единиц радости получает тот, кто едет с тем, кто у него на первом месте, пятьдесят единиц – тот, кто с тем, кто у него на втором, и двадцать пять – тот, кто с тем, кто у него на третьем. Можете посчитать и убедиться, что в выбранном вампиром порядке группа и вправду генерировала наибольшее количество радости.
Пары поехали близко друг к другу, что позволяло вести общую беседу.
– А друг с другом монстры дерутся? – спросил Габриэль.
– Редко, – ответил Рогнар. – Зачем им это? Один погибнет, другой раненым останется.
– Нападают, только если большой перевес в силе чувствуют, – добавил маг. – Монстры на монстров. Или если сильно изголодались.
– А днём они куда деваются? – поинтересовался вампир.
– Кто куда, – сказал Дилион. – Норы, берлоги, пещеры.
– Пещеры на сотни километров бывают, – пробубнил гном. – Там целый мир свой.
– Да, – кивнул командир отряда. – Некоторые улетают. Ваньяры, например. Они в ближайшие горы драпают.
– Есть такие, которые могут закопаться в любом месте, – вспомнил ветеран этих противных монстров. Последние и выкапывались откуда ни возьмись и когда их не ждали.
– Такие закапываются там, где их застиг рассвет, – объяснил маг.
– Ещё перевёртыши есть, – вспомнила эльфийка.
– Это ещё кто? – спросил землянин.
– Это оборотни, – ответил Дилион. – Днём обычные зверьки, а ночью опасные, кровожадные монстры.
– Ошалеть, – усмехнулся Габриэль. – Есть предел разнообразию в вашем мире? Я его уже обожаю.
– Я сам удивляться не перестаю, – усмехнулся ему в ответ парень.
– Перевёртыши – опасные твари, – помотал головой Рогнар. – Остановились мы как-то в одной деревеньке. Ждали другие команды для рейда. Через дом от нас семья жила: отец, мать и четверо детей. Самому старшему лет двенадцать было. Девчушка их, лет семи, днём с ёжиком игралась. Я думал, что это их ёжик, давно у них живёт, а он оказывается только в обед из леса прибежал. Если б я знал, я б его сразу к нашему магу на проверку потащил. Ночью всю семью растерзал весак. И к другому дому побежал. Там мы с ребятами его и встретили. Рист ему семь стрел в голову вдолбил. А у Риста, знаете, какие стрелы? Почти как копья. Изрубили мы его в капусту. Мне так обидно было, так жалко семью…
– Да, жалко… – проговорил вампир и посмотрел на мага: – Ты тоже можешь определять перевёртышей? (Тот кивнул) А они хоть похожи ночью на дневных себя?
– Не очень, – ответил гном. – Размером до медведя-оборотня могут увеличиться, на задние лапы встают, зубы, клыки, когти здоровенные вырастают, огромные, красные глаза из орбит торчат.
– Опасные зверушки… – покачал головой землянин. – А почему монстры прячутся днём?
– Свет отбирает у них часть силы, – проговорила Дариэль.
– Да, – кивнул Дилион. – И лишает некоторых преимуществ. Они ведь лучше, чем их жертвы, видят ночью. А жертвы лучше них видят днём. Некоторых солнечный свет даже обжигает.
– Даже убить может, – вставил ветеран. – Мы один раз лешего связали и оставили на поляне. Так он на солнце так беситься начал. Аж похудел.
– Вам не жалко было? – посмотрела на него с укором эльфийка.
– Жалко… Вот понимали ведь, что тварюга злобная, что жизней много погубила, но как увидели её страдания, так сразу кинулись убивать. Чтоб не мучилась… Оборотни слабеют на свету и видят плохо. Тролли замедляются почти все, некоторые даже застывают. Иглоханы…
Он перечислил ещё несколько монстров, которые либо обездвиживались и погибали при солнечном свете – эти старались не разгуливать после рассвета, – либо просто слабели, замедлялись и плохо видели – а эти могли встретиться и днём, если им не повезло несколько ночей подряд, и они были очень голодные.
– А не лучше ли убивать монстров днём? – спросил Габриэль. – Когда они слабые?
– А каких бы ты выбрал? – с усмешкой спросил его командир отряда. – Тех, которые закапываются на десятки метров в землю или тех, которые забиваются в глубокие норы, где ещё темнее, чем в ночном лесу?
– Или тех, которые спят в высокогорных пещерах? – добавил Рогнар.
– Понял, – улыбнулся вампир. – Ночью лучше.
Он разрывался между желанием задать вопрос: «Почему же солнечный свет так вреден монстрам?» и желанием остаться наедине с Дариэль. Второе победило после трёхсекундной битвы. Мысль о том, что ответ на вопрос может сильно затянуться или, вообще, перерасти в какие-нибудь рассказы, которые породят другие рассказы, определила исход этого боя.
Победившее желание заставило Габриэля немного снизить скорость. Дариэль поддержала его в этом, и отряд слегка разъехался. Дилион обернулся и улыбнулся. Гном обернулся и буркнул:
– Скоро вещи на гарзу перекинут и на сивухе в обнимку поедут.
Начать с той близости и душевного уюта, которых они достигли в отношениях друг с другом вчера, у вампира с эльфийкой не получилось. За ночь произошёл небольшой откат. Им требовался разогрев, чтобы снова дойти до этого уровня. Габриэль не смог бы взять Дариэль за руку сейчас, даже если бы они спешились и устроили прогулку по лесу.
Но то, что сегодня они начали свою беседу гораздо легче и свободнее, чем накануне, уже не так выбирая слова и интонации и не так боясь произвести плохое впечатление, было бы заметно даже самому неискушенному наблюдателю. А значит шансы развить отношения ещё лучше и глубже, чем вчера, у них были такие же верные, как шансы заводной машинки проехать дальше, если её поставят между предыдущей точкой старта и предыдущей точкой финиша. А может и не такие верные… Завязка отношений – более сложное дело, чем езда заводной машинки. Несколько ляпов – таких, которые сотрясают гладкое и приятное представление о том, кто их ляпает, – и всё – завязка бесповоротно развязана. Бывает, что и одного ляпа хватает…
Габриэль уже знал, что Дариэль практически одинаково любит и рассказывать о себе и слушать о нём. Поэтому и пошёл по проторенной вчера дорожке разговора – спрашивал о её приключениях в командировках и рассказывал интересные истории из своей жизни. Придерживал «грузовики с кирпичами и бетоном» на пропускном пункте «строительного участка» их отношений, проверяя и удостоверяясь в крепости уже построенного.
– К обеду мы должны быть в Мосьти, – крикнул командир отряда, когда впереди показались первые встречные путники. – Давайте без болтовни сегодня.
«Чего орёт? Себе и Рогнару бы это сказал и всё» – подумал вампир и вернулся на «строительный участок».
Через пару часов отчётливый запах человеческой крови ударил ему в нос.
– В той стороне, – указал он рукой в лесную чащу и сразу же поскакал туда.
Эльфийка кинулась за ним.
– Дилион, мы свернули, – крикнула она, перед тем, как скрыться в зарослях.
– Куда вас понесло? – закричал ей вслед Рогнар.
– За ними, –
