– Хорошо, – неожиданно легко согласился Фокин. И вдруг спросил Георгия: – Нанимали рабочих с запасом или точно в норму?
– Что? – растерялся Жора.
– Ну… – не сразу нашел нужные слова Святослав. – На любой буровой есть что-то вроде штатного расписания. Так? Полный комплект персонала, сколько должно быть. Набрали комплект?
– Да, – помедлив, ответил Салидзе.
– Тогда береги тех, кого набрал! – с легким нажимом сказал Фокин. – А то, если начнешь с первого дня разбрасываться людьми, скоро работать некому будет. Останешься один за всех.
Свежий воздух, такой близкий, желанный, до которого оставалось пройти всего несколько метров по трапу, придал Диме сил. Он поверил Святославу Фокину, поверил в то, что стоит добраться до палубы – и станет легче. Что до конца мучений – лишь несколько минут. Шагов. Только разрешение бригадира… Клоков приоткрыл глаза, с мольбой посмотрел на Салидзе.
Видимо, Фокин обладал даром убеждения. Бригадир, хоть и с большой неохотой, согласился на предложение святоши.
– Хорошо! – сквозь зубы процедил Салидзе. – Вытащи его наверх, но стоять только возле двери! Ни шагу на левый борт! Ни шагу вперед! А то оба на корм рыбе полетите. Все понятно?
– Господь возблагодарит тебя за великодушие, – смиренно произнес Святослав.
Выбираясь на палубу, Дима с тоской подумал о том, что в другое время послал бы на три буквы Жору – за его наглый тон, за жестокость. За пальцезагибание, устроенное совершенно не по делу.
Но теперь он, один из лучших выпускников питерского университета, сын обеспеченных родителей, стоял, забыв про гордость и самоуважение, – получеловек-полуинвалид на скорлупке, мотавшейся посреди огромного моря. Стоял молча, проглотив хамство Салидзе. Человека, не знавшего, как пишется слово «комплимент». Да, Жора был здесь царем и богом, а потому мог оставить молодого парня умирать в трюме, мог выбросить за борт. Мог – по-королевски – подарить жизнь, позволив вдыхать свежий морской воздух в компании Святослава Фокина.
Через какое-то время парню стало лучше. Холодный, обжигающий воздух продул легкие, наполнил их кислородом, разорвал на клочки и унес мысли о том, что мир – это качающиеся стены ватерклозета. Нет, мир – это бесконечность. Ледяной ветер. Яркие, колючие звезды над головой, совсем близко. Протянешь ладонь, и любая из них тут – горячая, переливающаяся, способная исполнить загаданное желание.
– Хорошо, – всхлипнув, прошептал Дима. Против его воли глаза наполнились влагой, может быть, от резкого ветра. – Спасибо, Святослав.
– Благодари не меня. Благодари Всевышнего, – покачал головой Фокин. – Часто бывает так: думаешь, финал. Нет выхода. Стены кругом. Все. Конец. Но выход есть. Надо только увидеть.
– Надо только увидеть, – повторил Клоков, цепляясь за леера.
Корабль по-прежнему взбирался на гребни и соскальзывал вниз, в водяные ямы, но отсюда, сверху, все казалось другим. Тошнота не ушла совсем, но отступила, стала не такой мучительной.
– Долго стоять нельзя, – вдруг сказал Фокин. – Холодно. Ветер.
– Слава, мне бы тут побыть, – умоляюще пробормотал Дмитрий. – Можно?
Спускаться вниз, в духоту прыгающей вверх-вниз каюты совсем не хотелось. От мыслей о замкнутом пространстве тошнота мгновенно усилилась.
– Хорошо, я принесу теплую одежду, – согласился попутчик. – Помни о том, что сказал Георгий, – никуда не ходи, стой только здесь.
– Угу, – радостно кивнул Дмитрий.
– И еще, – Святослав замолчал, оглянулся на проем, темневший за спиной. Потом, наклонившись к самому уху Клокова, сказал. – Будь аккуратнее с Салидзе. Если он появится здесь, наверху, лучше уйди в каюту. Не испытывай судьбу.
На миг глаза молодого парня из Питера и сорокалетнего мужчины встретились, и Дима прочел то, что бывший священник не сказал вслух.
«Салидзе выбросит тебя за борт, как только дашь ему повод».
Осознавать это было неприятно, однако, как ни странно, Диме стало легче. Из него вдруг – за какие-то часы – выветрилась городская дурь, изнеженность, привычка передвигаться по проторенным маршрутам. А теперь, уяснив позицию бригадира и поговорив со Святославом, парень внутренне собрался. Как волчонок, который еще не научился догонять жертву через «не могу», но уже почуял, насколько призрачна грань между этим миром и тем. Клоков начал постепенно понимать, что такое настоящая жизнь. Жизнь, в которой тебя – если будешь слабым – могут выбросить за борт. Ничего не объясняя, не страдая комплексами по данному поводу. Жизнь, про которую говорил отец.
– Значит, я должен научиться быть сильным, – пробормотал Дмитрий, цепляясь оледеневшими руками за леера. – Но, Господи, как мне плохо… Дай силы пережить все это…
Совершенно секретно
Единств. экз.
Президенту ЗАО «Компания „Норднефтегаз“
Крутову О.А.
от начальника службы безопасности
Феропонтова С.В.
Докладная записка № 14/55b
Настоящим извещаю Вас, что по проекту «Шельф» сформирована группа подсобных рабочих в количестве четырнадцати человек. Кандидатуры отбирались в соответствии с перечнем требований, разработанным аналитическим отделом и завизированным Вами. Проверены Соколовым Ю.П. Краткие характеристики и фотографии наемных рабочих прилагаются к документу.
Транспортировка инженерной группы, обслуживающего персонала и оборудования, необходимого для исследований, была выполнена на объект в установленные Вами сроки. Никаких осложнений с пограничниками, военными и проч. по факту присутствия судна ледокольного типа нашей компании вблизи Земли Франца-Иосифа не возникло.
Начата вторая фаза: переброска на объект группы рабочих. Прибытие этой партии к месту исследований ожидается завтра. Прогноз благоприятный: сильный туман, низкая облачность, возможен снегопад.
Командиру судна отдан приказ: сразу после высадки новой группы отдалиться от архипелага, приступить к исследованиям и картографированию морского дна (в соответствии с завизированной в правительстве РФ программой), к островам ЗФИ не приближаться до получения условного сигнала.
Совершенно секретно
Единств. экз.
(подлежит уничтожению после
ознакомления с документом исполнителей)
Резолюция на документ № 14/55b
Начальнику службы безопасности ЗАО «Норднефтегаз»
Феропонтову С.В.
Начальнику аналитической группы ЗАО «Норднефтегаз»
Соколову Ю.П.
– Феропонтову С.В.: еще раз проинструктировать командира судна о режиме радиомолчания с архипелагом, доклады «материку» только в кодовом варианте;
