Примерно через два часа он все же оказался в кабинете начальника розыска, усаженный на старый дубовый стул. Новомодные не выдерживали методов допроса Валковского, стремясь рассыпаться на составляющие. А вот этот, дубовый, еще совдеповский, с потрескавшимся дерматиновым покрытием на сидушке и спинке был уже ветераном.
– Ну здравствуй, Саша, – не без удовольствия сверкнув белозубой улыбкой, поприветствовал бывшего своего подчиненного подполковник.
– Здравствуй, Вова, – в тон ему ответил Александр, а потом кивнул, словно указывая на стул, куда его усадили. – Надеюсь, это ничего не означает.
– Отчего же так, Саша?
– Ну, у меня все же присутствует надежда, что ты еще с головой дружишь, чтобы выбивать из меня показания, как из какого-то мешка. Кстати, всегда хотел тебя спросить. Володя, а ты случайно не маньяк? Есть столько разных относительно чистых способов пыток, а ты все время норовишь пустить клиенту юшку.
– Вид собственной крови производит свое особое, неизгладимое впечатление. И возможно, ты в этом убедишься.
– Угу. Только учти, Володя, даже если ты меня и сломаешь, заставив подписать какую-нибудь хрень, тебе это будет дорого стоить. Не сегодня, так завтра, но ты заплатишь. Причем, заметь, по закону заплатишь.
– Вот спасибо тебе, Саша. Наставил на путь истинный. Но ведь у тебя есть свои принципы. Ты же придерживаешься определенных правил. И если все по делу…
– Если по делу, Вова. Если по делу…
– Ну а убийство – это не по делу?
– Убийство? Валковский, ты уже не первый, кто говорит о том, что я кого-то там убил. Давай уже расскажи мне наконец, кого я грохнул, где, при каких обстоятельствах? Я уже устал от этого бреда.
– Ладно, поиграем по твоим правилам. Итак, не далее как сегодня утром, а точнее, в районе девяти часов, ты застрелил человека в своем подъезде. После чего погрузил тело в багажник и вывез в неизвестном, пока неизвестном, направлении. Если верить экспертизе, ты использовал пистолет ТТ. Стрелял трижды, что подтверждается опросом соседей, слышавших три выстрела, тремя свежими отметинами от пуль и тремя же пулями. Кстати, одна из них – та, что вошла в штукатурку – пригодна для идентификации, – дурашливо разведя руки, обрадовал Валковский. – Далее. На полу и стене подъезда, а также на крыльце обнаружены следы крови, коих оказалось вполне достаточно для проведения экспертизы, в том числе и генетической. Правда, с последней придется повозиться. Но это так, для подстраховки.
– Ладно. Допустим, все это правда. Ну и кого же я убил? Где труп?
– Кого убил, пока неизвестно, – согласился Валковский, – как неизвестно, и куда ты дел труп. Но что-то мне подсказывает, что ты нам поможешь в этом вопросе.
– Вова, ты с головой не дружишь. То, что вы нашли какие-то следы крови, ни о чем не говорит. Кто угодно мог порезаться и заляпать весь подъезд. Пули? Ну и что с того, что пули? Ты давно уже испытываешь ко мне неприязнь и мог их просто организовать. Это все, что у тебя есть?
– Нет, не все. У меня есть железный свидетель того, как ты грузил труп в машину. А еще у меня есть твоя машина, которую с мойки уже пригнали в отдел. Незадача вышла, Саша. Не успели ее вымыть. А там в багажнике очень даже интересная штука обнаружилась. Ага-а, понима-аешь какая. Понима-аешь. От трупа ты избавился, а вот машину отмыть не успел. Багажник-то весь в крови.
– Так. Ладно. Ты человек деловой, я с некоторых пор не служу. Сколько?
– Что сколько? – взметнул брови Валковский.
– Вова, все, что ты сейчас тут наговорил, весьма косвенно. Даже если я что-то там и грузил в багажник, то это мог быть и баран. Кровь вполне может оказаться и его. Трупа нет. Заявления нет. Дело не возбуждено. Экспертизы ты ловко организовал и очень оперативно, но только в рамках проверочного материала. Ты пока не можешь меня даже арестовать. Тебе попросту не с чем идти в суд.
– Ну, закрыть тебя по мелкому я всегда могу. По мелкому хулиганству. Как за здравствуй. А там поспеет экспертиза образцов, изъятых из твоего багажника. Ты влип, Ладыгин.
– Чушь. Никто не подпишется лепить на меня левак. И экспертиза твоя ерунда. Подумаешь, кровь. Нету тела, нету дела. Так что ты можешь все это прикрыть еще на взлете, да и экспертизу получить правильную. Поэтому я и спрашиваю: сколько?
– Саша, я тебе уже говорил. Никто и никогда не пробивал мне «фанеру», во всяком случае, безнаказанно. Ты влип. Я тебя даже трогать не буду. Ты просто влип по самые помидоры. И то, что ты сейчас мне предлагаешь… Ты влип, Саша.
Валковский повторял это столь самодовольно, с таким чувством превосходства и держался настолько картинно, что выглядел даже смешно. Впрочем, Александр не стал смеяться. Нет, он не опасался того, что бывший начальник решит почесать о него кулаки. В конце концов, он всегда мог сделать так, что тот сам же снимет с него наручники. Но к чему провоцировать человека, который может сорваться с невероятной легкостью. К тому же эти его способности скоро очень даже могут пригодиться. Нужно же как-то отсюда выбираться.
Как и говорил Ладыгин, никто из участковых или пэпээсников лепить мелкую хулиганку ему не стал. Не пошли на это и опера, даже приближенные Валковского. Одно – крутить Ладыгина за дело и совсем другое – просто так, по прихоти начальника. Что и говорить, успел он заработать себе репутацию. Да и вообще, левый материал в отношении него нести в мировой суд… Дурная это затея.
Однако это вовсе не значило, что у Валковского нет относительно законного способа задержать Александра. Его попросту выставили в коридор и усадили на лавку. Мол, посиди и подожди, пока не вызовут. С одной стороны, вроде как и не задержан, а с другой – отдел не покинешь. Ну еще кто-нибудь из оперов все время крутится рядом, присматривая за клиентом.
Отдел сам по себе как клетка. Никто тебя не выпустит во двор, а там еще и забор нужно преодолеть, весьма немаленький, с егозой поверху, потому как на КПП тебе также заступят дорогу. Все становится проще при наличии пропуска. Но его-то Ладыгину давать и не собирались. Ну хоть наручники сняли, и на том спасибо.
– Куда? – заступил дорогу Александру приглядывающий за ним опер.
– Хочу покурить. А в чем проблема, Степа?
– Саня, давай не будем.
– А если будем, то давай.
Нет, он вовсе не нарывался на драку и не собирался бить морду этому весьма не худосочному парню. Впрочем, сделать это было бы проблематично. У Ладыгина уже имелся опыт общения с этим опером, закончившийся не в пользу Александра. Просто он не собирался изображать из себя побитую собаку и разрешать понукать собой.
Ясное дело, что Валковский отправил присматривать за ним Степана с двойным расчетом. С одной стороны, этот не уступит Ладыгину по части кулачных боев. С другой – последний будет несколько часов околачиваться в коридоре, как какой-нибудь алкаш, доставленный в отдел для разбирательства. Попытается не подчиниться или оказать сопротивление… Это будет идеальным вариантом.
