Зал, переполненный свободными от дежурства полицейскими, гудел от бодрых выкриков бармена, шумных рассказов про войну, веселой болтовни друзей, угощающих друг друга. Особым успехом здесь пользовался стандартный полицейский коктейль — виски с пивом.
Над стойкой самодельный транспарант возвещал: «С днем рождения! Леоне стукнуло двадцать восемь». Транспарант был покрыт многочисленными подписями, а приклеенные долларовые бумажки образовали подобие традиционного ирландско-итальянского «денежного дерева».
Героиня праздника — Леона Кэнтрелл — вышла из дамской комнаты. Сегодня ей явно нездоровилось, в ее движениях не было обычной гибкости. Она подошла к своему мужу, Рику.
Небрежно одетый под хиппи, рослый, с копной темных волос и серьгой в ухе, Рик Кэнтрелл в свои тридцать с небольшим отличался грубоватой мужской красотой. У него было солидное дело по перепродаже мотоциклов. Они познакомились, когда Леона, только что пришедшая в полицию, остановила его за превышение скорости. В результате он узнал номер ее телефона.
Рик взял Леону за руку и заботливо проговорил:
— Ты сегодня неважно выглядишь, детка.
— Знаешь, паршиво чувствую себя всю неделю, — тихо ответила она. — Это все проклятая жара, наверное.
— Тебе надо выпить, — произнес с улыбкой Рик.
— Предпочту содовую, — сказала она.
— Содовую? — повторил он удивленно.
Леона не была трезвенницей. Она могла пить наравне с мужчинами.
Сержант Черилл Грин пробиралась к ним сквозь толпу.
— Леона, по-моему, тебе двадцать восемь было и в прошлом году, — пошутила она. Обе женщины рассмеялись, и Черилл крепко обняла подругу.
В углу для курящих Майк Хэрриган и капитан Пилгрим оживленно спорили у стойки.
— Черт меня побери, Майк! — говорил Пилгрим, — я пытаюсь спасти твою задниду. Я не меньше тебя зверею, если мне указывают, как надо работать, но здесь замешано ФБР.
— Знаешь, что, — хмурясь, ответил Хэрриган, — если Киз и его свита из ФБР, тогда я королева Англии. Я не думаю, что все эти убийства связаны с бандитами.
— Пожалуйста, будь разумным, Майк, — проговорил Пилгрим, качая головой.
— О чем ты? Не понимаю, — продолжал он. — Киз хочет сам его повязать, но действует, исходя только из своих собственных соображений. Спрашивается — что это за соображения? — Он замолчал, чтобы сделать глоток. У хватает сил, чтобы одержать верх над целым Управлением полиции и добиться своего. Представляешь, какие здесь ставки? Они намного выше, чем в борьбе с наркомафией. Спрашивается, кто стоит за этим Кизом?
— Не знаю, знаю только одно: не нужно нам ввязываться в это дело! — настаивал Пилгрим.
Он не понимал, чего добивается Хэрриган, однако, зная его много лет, чувствовал, что это неспроста.
Если все это дело было связано с высокими правительственными кругами, Пилгрим не хотел об этом знать. Имея такую должность, достигнув своего возраста и готовясь к уходу в отставку, он жил по правилу: «Не раскачивай лодку». Но как раз этим правилом пренебрегал Хэрриган. Пилгрим знал Хэрригана как отличного офицера, вот только, раскачивать лодку всегда было его любимым занятием. У Хэрригана уже произошел разрыв с Хайнеманном, а теперь он скрестил мечи с Кизом и скоро погрязнет а дерьме. Беда была в том, что он этого не осознал. Как сделать, думал Пилгрим, чтобы он это понял и проявлял впредь максимум осторожности?
— Мне надо выйти, — сказал Пилгрим, с тяжелым вздохом слезая со стула. — Ты подожди здесь. Я еще не закончил разговор.
