— Гера, за камни, бля! За камни!
Дважды повторять не надо. Герман перекатился, подхватил разгрузку и автомат и прыгнул за большой валун, что лежал метрах в трех.
В слабом пока свете наступающего дня взгляд успел выхватить мелькающие фигуры и вспышки выстрелов. Вокруг все гудело. Кричали люди, гулко били штуцеры и пистолеты, ржали лошади, скрипели крепления повозок. Вдалеке были слышны свисты и вой, а также отрывистые хлопки ружей. Сознание отметило странный звук выстрелов, не похожий на привычный уже приглушенный бой штуцеров.
За валуном уже сидел Бертом. Сжимал в руках штуцер, осторожно выглядывал из‑за выступа и щурил глаза. Он обернулся на шум и посмотрел, как Герман лихорадочно завязывает шнурки на ботинках и натягивает ремень и разгрузку.
— Доброе утро, — усмехнулся сержант.
Герман сердито буркнул и туже затянул шнуровку.
— Кочевники в гости пожаловали, — добавил Бертом. — И с ними еще кто‑то.
— Кто? — не понял Ветров.
— Не знаю. Но у кочевников ружей нет. А по нам кто‑то бьет не только из луков.
Герман, наконец, справился с разгрузкой, положил автомат на землю и вытащил бинокль. Осторожно выглянул из‑за валуна.
Справа и слева за камнями, повозками и телегами лежали караванщики. Впереди слева у костра какой‑то охранник то и дело вскакивал на колено и стрелял. Рядом двое возничих перезаряжали ему штуцеры. Еще левее метались лошади. Охрана сгоняла табун к лагерю.
Фигуры напавших мелькали на удалении пятидесяти — ста метров. Это были кочевники. Некоторые ползли вперед, прикрываясь кустами и камнями. Те, что поближе, били из луков.
Герман перевел взгляд еще дальше. Оптика выхватила несколько смутных фигур метрах в двухстах от лагеря. Эти вели огонь из чего‑то дальнобойного. И порох у этого «чего‑то» был бездымный.
* * *
Рядом кто‑то упал и несильно толкнул в плечо. Герман скосил взгляд. Слева сидел Кир. В разгрузке, с автоматом, но без кепки.
— С добрым утром! — выдохнул он. — Хорошая побудка! Видел ребятишек с винтарями?
— Видел. А с чего взял…
— Что с винтарями? А во!
Кир раскрыл ладонь и Герман увидел бесформенный кусок металла. Это была расплющенная о камень свинцовая пуля. Причем заключенная в оболочку. Кусок оболочки торчал из лепешки свинца.
— Щелкнула в метре над головой, — сказал Кир. — Эти ребятишки вооружены получше охраны. И откуда у них такие штучки?
К ним подвинулся Бертом.
— Кочевники окружили лагерь, пытаются подойти ближе. А те, что за ними, бьют здорово. Двоих на моих глазах приложили.
— Кто они?
Сержант пожал плечами.
— Не знаю. Но штуцеры у них сильные.
— Это не штуцеры, — поправил его Кир и отбросил сплющенную пулю в сторону. — Это винтовки.
— Что?
Кир не ответил. Выглянул из‑за валуна, посмотрел по сторонам и перевел взгляд на каменные пирамиды.
— Где Мирт?
— Вон за камнем лежит. Выцеливает кого‑то.
— Давай к нему. Сидите на месте, головы не подставляйте. Посмотрите, где наши кони.
Кир поправил ботинки, закинул автомат за спину и достал нож.
— Ты что задумал? — спросил его Герман.
— Посмотрим‑ка на этих ребят. — Видя, что Герман не понимает, Кир добавил: — Сверху! Залезем на пирамиду.
— Сложно, — заметил Бертом. — Хотя стены неровные, изъедены, есть за что зацепиться.
— И падать невысоко, — добавил Кир. — Гер, ты готов?
Герман кивнул. План Кира был рискован, но хорош. Сверху и впрямь видно лучше.
Кир выбрал одну из крайних пирамид, невысокую, зато стоящую на отшибе. Южная сторона пирамиды была более пологой, а ветры и дожди изрядно выщербили ее. По крайней мере влезть можно.
Наемники хоть и не были альпинистами, но уж азы скалолазания знали. Помогая друг другу, цепляясь за выступы и втыкая в щели ножи, кое‑как влезли.
— Обратно не полезу, — устало выдохнул Кир, падая на камень. — Лучше прыгну.
— Здесь метров восемь. Голову расшибешь.
— Зато лететь недолго, — хмыкнул Кир и вытащил из футляра бинокль.
Бой был в самом разгаре. Под прикрытием неведомых союзников разбитые на небольшие группы кочевники пытались подойти как можно ближе, то и дело стреляя из луков.
Охрана сдерживала натиск, отстреливая наиболее наглых. Кое‑где дело доходило до рукопашной. Крики, вой и мат иногда перебивали звуки выстрелов и звон стали.
Табун стражники не отдали, увели к пирамидам, потеряв несколько лошадей. Но этим успехи охраны и ограничились. Неведомый враг не давал встать в полный рост и перейти в атаку. О том, чтобы сесть на коня, не могло быть и речи.
Стрелков наемники засекли быстро. Десяток человек в незнакомой одежде, совсем не похожей на одежду степняков, расположились полукругом и палили по охране. Оптика позволила рассмотреть и оружие. Это были самые настоящие винтовки. Правда, однозарядные. Патроны унитарные, их тоже рассмотрели. Никаких нудных операций с досылкой пули через ствол и последующей утрамбовкой шомполом.
Стрелки выбрали хорошие позиции, но из‑за опасения промахнуться в полутьме подошли ближе, чем следовало, и сами могли пострадать от ответного огня. Однако охране сейчас было не до них, они отбивали очередной натиск кочевников.
— Хороший план, — одобрил Кир. — Одни прикрывают, другие штурмуют. Правда, сил у кочевников маловато. Но проредить караван они смогут.
Герман отложил бинокль, перевел прицельную планку на автомате со ста метров на триста.
— Пора вмешаться в процесс.
Кир тоже убрал бинокль, снял со спины «калашников». Вдруг усмехнулся.
— Ты чего?
— Да вспомнил наши прикидки при сборах. Брали бронежилеты, считая, что серьезного оружия здесь нет.
— Ну?
— Вот оно — серьезное. Винтовочная пуля наши броники вполне может взять.
— Может, — после короткой паузы кивнул Герман. — Хотя и не факт. И смотря с какой дистанции.
— Угу. Но нам это до лапочки, броня вместе с баулами внизу.
Герман фыркнул, и впрямь глупо вышло. Что значит внезапность!
— Начали, — скомандовал он, вкладывая выстрел в подствольный гранатомет. — Я спугну их, а ты снимай.
Кир прижал приклад к плечу, коротко буркнул:
— Готов.
Хлопнул выстрел. Граната взмыла в воздух, описала полукруг и упала метрах в пяти позади крайнего справа стрелка. Тот дернулся, вскочил на колено и неловко упал. Зато его сосед, лежавший метрах в двадцати, проявил завидную реакцию. Взлетел на ноги, прыгнул в сторону и вдруг рухнул в траву. Выстрел Кира достиг цели.
