– Good morning, – начал Игорь, машинально пряча в рукав помятое запястье и радуясь в душе, что после инцидента с Пааво не осталось синяков на лице. – I'm sorry… На что спорим, вы по-русски говорите не хуже меня?
– Скорее всего лучше. Я все-таки из Петербурга.
Было ей лет двадцать семь-двадцать восемь, и Игорь одним взглядом буквально ее съел. Да, это была совсем не Тина. Это было просто загляденье, да еще и взрослое, с которым можно не миндальничать и которое не станет церемониться с тобой. Удивительно ладная фигура, маленькие упругие груди торчком, красивые руки и серые глазищи в пол-лица, с такой же кошачьей поволокой, как у Игоря. Вот только роста барышне не хватало на его вкус сантиметров этак пять.
– Не может быть, чтобы вы – и вдруг из Питера, – заявил Игорь и подумал, что буквально на днях он то же самое уже говорил. – Не бывает в Питере таких женщин. Такие как раз в Москве водятся или в крайнем случае на Валдае. А в Питере все девушки анемичные и подозрительно смахивают лицом на лошадей… Ой, извините. Что-то я того. Последствия контузии. Здрасте.
– Здравствуйте, – девушка наконец-то улыбнулась. Перевела взгляд на стоящего в отдалении Вестгейта и тут же вся напряглась как пружина. Сомнений не было – она его узнала. Точнее, догадалась, что этот ранний визит неспроста.
– Так, – сказал Игорь, поворачиваясь к Вестгейту. Тот с застывшей полуулыбкой на лице разглядывал девушку. – Теперь я точно знаю, что мы пришли по адресу. Милая барышня, это Игорь Александр Вестгейт. Зовите его просто Алекс, он так привык. А меня зовут Игорь Бойко. Мы приехали из Москвы.
– Меня зовут Ирина Хайнеман, – пробормотала девушка, не в силах оторвать взгляд от Вестгейта, который окончательно спал с лица. Чем-то «милая барышня» его расстроила. Наверное, самим фактом того, что была здесь.
– Ага! – обрадовался Игорь. «Хорошо живет папаша. Женится себе на молоденьких…» – Очень приятно. А как бы нам с господином Хайнеманом переговорить?
– Он там, – вяло махнула рукой Ирина, не сводя глаз с Вестгейта. – В конце участка, за кустами, будет такая же калитка и от нее тропинка к озеру. Он там, на берегу.
– Тогда мы пойдем, – сказал Игорь. Девушка шагнула в сторону, распахивая калитку. – Алекс, пошли!
Вестгейт с отчетливым усилием толкнул себя вперед. И мимо Ирины прошел на максимально возможной дистанции.
– Что с тобой? – шепотом спросил его Игорь, когда они удалились на достаточное расстояние. – Ты ее раньше видел?
Вестгейт помотал головой.
– Просто как-то странно, – пробормотал он.
– А-а… – Игорь заботливо приподнял ветку, в которую брат намеревался врезаться носом. – Ну, это нормально. Господин Хайнеман живет полной жизнью, ни в чем себе не отказывает. У него тут и детей, наверное, целый выводок. Любит папа размножаться… Еще увидишь, братишка, до какой степени мы с тобой не одиноки во Вселенной.
Вестгейт в ответ что-то неодобрительно пробурчал.
***
Они миновали участок и вышли на узкую песчаную тропинку в обрамлении давно не стриженных кустов. Под ногами начал стелиться зыбкий полупрозрачный туман и становилось зябко.
– Туман – это к дождю? – спросил Игорь.
– К теплу, по-моему.
– Так, – Игорь внезапно остановился, глядя куда-то вниз.
– В чем дело? – спросил Вестгейт.
– На, покури, – Игорь протянул ему сигареты. – И не оборачивайся.
Вестгейт покорно взял пачку. В Россию он приехал курящим от случая к случаю, а теперь у него даже была своя зажигалка. Игорь тем временем шагнул вперед и вправо, оказавшись впереди брата.