По пути в туалет Пилгрим решил, что все его увещевания бесполезны. Если Хэрриган ухватился за что-то, его уже не оторвешь. Однако Киз, судя по всему, тоже крепкий орешек, п в кармане у него, говоря языком репортеров, небольшая ядерная бомба. В известных пределах Пилгрим сможет вступиться за Хэрригана, как делал это всегда, в прошлом, но сейчас он боялся получить сильную затрещину.
За годы службы сначала патрульным, потом в Управлении, особенно в Управлении, Пилгрим усвоил: нельзя безболезненно для себя задевать начальство. Если им что-то не понравится, сдача будет еще сильнее. Киз как раз и был одним из таких боссов. Если Хэрриган не уступит, он может оказаться в нокдауне. Покинул ринг живым только один из них.
Черт возьми, Майк, думал он, шагая по коридору, зачем ты лезешь во все это? Ответ был не утешительный: Хэрриган не отступит, пока не докопается до сути дела. Именно за это Пилгрим его и уважал. Теперь же все это очень беспокоило капитана полиции.
Улица около роскошного особняка Рамона Веги казалась безлюдной. Полицейские заслоны сняли, последний патрульный автомобиль покинул место своей стоянки. Дэнни Арчулета вышел из подъезда одного из домов. Примерно в квартале от места происшествия, последний раз затянулся и раздавил окурок каблуком. Часы показывали одиннадцать тридцать. До встречи с Майком оставалось полтора часа.
Арчулета наблюдал, как феодальные агенты, закончив работу в особняке, тащили к машинам свои многочисленные чемоданы с оборудованием. Обычно на место преступления выезжал только судебно-медицинский эксперт, самое большее — двое, причем вся их поклажа умещалась в маленьком чемоданчике. Фэбээровцы приволокли целую лабораторию и так чертовски долго возились. Почему? Что они искали?
Дэнни осмотрелся, быстро перешел на другую сторону улицы и приблизился ко входу в особняк. Держа в левой руке электрический фонарик, Дэнни тихо открыл дверь. Вестибюль был пустым. Он поднялся на лифте. Дверь в спальню Рамона Веги оказалась опечатанной. На плотном листке бумаги с желто-черной полосой было написано: «Правительственная печать — вход на место преступления без разрешения властей карается законом».
Осмотрев ленту,' Арчулета вытащил складной нож и нажал на кнопку. Выскочило лезвие. Этот предмет не входил в стандартный набор полицейского снаряжения, но для Дэнни оказался очень полезным. Ловким движением он просунул лезвие под печать, она легко отделилась. Из полицейских получились бы хорошие грабители, мелькнула шальная мысль.
Нажав на дверь рукой, он вошел внутрь, включил фонарик и осмотрелся. Федеральные агенты знали, что делали: помещение оказалось основательно вычищено. За исключением повреждений на стенах, не осталось никаких свидетельств того, что здесь недавно произошло. Все ценности были вывезены. Дэнни с ехидцей подумал — не иначе как вещественные доказательства! О’кей, эти старательные мальчики прочесали все частым гребнем. Однако посмотрим, может, что-нибудь все же осталось.
Он стал шарить лучом света по плиточному полу, разглядывая пятна запекшейся крови. Одно из них было смазано подошвой спортивной обуви. Дзнни опустился на колени. Другое пятно было тоже смазано, но не обувью. Он нахмурился и начал внимательно рассматривать его. Оно было величиной в две ладони, с одной стороны отчетливо проступал след от крупных пальцев. Арчулета тряхнул головой и вновь принялся изучать пятно. Без сомнения, сюда кто-то наступил. Но кто? Форма следа была странной. Объяснить ее он не мог. Немного дальше Дзнни нашел еще один такой отпечаток. Он выглядел наподобие трехпалой руки со стальными когтями. Дэнни оглядел выбоинки на полу. Но как могли когти повредить твердую поверхность плиток? Может, убийца был обут в специальные сапоги? Но зачем? Дэнни был озадачен. Наверняка фэбээровцы заметили следы, но как в таком случае они к ним отнеслись?
