семьи.
— Месть — это не война за территорию и ресурсы. Что станет с родом, если в одночасье погибнет его старшая ветвь? Нет, не переживай, я не собираюсь действовать такими методами, — сказал я, видя ее взгляд. — Мама твердо заявила, что мы не ищем мести. Мы лишь хотим жить. На наших землях. Но если они вздумают враждовать с нами, — мая улыбка получилась хищной.
Я хорошо знаю брата и маму, чтобы примерно предположить, что они задумали. Не скажу, что Россия для меня родина и я готов драться на смерть, ради куска земли. Меня вполне устраивает и Япония. Тем более там мы пользуемся уважением не меньше, чем те же благородные кланы. Император Японии даже приглашал маму для личной беседы. Так вот, мама с Сашей будут отбирать земли здесь, у наших врагов. До тех пор, пока те не решат вновь воевать с нами. Тогда у нас будут развязаны руки, чтобы отомстить. Император, конечно, может поддержать тех же Трубиных, но тогда он потеряет лицо. Ведь это будет означать, что его слово и документы, которые он подписывает, ничего не стоят. «Я дал землю, я ее отнял», будет таким ударом по его репутации, что проще в эту войну совсем не вмешиваться. Ведь кто мы такие? Обычные наемники. А кто против нас? Два немаленьких рода огромной страны.
— Я могу тебе обещать, — сказал я. — Что первыми мы войну не начнем.
— А если вам предложат помощь и покровительство? — спросила Таисия. — К примеру, те, кто не жалует Трубиных?
— Это тебе надо спрашивать у мамы или брата.
Помолчали. Я бы послушал пение птичек, или шелест листвы на деревьях, но барьер заглушал все звуки. Если очень прислушаться, можно было уловить легкое гудение. Наверняка воздух на границе барьера вибрировал с такой силой, что создавал непроницаемую для звуков преграду. Да и человека, шагнувшего в такое поле, не ждало ничего хорошего. Мне захотелось проверить, насколько оно сильное. То, что смогу выдержать, не сомневался. Но хотелось знать, насколько это будет сложно.
— Наша семья, — нарушила молчание Тая, — скоро исчезнет. Отец стар и… болен, хоть и не хочет этого признавать. Когда он умрет, род, которому мы служим, распорядится мной как вещью. Отдаст какому-нибудь старику, в надежде, что тот сможет оставить мне ребенка…
Мне показалось, ее голос прозвучал обреченно. Словно скоро это станет реальностью и ничего нельзя поделать.
— Знаешь, есть замечательная поговорка: — «Не плыви по течению, не плыви против течения, плыви туда — куда тебе надо».
— А если ты не знаешь, куда тебе плыть?
— Только у глупца нет цели в жизни. Если ты ничего не хочешь, ни к чему не стремишься, зачем жить?
— Какая цель у тебя? Месть?
— Нет, — я улыбнулся. — Месть не сделает меня счастливее. Максимум принесет облегчение. Для цели этого маловато, не находишь? Цель у меня глобальней. Я стремлюсь стать сильнее, чтобы достичь вершины. Стать великим мастером, чтобы сам император Тайсе пригласил к себе и спросил, не желаю ли Матчины основать род и стать опорой государства. Его государства.
— Япония? — приподняла она бровь, ничуть не сомневаясь, что я смогу стать великим. Другие бы подняли меня на смех, сказав, что до вершины добираются лишь единицы из многих тысяч мастеров.
— Трудности, конечно, есть. Если ты не японец, — вздохнул я. — Придется брать в жены одну из его дочек.
Тая рассмеялась, смахнула с уголка глаз выступившую слезинку.
— Хорошая цель, — сказала она. — Я была права, из тебя выйдет отличный глава рода. Ты, по крайней мере знаешь, чего хочешь. Тогда и я буду стремиться к своей, — она вновь подсела ближе, беря меня под руку. — Буду плыть туда, куда надо мне. Как думаешь, у меня есть шанс стать женой главы рода?
— Определенно. Ты гораздо красивей дочек императора.
Мы рассмеялись. Сзади раздался громкий хлопок и голос Катерины.
— Я вам не помешала?
— Кать, ты бы относилась чуть более серьезно к барьерам мастера, — сказал я. Не стал говорить, что ей крупно повезло, что Таисия вовремя убрала его.
— В следующий раз обязательно, — она прошла к лавочке, садясь рядом.
После ужина я вернулся в свою комнату чтобы переодеться перед тренировкой. Отдых не освобождал нас с Аленой от ежедневной практики. У нее еще не все получалось, чтобы позволить заниматься одной. Да и мне следовало поправить баланс в доспехе духа. Надо будет завтра попросить Таю, чтобы она поколотила меня хорошенько.
— Заходи, Катя, — сказал я, надев штаны от кимоно. Девушка маялась возле моей двери почти минуту, не решаясь постучать.
— Прости, что беспокою, — сказала она, заходя.
— Пустяки. У нас с Аленой тренировка намечается, так что спать я еще не собирался.
— На ночь глядя? — как-то недоверчиво спросила она.
— Днем мы были несколько заняты. Если хочешь, присоединяйся.
— Спасибо, но нет. Не хочу вам мешать. Да и поздно уже… Я хотела предупредить тебя насчет мастера Ермоловой. Ее семья служит княжескому роду Орловых.
Княжескими называли те рода, которые находились в родстве с Императором. Именно они занимались политикой, армией, и всем тем, что приносило прибыль непосредственно стране. Например, добычей и продажей газа и нефти занимался младший брат императора.
— Не вижу в этом ничего особенного, — я пожал плечами.
— Орловы претендуют на часть… ваших земель. И они так просто их не отдадут… Хочу сказать, чтобы ты был осторожен, вот и все.
— Я всегда осторожен. Даже когда сплю. Но за заботу, спасибо.
Хотел было закрыть сумку, но заметил под рубашкой что-то блестящее. Потянувшись, вытащил оттуда длинную упаковку с презервативами.
— Ну Сашка… Хорошая шутка засчитана. Это у меня так старший брат шутит, — я повернулся к покрасневшей Кате, демонстрируя связку длинной до самого пола. Бросил ее обратно в сумку. — Юморист, блин.
Зал для тренировок в санатории находился в небольшом здании с восточной стороны от главного комплекса. Ничего необычного, самый обыкновенный зал, если не считать, что им редко пользовались. Но ни пыли, ни грязи. Даже большое зеркало на одной из стен чистое, без единого пятнышка. Алена появилась чуть
