конце этого коридора.
И мы двинулись вслед за решительно шагающей Мореной. Любопытно — а могла бы она просто перенестись туда? И может даже, перенести нас? Мне всё же кажется, что вряд ли она может свободно перемещаться куда угодно. Не исключено, что у неё просто есть набор меток для избранных мест и людей. Впрочем, своё любопытство мне придётся поумерить — расспрашивать её об этом определённо не стоит, тем более сейчас, а гадать впустую можно до бесконечности.
Я с интересом осматривался кругом — когда мы шли сюда, настроение было совсем неподходящим для туризма. А подземелье выглядело действительно интересно — сразу бросалось в глаза, что оно было хорошо обжитым. На стенах висели таблички с указателями, под потолком змеилась проводка, а наверху через регулярные промежутки висели электрические патроны, и в некоторых из них даже оставались лампочки. Наверняка в пустой сейчас трансформаторной будке остались выходы кабелей — надо бы сказать нашим, чтобы попробовали восстановить электроснабжение.
Как только мы покинули первый уровень, пейзаж резко изменился и уже не выглядел обжитым. Пыли стало больше, а узкая извилистая лестница была изрядно замусорена. Ратники, которые раньше дежурили на втором уровне, протоптали узкую тропинку в пыли, но это лишь подчёркивало запущенность подземелья. После входной арки начали встречаться резные панно на стенах; время и грязь сделали изображения трудноразличимыми, но почему-то создавалось ощущение, что ничего хорошего там не изображено.
Постоянно сверяясь с картой, мы наконец вышли к спуску на третий уровень и остановились в недоумении. Вместо прохода вниз перед нами была сплошная стена.
— Ничего не понимаю, — обескураженно признался я. — Судя по карте, здесь должен быть проход, и карта у нас абсолютно точная. Она даже тайные комнаты показывает.
— Как интересно, — заметила Морена, внимательно разглядывая стену. — Очень хорошая работа, чувствуется рука мастера.
Она подошла ближе, осторожно провела рукой рядом с неровной каменной поверхностью, а потом решительно вошла в стену.
— Иллюзия! — осенило догадливого меня, а Драгана с Миланой дружно фыркнули. По всей видимости, им эта догадка пришла в голову немного раньше. Некоторым людям нужно обязательно продемонстрировать своё превосходство. Даже если превосходство заключается всего лишь в том, что они упали с этой самой лестницы ещё в прошлом году, и сломали не одну ногу, как ты, а сразу обе.
Третий уровень выглядел совсем заброшенным — много пыли, много каменных обломков на полу и какое-то неприятное давящее чувство. Я поглядывал на карту, но Морена, казалось, сама прекрасно знала, куда надо идти. По мере того как мы шли, неприятное ощущение становилось всё сильнее. Сложно было его описать — немного похоже на то, будто постепенно входишь в грязную вонючую воду. Всё сильнее хотелось развернуться и уйти отсюда, чтобы поскорее стряхнуть с себя эту липкую плёнку.
Наш путь был недолгим. После нескольких поворотов мы попали в короткий и широкий коридор, который заканчивался двумя высокими статуями воинов, одетыми в чешуйчатые жилеты и длинные юбки. Если бы не зубастые головы ящеров, они были бы очень похожи на ассирийских воинов, как их обычно изображают. В руках они держали какое-то непонятное оружие вроде неправильной формы булавы, и в целом создавали довольно жуткое впечатление.
Между статуями находилась резная каменная арка, которая вела в круглый зал. Стены зала были сплошь покрыты резьбой, изображающей разнообразных чудовищ, которые занимались тем, что разными способами терзали людей, а в центре находился невысокий плоский камень с железными кольцами по углам, от которого, похоже, и исходило это неприятное воздействие. Камень был покрыт тёмными потёками и, очевидно, был алтарём, а возлагали на него явно не дары садов и полей.
— Вот о чём я и говорила, — с отвращением сказала Морена. — Нечеловеческие сущности слишком легко скатываются во всякую мерзость.
— И всегда находятся люди, которые охотно им в этом помогают, — поддержал я. — И раз уж мы заговорили о людях: сам алтарь, конечно, очень старый, но вы заметили, что этим потёкам крови на нём совсем не сотни лет?
Морена напряглась, и я почувствовал, как в ней начинает разгораться гнев. До этого от неё не исходило совершенно никаких эмоций, но сейчас она, похоже, была слишком зла, чтобы удерживать контроль.
— А вот ещё одна любопытная деталь, — безжалостно продолжил я. — Судя по карте, этот алтарь находится как раз под тем местом, где изначально сидели мары. Возникает интересный вопрос — так что же за энергию они на самом деле сосали?
От Морены накатила такая волна бешенства, что мне стало жутко и захотелось немедленно спрятаться в каком-нибудь укромном уголке. Но продолжалось это всего лишь несколько мгновений — с лёгким хлопком алтарь исчез, а вместе с ним исчезла и Морена. Ощущение грязного болота тоже ушло.
— Кажется, кому-то сейчас будет очень больно, — меланхолично заметила Драгана.
— Всегда так с исполнителями, — согласно кивнул я. — Совершенно не желают шевелиться, но если уж пошевелятся, то такое учудят, что лучше бы вовсе не шевелились. Оказывается, даже у богов та же самая проблема.
Звонок Драганы застал меня неожиданно — мы, можно сказать, только что расстались, да и вообще в путешествии вполне насмотрелись друг на друга.
— Привет, Кен, — жизнерадостно начала она. — Как ты насчёт того, чтобы встретиться?
— Не вижу препятствий, — отозвался я, порядком, впрочем, удивившись. — Если дело небольшое, то можем пообедать вместе.
— Небольшое, — засмеялась Драгана.
— Ну тогда подъезжай к часу в «Ушкуйник», — предложил я. — Устроит?
— Устроит, — отозвалась она. — До встречи.
Я ещё немного поудивлялся, глядя на замолчавшую телефонную трубку, а затем вернулся к накопившимся делам.
Когда мы встретились в «Ушкуйнике», Драгана была весела и оживлённа, да и вообще выглядела какой-то посвежевшей.
— В общем, Кен, я встретилась с тобой, чтобы попрощаться, — объявила она.
— Попрощаться? — тупо переспросил я.
— Я уволилась, — пояснила она.
— Уволилась? — опять тупо переспросил я, краем сознания понимая, что веду себя как слабоумный.
Драгана засмеялась, изрядно развеселившись из-за моей реакции.
— Погоди, как это уволилась? — я по-прежнему ничего не понимал.
— Да вот так и уволилась, Кен, — сказала она, снова становясь серьёзной. — Такими предупреждениями пренебрегать нельзя. Да я и сама это давно чувствовала, но знаешь, как это бывает — постоянно появлялись какие-то неотложные дела, и всё опять откладывалось на неопределённый срок.
— Как-то очень уж внезапно, — в полном ошеломлении прокомментировал я.
— Если отложить, то вскоре снова возникнут новые проблемы, которые обязательно надо срочно решить, и всё покатится по той же дорожке. Нет уж, я и сама ощущаю, что начинаю понемногу деградировать. Сейчас как раз подходящее время — кризис
