начали садиться на землю.
– Сто семьдесят семь, – сказал Олег Сергеевич.
–Что, сто семьдесят семь? – не понял Майкл.
Все продолжалось сто семьдесят семь секунд?
Майкл не поверил – ему показалось, что прошли часы, а на проспекте продолжали гореть машины, вокруг были разбросаны обломки и куски человеческих тел, а раненые, без рук и ног, беспомощно ползали по окровавленному
