– Ох уж эти люди! – тяжело вздохнул Премьер, продолжая издавать своими шагами жутковатый хруст. – Вечно они чем-то недовольны. Кричат, митингуют, все чего-то требуют. Критикуют, почем зря. Ну вот, казалось бы, ребята, сейчас-то уж точно всем успокоиться надо. Всё уже! Но нет! Они и мертвые чем-то недовольны и так противно хрустят под ногами. Эх… Дорогое мое народонаселение… Когда ж ты угомонишься-то? – почти ласково сказал Премьер, нежно похрустывая подошвами туфель по костям человечества.
Пройдя пару кварталов, он узрел просто небывалую гору черепов и прочих костей у руин какого-то здания.
– Уаааууу! – резюмировал Премьер, глядя на эту живописную картину и в очередной раз пожалев, что нет с собой эксклюзивного фотоаппарата «Слейка». – А чего это вы тут все собрались? Что за здание здесь было?
Он задумчиво осмотрел руины. Затем покачал головой:
– Так это же биржа труда. И зачем вы сюда побежали? Вы думали, что на бирже труда есть убежище? Ах вы мои бесконечно глупенькие и наивные подданные! – произнес он таким тоном, каким любящая бабушка лепечет нежности своему маленькому внуку, меняя тому обгаженный подгузник.
Ладно, нужно двигаться дальше. Холм упорно не желал приближаться, и пришлось прохрустеть не один километр пути между обломков зданий и разбитых и сожженных машин.
Вскоре стали виднеться и остовы выброшенных ударными волнами кораблей, что находились в порту.
– В следующий раз без фотоаппарата никуда! – отметил для себя свою рабочую программу на будущее премьер-министр, с трепетом разглядывая ржавые и искореженные корабли погибшего флота. – Красота-то какая!
Вскоре, наконец, перед его взором предстал и холм с дубом. Вокруг так же валялись остатки судов и катеров, а на сам дуб, похоже, забросило толстенную и ржавую якорную цепь. Поднявшись на холм, Премьер-министр замер от удивления. И большей радости ему даже не вообразить. Теперь не надо лезть на обожженный дуб и пачкать да мять костюм! Вот он, его кот редкостной парадной породы! Сидит себе на цепи и с прищуром смотрит в даль.
– Дружище ты мое мохнатое! Я нашел-таки тебя! – радостно воскликнул Премьер.
Кот подобрал передние лапки, устраиваясь на цепи поудобнее. Облизнулся и бросил на хозяина высокомерный взгляд:
– Явился, не запылился… – проворчал он.
– Что?! – изумлению премьера не было предела. – Ты умеешь говорить?!
– Ну так… Ежели ты не заметил, то война случилась ядерная. Апокалипсис. По закону жанра я стал мутантом. Вот и говорю теперь, – ответило животное.
– Здорово-то как! – радостно захлопал в ладоши премьер. Только что не подпрыгивал, хотя выражение его лица говорило о том, что дойдет и до этого.
– Здорово? Ну ни фига себе здорово! – фыркнул кот. – Ты, часом, пока меня искал, ничего странного вокруг не заметил, а?
Премьер завертел головой:
– Ах да, – сконфуженно закивал он после. – Как же это случилось-то?
– Это тебя, идиота, надо спросить…
– Что-о?! Я тебе не идиот! Я премьер-таки-министр Некоего Ядерного Государства!
– Ну-ну, – покачал головой кот и принялся вылизываться.
– Прекрати! Я же с тобой разговариваю! Почему ты лижешь свои яйца?!
– Потому что могу, – причмокивая, отозвалось животное. Закончив свою гигиеническую процедуру, кот снова уставился на хозяина.
Тот развел руками:
– Ну что, пойдем домой?
– Куда спешить-то? – ответил кот. – Я, может, хочу еще поглядеть на все это безобразие да поразмыслить о вечном, былом и грядущем.
– Ишь, как разговариваешь-то, – заулыбался премьер. – Жаль, что ты раньше не умел говорить.
