Виктор Милан - Сердца Хаоса

Касси также было поручено заняться организацией тридисъемки. Для этого в зале устроили специальные сооружения, где разместились осветительная аппаратура и тридикамеры. В момент разговора двух руководителей полка она как раз налаживала один из светильников.

— …К тому же у нас есть эта девчонка. — Дон Карлос указал на разведчицу. — Маленькая сеньорита стоит целой роты. Это очень ценное военное имущество, — улыбнулся он.

Бейрд выкатил глаза.

Полковник не выдержал и рассмеялся. Касси в дальнем углу вскинула голову, глянула в их сторону. Полковник помахал ей рукой — ничего, мол, все в порядке.

— Теперь давай сведем все к общему знаменателю. Сколько, по твоему мнению, необходимо полков, чтобы надежно прикрыть узловые точки планеты и подавить всякое сопротивление?

Бейрд задумался.

— Пять-шесть, — наконец ответил он, — с поддержкой. И конечно, полицейские части.

— А двенадцать не хочешь? Я заранее сделал специальные выкладки, просчитал на машине. Компьютер выдал точный ответ — не менее двенадцати полков, из них покрайней мере восемь соединений боевых роботов. Ты прав, сюда еще надо приплюсовать части поддержки, полицейские части и внутреннюю охрану. Таун — планета большая, население многочисленное, строптивое. Мы уже испытали это на собственной шкуре. Драки явились сюда не для того, чтобы посадить Блейлока в кресло председателя правительства, а для создания опорной базы. Сам понимаешь, с чем это сопряжено — с изменением всего уклада жизни. Вот тебе и источник сопротивления! Пусть эти кулебрас поглубже завязнут…

— У Синдиката большой опыт в организации особого режима на оккупированных планетах, — упрямо возразил Бейрд.

— Ага, у так называемой Лиги так называемых Свободных Миров тоже. Уже сколько лет они сидят на Святой Троице, а все чувствуют себя как на вулкане, амиго.

Оба замолчали. Гордон порывисто вздохнул. Воспоминания об оставленной родине были горьки.

— Вспомни, когда тебя выперли с родной планеты, — сказал Камачо, — тебе казалось, что все твои мучения закончились. К сожалению, они только начались. Так и здесь.

Зал постепенно заполнялся, уже собралось более трех десятков местных руководителей. Кое-кто сидел за столом, другие толкались возле аппаратуры. Двое разводили огонь в камине. С каждой минутой Касси ощущала давя— шую тревогу. Слишком много людей знало об этой встрече, и собралось не менее сотни — многие участники приехали со своими охранниками. Те сразу стали заниматься проблемами безопасности, начали перелопачивать все по-своему. Одним словом, прежний порядок рухнул, все пришлось начинать сначала.

Наибольшую тревогу вызывали у Касси окна. С них, собственно, и начались трения с милиционерами, скоро переросшие в скандал. Представители народной милиции настаивали, чтобы их люди охраняли внутренний периметр места встречи, возле каждого окна должен был встать милиционер. Если насчет окон Касси пришлось согласиться — с более склочными людьми ей еще не приходилось иметь дело, то насчет внешнего периметра она была непреклонна. Только военнослужащие из полка Всадников! В конце концов руководство пришло к компромиссу: милиция выставляет часовых у каждого окна, ближайшие подступы охраняются совместно. Несговорчивость, постоянное изменение позиции и какая-то патологическая вздорность, выказываемая новыми партнерами, всерьез беспокоили Касси. Все шло не так, внутреннее чувство подсказывало ей, что здесь собрались люди, которых мало интересует координация совместных планов по изгнанию захватчиков. Прежде всего их заботит выяснение отношений с руководством Семнадцатого полка, в кругу милиционеров постоянно муссируется один и тот же вопрос — о правомерности пребывания Всадников на планете. Взять Ганца Хартера — неглупый человек, повоевал, понюхал пороху, а ведет себя как мальчишка. Все требует каких-то гарантий, обязательств… Такое поведение может означать только одно: руководство милиции держит камень за пазухой.

А окна? На первый взгляд с ними все в порядке. Рамы двойные, поворачиваются вокруг вертикальной оси, завалены снегом, стекла пуленепробиваемые — — все вроде нормально, но тревога не проходила. Касси, заранее поставив себя на место наемных убийц, пришла к выводу, что только через оконные проемы они могли осуществить свой замысел. Пуленепробиваемые? Как сказать… Если выстрелить из переносной ракетной установки, стекла вылетят вместе с рамой. Конечно, это мог сделать кто-то из своих, вот почему так важно было держать под постоянным наблюдением охранников из народной милиции.

Тут еще неожиданная встреча! У Касси даже дыхание перехватило, когда в одном из стражей она узнала провокатора, который руководил митингом возле ворот ТТК. Это к нему она подкралась сзади, ткнула дулом револьвера в почки. Интересно, заметил он ее или нет? В таком состоянии Касси обычно полностью отдавалась на волю своего безотчетного ощущения опасности. Сомнений нет, угроза росла. Встреча с провокатором — второе предостережение.

В этот момент ее привлек шум, возникший у входа. Отец Мэрли Джолс, Русти, протискиваясь через толпу, направился к распахнутой двери. На ходу он пожимал руки своих товарищей.

Касси тоже двинулась в ту сторону. В этот момент ее словно ледяным ветром обдало. Она машинально сунула руку под пальто, покрепче взялась за рукоять девятимиллиметрового пистолета…

— Волк-в-Юбке! Какая встреча!.. — Русти Джолс, раскинув руки, направился к женщине, одетой в черную кожаную куртку.

Время для Касси словно остановилось. У нее даже руки ослабли. Бывает же такое! Подстегнуло ощущение нагрянувшей беды. Она, наблюдая за собой как будто со стороны, громко закричала на весь зал: «Всем на-а-а по-о-о-л!» Удивительно, но ее никто не услышал. То есть услышали с некоторым запозданием, да и то, вместо того чтобы выполнить команду, стали оборачиваться в ее сторону.

— Всем на пол! Немедленно!!

Та же замедленная реакция. С болью в сердце Касси наблюдала, как споткнулся на ходу Русти Джолс — его лицо осветили вспышки из короткого автомата. Волк-в-Юбке стреляла из-под полы пальто.

…Касси выхватила пистолет. Повела стволом в сторону террористки. Прицелиться было невозможно. Только теперь до собравшихся в зале стало доходить, что творится что-то ужасное. Лица начали искажаться гримасами боли и страха. Между Волком-в-Юбке и Касси торчали трое ошеломленных, обезумевших участников встречи.

— Ложись! — выкрикнула разведчица.

Один из мешавших ей неожиданно упал, срубленный очередью. Касси присела, взялась за рукоять двумя руками. Окно справа от нее — проверенное ею лично, запечатанное наглухо, с пуленепробиваемыми стеклами, занесенное снегом, — внезапно распахнулось, и там появился толстый, с небольшим раструбом ствол армейского ручного пулемета.