– Вот сука! – сказал он почти восхищенно.
– Да что такое?
– Мне только что в спину целились, – объяснил Игорь, ежась будто от холода. Из его правой брючины выпала на песок маленькая черная амеба, приняла узнаваемые шарообразные очертания кляксы и прыгнула вверх, хозяину в руку.
– А что это ты за меня прячешься? – спросил Вестгейт сварливо, но с места не двинулся. Наоборот, до отказа развернул плечи.
– В тебя она стрелять не будет. Ты на отца чертовски похож. Она сразу догадалась, кто ты.
– Это я понял, – кивнул Вестгейт. – Но зачем в тебя-то?..
– Может, решила, что я твой конвоир. Да мало ли что ей в голову взбрело… Уф… На чердаке она сидит. – Игорь прятался за Вестгейта, изо всех сил стараясь быть маленьким. – Не знаю, что делать. Кляксой ее нельзя, не откачаем потом. Может, Волкова позвать?
– Откуда ты знаешь, где она сейчас? – поинтересовался Вестгейт просто для того, чтобы хоть как-то участвовать в происходящем. Он видел, что Игорь серьезно испуган, и чувствовал себя полным идиотом.
– Чую, – объяснил Игорь. – Вот дурацкая ситуация! Ну не хочу я убегать, понимаешь? Именно сейчас – не хочу.
– Да что тебе стоит? Упал в кусты, и дело с концом.
– Сам ты упал. Не хочу и не буду.
В этот момент откуда-то спереди раздался топот. Кто-то бежал неторопливой тяжеловатой рысью им навстречу.
– Та-ак… – протянул Игорь, крепко сжимая в руке кляксу. – Собаку Баскервилей видел? Сейча-ас… Расслабься на всякий случай.
– Ее ты тоже учуял? – спросил Вестгейт, не зная, что и думать.
– Не-а. Тут все в ее следах. Под ноги смотреть надо.
Туман впереди был плотнее, доставал почти до пояса, и, когда в нем возникла здоровенная черная башка с белой промоиной на носу, Вестгейт невольно вздрогнул.
– Ух ты! – воскликнул Игорь, и Вестгейт почувствовал в его голосе радостную интонацию. А Игорь сунул кляксу в карман и протянул собаке руку, тыльной стороной кисти вперед. Большой влажный нос уткнулся в нее и с шумом потянул воздух.
– Обалдеть! – сказал Игорь растроганно. – Ты только посмотри!
– Я тебя загораживаю, – напомнил Вестгейт.
– Спасибо, больше не нужно. Видишь, за нами пришли, нас признали безопасными. Все в порядке, она уже не хочет стрелять. Просто наблюдает. Но задницу я этой девице еще надеру за самодеятельность. А вот этой девице… Ох ты, моя лапушка, какая же ты прелесть!
Вестгейт оглянулся. На какой-то миг ему показалось, что в далеком чердачном окне действительно блестит мощная оптика. Потом он вспомнил, что современные прицелы не бликуют, и в задумчивости потер нос. В этот момент его толкнули в бедро, он покачнулся и едва устоял на ногах. Снизу вверх на него смотрели пытливые и внимательные собачьи глаза.
– Какой окрас роскошный! – восхищался Игорь. Он сидел на корточках рядом с собакой, и головы их были почти на одном уровне.
– Это что? – спросил Вестгейт, наблюдая, как его обнюхивают. Собака была не так велика, как чудовищные псы лесника Максакова, но явно принадлежала к близкой им породе. А окрас у нее действительно оказался необыкновенно красив. Нереально, как с картинки. Спина и бока черные, рыжие подпалины, белая грудь, четко очерченные белые носочки и кончик хвоста. Шерсть у псины была длинная и шелковистая, уши висячие, а в изучающих Вестгейта глазах светился подозрительно откровенный интеллект.
