леса и зарыться в землю, чтобы его не было видно. Проверять не буду, ведь и так понятно, что он сделает всё, как «написано».
Единственное, что меня тревожит, так это вероятность того, что он может не услышать меня, если я буду далеко. Правда, если даже услышит, то побежит напрямик…
В таком темпе мои прислужники могут стать чем-то наподобие снежного человека. Многие их видели, но им никто не верит. Хотя сейчас повсюду камеры, и это проблема.
Но не такая серьёзная, как пиздец, творящийся вокруг. Думаю, в этой суматохе Императору и его подчинённым будут безразличны мои големы. Конечно, ровно до тех пор, пока мы не организуем набег на центральную тюрьму…
Но об этом позже, сейчас много других дел.
Первым на место крушения подоспевают гаишники, затем скорая и пожарная. И что удивительно, последними подлетают «чистильщики» на своём винтокрыле меньших размеров, чем флагман «Разящий».
Они вытесняют и меня, и моих подданных с места крушения, мотивируя это тем, что здесь творятся дела государственной важности, а нам холопам пора валить. Но я не упускаю возможности подлить масла в огонь и рассказать о сожжённом трупе той самой Камиллы, которая сбежала по их вине.
Мне даже врать не приходится, ведь я реально был удивлён тем, что Канцелярия её упустила. А отдуваться приходиться мне. Я им поймал в первый раз, грохнул во второй, пошёл искать натурального монстра и сбил военный фрегат!
А что сделали они? Пустили одну ракетку?.. Сосунки хреновы… Не зря говорят: «Хочешь сделать что-то хорошо, сделай это сам». Так и живём, блин.
И раз уж у меня реально наболело, то я выливаю на них всех эти помои и крою матом, чтобы было убедительнее. Пусть передадут своему начальству, что я устал подтирать за ними дерьмо. Даже Долгополова поймать не могут! Бомжи хреновы…
На этой ноте мы прощаемся, на конфискованной машине доезжаем до наших «Крузаков» и возвращаемся домой. Там Алиса вся на нервах, ибо видела по телевизору, что мы устроили.
— Пошли охотиться на одну бессмертную тварь, а в итоге сбили целую летающую крепость, — с нотками сарказма и самоиронии констатирую я. — Ну и денёк, однако…
— Сегодня мы потеряли много хороших парней… — добавляет Николай Петрович. — Их тела сейчас везут в морг, а нам надо бы их помянуть по-человечески. Да, денёк выдался тяжёлым.
— Выпить после такого — дело благое, но сперва надо принять душ и смыть с себя всю ту жопу, через которую мы прошли.
— Божечки… Даже боюсь представить, что там было… — Алиса закрывает рот руками. — Вы её прикончили?..
— Теперь окончательно. Она может вернуться только в роли призрака, но их не существует… Я надеюсь… — иду в душ и пропадают там почти на час.
Остальные могут помыться на улице, я воспользуюсь преимуществом своего положения и займу ванную комнату. Всё-таки я тоже человек и заслуживаю отдыха.
Хорошенько моюсь, привожу себя в чувство контрастным душем и возвращаюсь к деду и Алисе. Они уже начали поминать погибших бойцов без меня. И не просто начали, а успели раздавать половину бутылки водки на двоих.
Алиса сидит вообще никакая. Скорее всего, она не привыкла пить алкоголь в таких количествах, а вот Николаю Петровичу хоть бы хны! У меня складывается такое впечатление, что он спаивает Алису, а сам не пьёт.
Но нет, он при мне опрокидывает полную стопку залпом, занюхивает малосольным огурцом и наливает вторую.
— Не заслужили они такой смерти… — негромко добавляет он. — Хоть она и нашла их на поле боя, но всё равно как-то несправедливо…
— Смерть редко бывает справедливой, — я сажусь рядом, наливаю себе стопку и тут же выпиваю её, закусывая селёдочкой. — Ух… Хорошо пошла…
— Я вот что думаю… Давайте найдём другого инженера?.. — Алиса не говорит, а бормочет так называемым «пьяным голосом». — Нафиг нам сдался этот Казимир, или как его там?.. Наймём другого, в двух словах объясним, что нам нужно, и пусть мастерит… Столько времени сэкономим.
— Мысль разумная, — вновь наполняю свою стопку и повторяю процедуру, дабы хоть немного «догнать» своих собутыльников. — Но у меня уже есть мысль, как вытащить из той тюрьмы всех зеков, а нашего гения забрать под шумок из толпы убегающих.
— Големы? — интересуется Николай Петрович.
— Големы, — ответил я. — Мы уже убедились, что прочность механического болванчика находится на высоком уровне. Думаю, три образца, созданные из прочных сплавов, разнесут стены тюрьмы в пух и прах. Могут возникнуть проблемы с одарёнными… Наверняка они присутствуют среди охранников.
— Однозначно! — дед кивает и достаёт из-под стола новую бутылку.
— Нужно будет всё изучить, продумать, но наш план вполне может сработать.
— К чему такие риски? Почему бы не воспользоваться моей идеей? — недоумевает Алиса. — Всё ведь просто…
— Толкового инженера найти не так просто. Пока мы ему объясним, что от него хотим, при этом не вдаваясь в подробности… Пока он сделает опытный образец, пока мы его испытаем…
— Да и в дороге что-то может пойти не так, — поддакивает Николай Петрович. — А Казимира можно взять с собой, дабы он всё исправил на месте. Либо выступил в роли козла отпущения.
— Постойте… Так через сколько дней мы отправимся на поиски моей мамы?.. — Алисе явно не нравится, к чему мы клоним. — Через неделю?!
— В лучшем случае. Возможно, дней через десять, — отвечаю я и поджимаю губы в знак солидарности.
— Пипец… Так долго… — Алиса опускает голову и замолкает.
— Второго шанса может не представиться. Связи по ту сторону разлома не будет, и мы не знаем, ждут нас на выходе или нет, — говорю я. — Да и с текущим уровнем напряжённости может получиться так, что возвращаться будет уже некуда.
— Что правда, то правда, — кивает дед. — Всё катится в тартарары… Каждый день может оказаться последним… Так выпьем же за живых! Ведь именно им расхлёбывать это дерьмо! А мёртвые пусть обретут долгожданный покой…
— Хорошо сказал! — я поднимаю рюмку, и мы чокаемся, а Алиса никак не реагирует. Я легонько толкаю её в плечо и понимаю, что она спит. — Вырубилась…
— Оно и понятно! Четыре рюмки за десять минут выпила! — дед говорит таким тоном, словно гордится ею. — Ну, будем!
— Будем, — мы выпиваем
