Чужаку, чтобы взобраться на этот ствол, требовалось преодолеть минное заграждение. А подняться как-то иначе было трудно, поскольку ствол находился на высоте не менее четырех метров.
Миетте досталось первым стоять на посту. И этим постом был широкий сук, торчавший в звездное небо. Часовой седел на нем верхом, положив ствол автомата на высохшую ветку. Получалось очень удобно.
«Не вижу почти ничего знакомого», – думал Миетта, глядя на звезды. Он и раньше плохо знал звездную грамоту, а сейчас растерялся совсем. Видимо, слишком далеко завез их мистер Смайли, чтоб ему было так же хорошо...
С приходом темноты по земле между деревьями заструился холодный воздух. Он спускался с больших ветвей, копился в низинах и, собрав воздушную влагу, мутнел, становился дымчатым туманом. Где-то там, в его толще, двигались тени, но, когда Миетта пытался их рассмотреть, они превращались в мрак.
Неожиданно слух часового уловил движение, затем негромкий сап и царапанье коры. Это не было похоже на вражескую угрозу, однако Миетта перехватил автомат поудобнее и стал вглядываться в темноту – туда, где висели две кислотные мины.
На сером фоне древесной коры вдруг появился темный комок. Почуяв чужаков, он недовольно заурчал, однако продолжал карабкаться по наклонному стволу.
«Вот сволочь», – подумал Миетта и, включив инфракрасную подсветку, опустил забрало.
Как он и предполагал, это было какое-то подобие древесной крысы. Опоссум, бурундук или другая тварь. В этом Миетта не особенно разбирался. Между тем зверек настойчиво лез к своему дуплу и не собирался уступать территорию более сильным конкурентам.
«Сволочь», – еще раз подумал Миетта и попытался сбросить упрямое животное ногой.
Однако хозяин дерева не сдавался. Он вцепился в ботинок часового зубами и рычал, как настоящий зверь, пока Миетта не двинул ему кулаком в ухо. Ночной скандалист шлепнулся на землю, но спустя полминуты уже снова лез на дерево.
– Да это просто скотина какая-то! – не выдержав такой наглости, произнес Миетта.
Он уже был готов удавить ночного пришельца, однако тот спустился вниз и пробрался на свою территорию по отвесной части ствола. Взобравшись наверх на безопасном от часового расстоянии, грызун победоносно пискнул и вскоре пропал в увядающей кроне.
«А что же преследователи? Спят они сейчас или продолжают двигаться вперед?» – размышлял Миетта.
Он вспомнил город и родной участок, в котором проработал восемнадцать лет и дослужился до капитана. Была семья, но жизненный график полицейского едва ли понравится какой-нибудь нормальной женщине. Рита тоже не стала исключением, и они развелись, когда сыну было три года. Потом она уехала куда-то на Ламберт, где удачно вышла замуж за торговца смазочными маслами.
«Смотри же, хрен масляный, воспитай моего сына, как положено, – про себя сказал Миетта, – а не то я вернусь даже с того света и устрою тебе арест с нарушением правил».
Рядом, на высоком дереве, заворчала какая-то птица, должно быть увидевшая плохой сон.
Миетта поднял забрало и стал внимательнее прислушиваться к звукам ночного леса. Затем снял шлем совсем: раз уж слушать, так слушать.
Едва он это сделал, как ему показалось, что он видит какое-то движение. Можем быть, и не движение, а так – ночной сполох. Тем не менее часовой поднял автомат и снял его с предохранителя. Затем подтянул ноги и встал на ствол дерева, распрямившись в полный рост.
В ту же секунду совсем рядом ударил выстрел, и тяжелая пуля ударила Миетту в бок. Балансируя руками, он не удержался и полетел вниз, на густую подстилку из мха и низкого кустарника.
Вслед ему раздалось еще несколько выстрелов, затем из кроны поваленного дерева в стрелков полетели гранаты.
Яркие вспышки, грохот и свист осколков превратили ночные джунгли в подобие чудовищного спектакля. Кроны величественных деревьев вздрагивали от ударов взрывной волны, срезанные осколками ветки с громким шумом обрушивались вниз, и посреди всего этого представления раздавались команды и ругательства.
– Уходим! – узнал Миетта голос Лефлера. Затем часто, как по железному барабану, застучал его пистолет. Миетте показалось, что все звуки в джунглях смолкли, когда говорило это магическое оружие.
«Бам-бам-бам!» – и тишина. И снова: «Бам-бам-бам!»
Где-то совсем рядом раздался выстрел, и с поваленного дерева сорвалось тело кого-то из своих. Миетта на глаз определил место стрелка и выдал из автомата длинную очередь. Он знал, что его пули не слишком эффективны, но с расстояния в несколько метров даже они должны были сделать свое дело.
И они сделали. Стрелок вывалился из-за кустов, и Миетта добавил ему еще, однако не будучи уверен, что враг мертв, выхватил нож и на четвереньках norm 5! вперед. Когда он дотронулся до лежачего, тот пришел в себя и успел перехватить руку с занесенным клинком.
Миетта навалился всем телом, чтобы дотянуться лезвием до щели между кирасой и шлемом, но противник был необычайно силен. Он заломил Миетте руку, да так, что тот уткнулся лицом в живот своему врагу. Однако Миетта не собирался сдаваться и зубами выдернул чеку из гранаты, висевшей у врага на поясе. Одновременно с этим он выпустил нож и, вырвавшись из захвата, побежал прочь, не обращая внимание на плотный огонь.
Позади прогремел взрыв, и сразу, будто по команде, прекратилась стрельба.
А Миетта все бежал и бежал напролом, пока не споткнулся о чью-то ногу.
– Тихо, – сказали ему, и он узнал голос майора Шелдона. Потом тяжелая рука в перчатке опустилась на его голову. – Где твой шлем?
– Потерял, когда в меня попали, – сказал Миетта и тут же вспомнил, что, наверное, ранен.
– Так ты ранен? – тут же спросил Шелдон.
– Не знаю, – честно признался Миетта и стал ощупывать правый бок кирасы.
Там были только два отверстия – входное и выходное, но никакой крови не было.
– Цел вроде, – сказал он.
– А Годара накрыло, – сообщил Шелдон. – И Ростоцкого. – Помедлил и произнес: – Ползи туда дальше, там Лефлер и Эль-Риас.
– Ага, – ответил Миетта и пополз в указанном направлении. Вскоре он различил своих.
– А где твой шлем? – снова спросили Миетту, словно это была самая важная деталь.
– Обронил, – ответил он.
– Автомат?
– Тоже.
Поняв, что потеря оружия факт неприятный, Миетта пояснил:
– Он мне руку завернул, сволочь, да так, что я в его гранаты мордой уткнулся. Ну я ему одну чеку и выдернул. Зубами!
– Так это один из них подорвался? – спросили у Миетты, и он не смог опознать, кто. Все в голове сильно перемешалось.
– Ну да. Небось переломился пополам – ублюдок.
– Молодец... – сказали Миетте из темноты и поощрительно похлопали по плечу. Вскоре приполз и Шелдон.
