Шут-точкки, прибаут-точкки…
Как ни жаль, но придется нам сворачивать программу нашего круиза. Конечно, это вовсе не значит, что мы немедленно отправляемся в Конуград, вовсе нет. Но и о продолжении морской прогулки речь не идет. Я покрутил в руках телеграмму и, сунув ее в бумажник, довольно кивнул.
– Идем к нашему берегу, Важен Рагнарович, – обернувшись к тестю, проговорил я. – Только так, чтоб ни один любопытный не увидел.
– Понял. – Белов окинул взглядом навигацкий стол и, затребовав к себе Лейфа, принялся готовить яхту к скрытому переходу.
На плечи новика легла обязанность по прокладке оптимального курса «Варяга», чему брат Лады был рад ничуть не меньше, чем абордажу.
Убедившись, что больше мне на мостике делать нечего… да и тесть уже начал недобро коситься на «постороннего», я потихоньку выбрался из вотчины капитана и отправился в салон, где мои спутники наверняка давно уже изнывают от любопытства.
Описание произошедшего не заняло много времени, зато обсуждение… Честно, через полчаса выслушивания буквально фонтанирующих идеями о причинах недавних событий друзей, я сбежал от них на балкон, пока моя бедная голова просто не взорвалась… А когда меня, наслаждающегося свежим бризом и терпкой папиросой, там нашел профессор Грац вместе с Хельгой, пришлось и вовсе ретироваться из салона.
Заперевшись в своей каюте, я уселся в кресло и, убедившись, что воцарившуюся тишину не нарушает даже тиканье часов, облегченно вздохнул. Ну вот, теперь можно и поразмыслить над дальнейшими планами… точнее, над их реализацией. А через полчаса мне пришлось оторвать свою задницу от удобного и мягкого кресла и возвращаться к тестю.
– Важен Рагнарович… – Я окликнул нашего капитана, сосредоточенно следящего за пыхтящим над навигацким столом Лейфом.
– Да, Виталий? – Тесть отвлекся от созерцания труда своего сына и, глянув в мою сторону, прищурился от дыма, пыхнувшего над неизменной трубкой. Ну прямо Иосиф Виссарионыч, ага…
– Вопрос у меня имеется, Важен Рагнарович. – Вздохнул я, перешагивая комингс. – Как думаете, найдется на нашем берегу спокойное местечко, чтоб можно было спрятать «Варяга», да и до какого-нибудь города добраться без помех?
– Хм… – Тесть переглянулся со стоящим у штурвала Лешко и попытался спрятать ухмылку. – Так ведь это смотря для какой цели.
– Вот только не говорите мне, уважаемый капитан, что в буйно-ушкуйном прошлом вам такие захоронки были без надобности.
– М-да. – Тесть крякнул и, вновь переглянувшись с Лешко, махнул рукой. – Найдется, Виталий, найдется, непременно. Но вы все же поведайте, для чего вам это место понадобилось?
– Вот скажите, Важен Рагнарович, надо нам каждый божий день вот от таких подарков бегать, как эти мины? То-то. – Вздохнул я, когда тесть покачал головой. – Я и подумал, что пора нам домой возвращаться, вот только открывать нашим недругам, что мы живы, понятное дело, не след. А уж какие у них силы имеются, мы уже имели счастье наблюдать, так что, боюсь, по прибытии в Ревель противники наши вполне могут о том проведать.
– Думаете? – Тесть нахмурился, а я в ответ только кивнул в сторону закутка с телеграфом. Важен Рагнарович понимающе хмыкнул. – Понимаю. Хотите потихоньку высадиться на берег, добраться до города, а там чугункой в Хольмград?
– Почти так. Вот только думается мне, что лучше было бы большей части нашей компании вернуться домой, а Леопольд Юрьевич отправится дирижаблем в Свеаланд. Есть у нас там кое-какие дела, что обязательно решить надобно.
– А «Варяг», а команда? – хмуро поинтересовался Лейф, как оказалось, давно уже закончивший возиться с картами и теперь активно греющий уши.
– А яхта через седмицу-другую спокойно отправится в Конуград. Закроет там адрес и станет на прикол, – договорил за меня тесть.
– Именно, Важен Рагнарович. Именно. Жаль только, Высоковские всех намеченных философов не навестили. Ну да ничего, нам и того, что есть, хватит, – подвел я итог.
– Ну что, Лешко, посидим, подумаем, где бы нам нашу красавицу до поры припрятать? – Повернулся к рулевому капитан и, выпустив роскошное кольцо дыма, хмыкнул. – Лейф, зови Грубора. Он в тех местах, почитай, каждый прибрежный валун знает. Покумекаем, вспомним былое… эх!
Поняв, что с местом стоянки «Варяга» эти морские волки и без меня разберутся, я развернулся и потопал на поиски Высоковских… С ними мне тоже надо было обговорить пару моментов. Да и про Леопольда Юрьевича забывать не стоит. Тут тоже найдется, что обсудить. А еще… Лада! О, это будет сложно…
Но я справился! И вот, спустя сутки, «Варяг» оказался у побережья. Отсюда до Ревеля не больше сорока миль, которые, как пообещал помощник нашего капитана, у нас есть все шансы проделать по суше во вполне удобном экипаже.
То, что сначала показалось мне небольшой бухтой, на деле оказалось устьем реки… со старательно углубленным руслом. Не иначе как Грубор в юности не только ушкуйным, но и контрабандным промыслом занимался. Впрочем, чего-то в этом роде я и ожидал, хоть и не надеялся на столь качественную захоронку.
«Варяг» поднялся вверх по руслу реки не больше чем на милю, но этого оказалось вполне достаточно. Вся наша компания удивленно наблюдала за открывшимся видом. А посмотреть было на что.
Здесь нас ждал самый настоящий порт. В лесу, на узенькой речке, какой-то ухарь поставил сразу два крана и выстроил пусть деревянную, но самую настоящую пристань! С размахом контрабандисты живут! Стоп. Контрабандисты!
Я пулей метнулся на мостик, где место рулевого сейчас занимал Грубор, очевидно, как единственный член экипажа, знающий здешний фарватер, и, даже толком не отдышавшись, попытался высказать присутствующему здесь же тестю свои подозрения.
– Ну, вы уж совсем-то за дурачков нас с Грубором не держите, Виталий, – прогудел Белов, кивая своему помощнику. – Неужто мы бы сунулись сюда, коли б хоть какие-то сомнения имелись?
– И все же. Могу я поинтересоваться, откуда у вас такая уверенность, что здешний хозяин не выдаст нас недругам? – хмуро заметил я.
– Хм. – Грубор вздохнул и развел руками. – Так ведь если родному брату не верить, то и жить на этом свете незачем будет.
– Брату? – не понял я.
– Как есть брату. – Кивнул Грубор в сторону виднеющегося на взгорке огромного рубленого дома. – Вон его усадьба. Клетко – старший в семье, ему отец и передал управление нашим хозяйством, ну а я корабль принял. Это потом уж, как нашу «Ласточку» патруль данов на дно пустил, я в ушкуйники подался, а так наша фамилия, почитай, лет сто на этой речке дело правит.
– Дела-а… – Я еле удержался от того, чтобы почесать пятерней затылок. – Потомственные контрабандисты, надо же!
