хомуты на руки и ноги, активация исцеления, и золотистый туман окутал всё его тело. Как оказалось, мужик был не жирным. То ли отеки, то ли еще что-то, но туман быстро всё это убрал. Пришлось даже хомутики подтянуть, пока не очнулся.
В общем, пытать его долго не пришлось. Показали тощего иномирца, спустили на веревке с обрыва, и он согласился на подписание договора.
— Умничка, солдат. Вижу, ты уже проверил как работает договор. В дальнейшем я дополню список наказаний за его нарушение, но и так уже неплохо получилось…
— Буээээ!
А всего то добавил рвотный рефлекс. Теперь, если кто-то захочет рассказать об осколке лишнего и приготовится терпеть жжение, он этого не сможет сделать физически. Как минимум при помощи устной речи. Потом добавлю судороги, и даже написать ничего не получится.
Едва он пришел в себя, я снова применил восстановление. Теперь можно и ввести в курс дела.
— Да я тебя… Буээээ! — Он снова попытался наорать на меня, но вышло так себе. Теперь придется влажной уборкой заняться... Хотя не для этого ли мне нужны солдаты?
— Слушай первый приказ. Бежишь в дом, хватаешь тряпку, и убираешь за собой!
Лишь когда штаны его начали заметно дымиться и тлеть, он сорвался с места, и прыгнул в портал. Надеюсь, не заблудится там, и вернется сюда своим ходом. Интересно, какие мысли сейчас крутятся в его голове? Я ведь даже ничего не объяснил ни где мы, ни кто мы. С другой стороны, меньше знаешь, крепче спишь.
— Лишних вопросов не задавай. Теперь, когда ты нарушишь мой прямой приказ, у тебя загорится жопа. Без местного исцеления, ты просто умрешь, причем не самой приятной смертью. Понял? — как только он вернулся с мокрой тряпкой и начал прибирать за собой, я уселся в кресло и начал давать напутствия.
— Понял… — процедил сквозь зубы он. Но раз блевать не начал, значит и правда, мотает на ус.
— Так вот. Раньше ты воровал много денег у простых работяг и государства. Первый мой приказ — всеми правдами и неправдами ты вернешь всё свое имущество заводу, на котором работаешь. Второй, очевидно, больше не будешь воровать, и другим не позволишь. В общем, теперь ты работаешь так хорошо, как только можешь. Выкладываешься на все сто ради развития и процветания вверенного тебе актива. Понял?
— Понял… — он как раз закончил с уборкой, и встал передо мной, словно слуга.
— Да чего ты кислый такой? У тебя сегодня появился второй шанс, твое здоровье теперь идеально! Радуйся, и живи нормальной жизнью! А имущество? Так оно всё равно не твоё было! — я улыбнулся, а он почему-то стал еще более кислым. — Всё, иди, можешь приступать. И да, если найдешь мне высокопоставленного пациента, сразу дай знать. Уверен, в твоем окружении знали, что ты доживаешь последние недели, и вопросов посыплется немало.
Он просто молча развернулся и ушел. Я даже не спросил как его зовут, и не стал обмениваться номерами. Если что, у Олега спрошу. А так, я всё ему сказал, и теперь один огромный завод сможет вздохнуть полной грудью. Поднимутся зарплаты у рабочих, снизятся у начальства, будет покончено с кумовством и распилом бюджета. Интересно будет посмотреть, как быстро с этим начнут бороться. И, самое главное, кто.
— Тебя чё, на патриотизм потянуло? — Паша, что со стороны наблюдал за нашим разговором, наконец подал голос, — Не проще ли с американцами дальше спокойно работать? Вроде нормальные ребята, и оружие годное…
— Так не только в нашей стране будет. Просто здесь проще найти ублюдков, они не прячутся. И это только начало. Сейчас отработаем технологию на одном отдельно взятом заводе, и будем целиться в дядек пожирнее. Сделаем мир лучше, Паш. Разве это не круто?
— Ой, всё, ладно, — махнул он рукой, — Пойдем уже к америкосам, новую пушку хочу!
— Пушки — это хорошо, но поздно. — Андрей выбрался из капсулы и потянулся. — Справа осколок приближается. Летит к нам.
— Ну всё, Паш, эльфийки твои летят. Расчехляй дрона. Но не того, который Андрей, а настоящего.
— Пххххх… Кхххааа!
“П*доры! Идиоты! С*ки!” — Ёж сплевывал кусочки кожуры от сосисок и мысленно проклинал того, кто не догадался ее снять.
Единственное, что удерживало его сейчас от нападения на виновника — это сытость. Да, он покушал, и теперь не может никого наказывать. Куда лучше полежать, и посмотреть, как эти идиоты занимаются ерундой. Для этого зверек облюбовал небольшую кочку, с которой прекрасно видно всё, что творится в доме. Плюс там тепло, хорошо, и есть где спрятаться от излишне любопытных глаз.
А еще на этой кочке прекрасно думается. Например о том, как можно будет отомстить за шкурки на сосисках. Спускать такое с рук нельзя, а то так и будут травить. Теперь, когда у него появились способности, пакостей он может наделать куда больше.
Но мысли о мести всё же были вероломно прерваны информацией, поступившей прямо в мозг зверька. Он даже с кочки чуть не скатился, рефлекторно свернувшись в колючий клубок. Иглы засверкали от разрядов тока, но лишь на пару секунд. Поняв, что опасности нет, ёжик высунул из-под колючего покрова очень недовольную морду и злобно оскалился.
“Совсем оборзели.” — заключил он. Даже не задумываясь, ёж отклонил предложение стать солдатом. Быть на побегушках у имбецила не позволит ни честь, ни инстинкт самосохранения.
Всё, нечего и думать. Надо проучить наглецов. Вход в дом теперь открыт, высокая ступенька, которая раньше мешала зайти внутрь, сменилась пологим пандусом. Но дверью пользоваться он не стал.
Дождавшись, когда все покинут помещение, ёжик разбежался, и заискрившись, влетел прямо в стену. Сверкающий и трещащий снаряд прошел сквозь толстый деревянный брус, замедлившись лишь на секунду, и оставив за собой широкий дымящийся проход.
— Слышали? — Андрей повернулся в сторону дома, но остальные лишь отмахнулись. Уж очень много интересного происходило на экране компьютера, соединенного целым ворохом проводов с непонятным устройством на крыше дома.
Как раз эти провода и хотел перегрызть ёж, но сейчас это будет слишком заметно.
“Получите, гомосеки!” — думал подлый и очень злой зверек, перегрызая последний сапог. Теперь вся обувь на осколке стала летней, вентилируемой.
Следом он взялся и за одежду. Пусть она хорошо упакована заботливыми руками американских военных, но целеустремленному зверьку ничто не может помешать. Изгадил всё, до чего