– Да вообще, что мы не умели говорить, очень жаль. Может, в противном случае наши хозяева поумнее бы были. Тоже мне, венцы творения.
– Ты о чем это, дружище?
– Знаешь, стоит дать человеку необходимое, и он захочет удобств. Обеспечь его удобствами – он будет стремиться к роскоши. Осыпь его роскошью – он начнет вздыхать по изысканному. Позволь ему получить изысканное – он возжаждет безумств.
– Что это еще за бред? – поморщился Премьер.
Кот снова фыркнул:
– Этот бред сказал Эрнест Хемингуэй.
– Ах да, очень глубокомысленная мысль, – торопливо закивал премьер-министр, спеша откреститься от своих предыдущих слов и усиленно пытаясь вспомнить, кто такой этот Эрнест. – Только к чему ты это?
– Это я к тому… Как там поживает твое безумство?
– Я не понимаю, отчего у тебя ко мне постоянные упреки?! – обиженно вскинул руками премьер. – За что мне это?
– За что?! Вокруг посмотри и пораскинь мозгами!
– Объясни мне, черт бы тебя побрал, при чем здесь я вообще?!
– Тебе объяснить?! – взвизгнул кот и выгнулся дугой, оттопырив когти и зашипев. – А ты объясни мне, как можно быть таким идиотом, чтобы на своей страничке в «квиттере», на своей страничке в «шлейфсбуке» и на своем ЯДЕРНОМ ЧЕМОДАНЧИКЕ установить один и тот же пароль?!
Упреки и высокомерие кота порядком надоели премьеру. Он уткнул кулаки в бока, презрительно посмотрел на животное и воскликнул:
– Да что ты вообще в этом понимаешь, QWERTY?!
Денис Шабалов
Еще немного о пупке
Спалось Пупку отвратительно.
Еще с вечера понял, что ночка предстоит та еще. Сутки назад зарядились они с Ёником по полной программе и такого торчка выловили, что зуб на зуб не попадал. Трясло, как черта перед иконой. Думал, к утру отойдет – так нет… Видно, ядреные грибки корешу попались на той полянке. Спелые, налитые… Ну а он что?.. Он для друга и рад стараться. Заварил бодягу, слил, настоял… Вкатили по два куба – и понеслась веселуха… Полночи колобродили, дым коромыслом – а к утру как попёр отходняк, так прямо весь вчерашний день и колбасило. Прилечь бы, полежать – так нет. Только уляжется Пупок, умостит свое тело бренное, худое и чахлое в томной позе – начинается карусель. Как в том мультфильме, что еще до Удара по телику показывали… Застал Пупок те времена. Хотя и мелкий был, мало что понимал – а все ж кой-чего в памяти сохранилось… А карусель эта, будь она неладна, прямо в мозг въелась.
Вечером стало совсем невмоготу, аж душа вон. Вкатить бы еще, полечиться – но нельзя. Наскреб Пупок по дальним углам твердости и воли, что еще осталась, – и запретил себе даже и думать. Утром баб до озера везти, путь не близкий, двадцать верст – а куда он такой за руль, если руки от паркинсона ходуном ходят. Тут и дороги-то – до первой березы. А откосишь, не повезешь, скажешь Вавилычу на утреннем построении – все, кранты. Тот волк стреляный, сразу поймет, откуда уши торчат. Или довольствия на месяц лишит, или совсем урежет. И как тогда существовать?
Вот и маялся Пупок всю ночь, выживал, можно сказать. Под одеялом колотило, в короткие периоды полузабытья являлись ему какие-то мерзкие серые черти – красноглазые, с длинными волосатыми ушами, что у твоего осла, с хвостами, копытами и свиными пятаками. Плясали они вокруг огромных чугунных котлов, в которых булькало, кипело, исходя паром, варево, приправленное грешничками всех мастей и размеров – и насильниками, и убивцами кровавыми, и предателями, да и просто бездельниками, жизнь свою ни за грош растратившими… Манили черти Пупка, скалились, да на котлы кивали – полезай, мол, дружок, все равно наш будешь, никуда не денешься! Бр-р-р… Не сон – бред самый натуральный.
