Однако Мальерон не обратил внимания на красоту сада. Быстро вскочив на поданного коня, он пришпорил его и вихрем вынесся из замка. В развевающемся плаще лорд походил на огромного ската. Он ещё отомстит тому, кто посмел наступить на него. Он ещё ужалит, ибо все равно гхалхалтары ворвутся в Королевство Трех Мысов и раздавят Карена, а скелеты займут Вертор. Тогда он посмотрит на гордеца Толокампа!..
Мальерон остыл и попридержал скакуна. Вокруг теснились серые дома с исписанными стенами; над головой развевались полотна простыней и чьи-то штаны; несколько чумазых ребят копались в куче мусора. Лорд поморщился: куда он заехал? Какие-то бедняцкие трущобы. Вдруг Мальерон заметил человека в кольчуге. Положив древко копья на плечо, солдат брел по улице, сурово зыркая на горожан. Завидев лорда, он приостановился и поклонился:
– Здравствуйте, ваша милость! Удачи вам в ваших начинаниях.
Мальерон улыбнулся, и его завитые седые усики вздернулись наверх:
– Ты, верно, из моей сотни?
– А как же, ваша милость. На вашей земле родился, так и умру за вас.
– Молодец, – от удовольствия лорд, расщедрившись, вынул из кошеля серебряный и подал солдату. – Выпей за меня.
– Непременно, ваша милость, благодетель вы наш.
Натешив свое самолюбие, Мальерон двинулся дальше. Вскоре он выбрался из бедняцкого квартала на хорошо известные ему центральные улицы.
Всю дорогу до своего небольшого, но роскошного дворца, лорд не мог забыть встреченного им копейщика. С такими солдатами хоть куда – не предадут. Лорд Толокамп запретил уходить из Вертора? Хорошо. Мальерон и его воины останутся в городе. Но, когда скелеты подступят к стенам столицы, берегись, лорд Толокамп. Твой гарнизон выступит против тебя.
***
Вертор всколыхнула весть о начале наступления Сакра. Пошел слух о том, что скелеты наскоком захватили Натур, самый крупный город к северу от столицы, и теперь двигаются прямо на Вертор. Волнение росло, и лорд Толокамп испугался. Он выслал конные разъезды. Дозорные доложили, что на самом деле под Натуром все спокойно, но жители видели отряды скелетов, которые, наводя ужас, бродили по равнинам.
Селяне загоняли скот, прятались в подполье, но враг, словно насмехаясь, не приближался, а держался на расстоянии.
Один человек из деревни Руналь, который ходил охотиться на горных коз, рассказал, что наткнулся в ущелье на нескольких порубленных людей. Через три дня с гор спустились двадцать оборванных, изнуренных человек. Некоторые были ранены и еле шли. Как оказалось, то были остатки толокамповского ополчения – самые стойкие, которые не пожелали сложить оружия, даже когда лорд бросил их и уехал в столицу.
– Скелетов много. Они выбивают нас с перевалов. Сейчас, почитай, все горы за ними, – со злобным ожесточением говорил один из ополченцев, худой, с дергающимся лицом. – Этак скоро они вниз ринутся. Столицу займут. – Ополченец постоянно сплевывал, словно пытался избавиться от горечи во рту.
Однако то была неискоренимая горечь – та, что стрелой поразила сердце и невытащенным наконечником засела там.
***
Сакр с основным войском двинулся к Вертору с юга, вдоль берега моря. Правая рука полководца, Кембир, с трехтысячным отрядом шел горными маршрутами, выбивая с перевалов стойких ополченцев.
Сакена, хорошо изучивший плодородные равнины низовья, решил, что ему будет полезнее путешествовать в горах. Философ попрощался с Сакром, выразив надежду, что они ещё встретятся в людской столице, и присоединился к Кембиру.
Кембир оказался военачальником, всецело преданным искусству войны. Обладая феноменальной памятью, он знал каждого солдата по имени и общался с ними, как отец с сыновьями. Каждый раз перед боем, сколь бы ни были малы силы противника, Кембир внимательно изучал позиции, раздумывал и, только найдя наиболее удачное решение, отдавал приказ. Как заметил Сакена за месяц боев они потеряли лишь двоих, и то один провалился в расщелину по собственной неосторожности.
По вечерам, когда войско останавливалось и солдаты отдыхали, Сакена и Кембир иногда садились вдвоем и говорили. Философ излагал свои взгляды на мир, а военачальник учил мудреца стратегии.
***
Сакена поднялся на край кратера. Позади него шумели солдаты. Было ещё не поздно, но Кембир велел устраиваться на привал, ибо место для этого было самое подходящее, а торопиться было некуда. Сакена рассматривал серый древний, растрескавшийся от старости склон. В расщелины набился песок. При сильном порыве ветра он вырывался наружу и вихрился, словно вулкан проснулся. Недалеко внизу валялся, уткнувшись лицом в твердый камень, человек. Одежда на нем легко трепетала, отчего казалось, что он шевелится.
Сакена отошел от края, направился к Кембиру. Военачальник снял шлем и тряхнул слежавшимися волосами. Завидев философа, он обрадовался:
– Еще одна вершина за нами. Итого тридцать четыре горы. Неплохо за сорок один день боев. Хотя и врагов-то нет. Пока я видел лишь пятьдесят шесть ополченцев. Вооружены они плохо, сражаться не умеют. У нас количественное преимущество в сорок три раза. Если так пойдет дальше, то скоро мы повернем на юг и осадим Натур. А оттуда прямая дорога на столицу.
– Похоже, люди ещё не показали нам свои самые острые клыки, – вставил Сакена.
– О, конечно, они у них есть. Например, дракуны. Ужасно противные твари. Против них – только магия. Однако самые опасные зубы у людей на востоке, за четыре месяца пути отсюда, а это очень далеко. Они не помогут, ибо тогда гхалхалтары займут Жоговенский и Пентейский мыса. А лорды вот-вот начнут делить королевство.
Философ задумался и наконец сказал:
– Кембрир, мы с вами присутствуем при историческом моменте. Помните вы, как могущественное Королевство Трех Мысов послало войско в Слатию и там двадцать лет назад воцарилась новая династия из пентейских лордов.
– Простите, это произошло восемнадцать лет назад.
– Как вы сказали, минуло только восемнадцать лет, и вот сильнейшее Королевство Трех Мысов распадается.
Кембир покачал головой:
– Нет, предпосылки к тому намечались уже ранее, а поход в Слатию – лишь отчаянная попытка дряхлеющего государства показать свою силу. Слатийцы же не сопротивлялись. Только один раз четырнадцатилетний царь Анатолий встретил лордов с отрядом в триста пятьдесят меченосцев. Но это же смешно! Разве можно это назвать войной?
– В любом случае, не каждый раз видишь падение такого большого королевства. Нам с вами повезло, Кембир, мы сможем изложить это в своих воспоминаниях…
***
– Ваша разумность, послание!
Кембир обернулся – к нему бежал, размахивая руками, солдат. Военачальник прошел в палатку.
