— Спортсмены не курят, папа. Я о другом.
— И о чём же?
— Мы в поход все вместе поедем? В Карелию, как в прошлом году, с палатками.
— Нет, сынок. В Карелию мы не поедем.
— А почему, — Данька не умел скрывать свои эмоции, в силу возраста.
— А как мы поедем? Мамочка вот-вот должна родить нам братика или сестричку… Или братика и сестричку, — Китяж вспомнил о Женечкином известии, — а Илья вообще в деревне.
— Пап… — Данила медлил, понимая, что предлагает авантюру и старался заранее предугадать реакцию отца, — а давай поедем вдвоем.
— Так! Отставить, боец! — принципы семьи Китяж прививал сурово, — Либо все вместе, либо никак. А приключения я тебе придумаю. Завтра же!
* * *
Любое дело не терпит суеты. А тем более такое дело, как день рождения сына. Однако Китяж понимал, что не успевает. Было только без пятнадцати шесть, когда зазвонил телефон. „Быстро Эдуардыч управился, а я ещё стол не выставил. Мля! А ещё я до сих пор в камке,“ — подумал Китяж ища телефон. Трубка лежала в джинсах и когда Китяж достал его, то с удивлением обнаружил, что это не Эдуардыч.
— Да девочка моя, ты скоро?
— Кирюш, мне страшно, — голос жены был не на шутку взволнован, — тут такое творится!
— Так. Прекратить панику и доложить по порядку! — Китяж въехал, что дело, действительно серьезное. — Первое — ты где?
— Я в метро, на „Московской“. Тут все эскалаторы работают только на вход, представляешь! Все три! С обоих выходов! Народу набилось как сельдей в бочке. — В трубке послышался короткий гудок электропоезда, за ним ещё один. В это время за окном завыла серена экстренного оповещения. Китяжу понадобилось две секунды для того, чтобы собрать в голове все части этого ребуса.
— Девочка моя, слушай меня внимательно! Слушай и не перебивай! Даня!!! Тащи с балкона две пустые пятилитровые банки!!! Бегооом!!!! И одевайся. Очень быстро одевайся, — Китяж действовал почти на автомате. „Мозг может забыть — тело никогда“.
— Ты слышишь меня, Женя! Это не учебная тревога! Это… Это удар! В метро ты в безопасности! — Китяж выдернул рюкзак из кладовки, — Через пятнадцать минут они поднимут гермодвери, — в рюкзак полетели консервы, оставшиеся с прошлогоднего похода, шесть банок солдатской каши, четыре тушенки и пакет сухого молока, — Девочка моя, главное ничего не бойся! Даня!!! Набирай воду в банки!!! — дальше полетели патроны к ружью, само ружьё было на даче. Две коробки картечи?9, одна коробка пулевых, — Я приду за тобой, малыш!!! Я обязательно…
— Извините, связь прервалась…
В рюкзак посыпалась семейная аптечка, туда же полетел только что купленный карманный фонарик. Дальше в ванную.
— Даня!!!! Вода готова???
— Да папа, а что происходит? — немного испуганно спросил Данила.
„Только не вздумай ребёнка напугать, идиот. И успокойся сам!“ — сказал сам себе Китяж.
— Ну… Ты хотел приключений? — Китяж сел на корточки перед сыном.
— Да…
— Ну вот тебе и приключения. Мы с тобой начинаем играть в СТАЛКЕРа по-настоящему. А теперь молча выполняй команды. Понял?
Данила удивленно закивал.
— Молодец! Скоро выброс, и мы должны спрятаться. Бери свою спортивную сумку. В неё положишь все свои трусы, носки майки. И мои тоже. Быстро и аккуратно. У нас пятнадцать минут.
— А потом?
— Не задавать вопросов! Выполняй!!! — Китяж даже не хотел думать, что может быть потом.
В ванной в рюкзак полетели зубные щетки, все мыло, какое было, включая жидкое, пена для бритья, безопасные станки, подарочная опасная бритва и ремень для правки. Канистры с водой стояли готовы.
Посмотрев на часы, Китяж прикинул в уме. „Подлетное время основной баллистической ракеты США Minuteman III составляет 22 минуты. Мощность заряда — три боеголовки индивидуального наведения по триста килотонн каждая. Тревогу объявляют приблизительно за 18 минут до поражения. У нас от силы 12 минут.“ Китяж на своих часах таймер на 10 минут и выскочил на кухню. В рюкзак была положена бутылка спирта, а из холодильника выдернуты сыр, колбаса и прочей хавки по мелочи.
— Данила, готов?
— Да! — послышалось из коридора.
— Тридцать секунд до выхода! — Китяж проскочил к Даниле в коридор. И поставил рюкзак рядом со спортивной сумкой. В спальне был маленький сейф с травматическим ТТ. Открыв его, Китяж сунул ствол за пояс, две пустые обоймы сунул в карман. Туда же была отправлена коробка патронов. Охотничий кинжал одевать на ремень не было времени. „Кину в рюкзак.“
Возвращаясь в коридор, Тяжин заскочил в Данину комнату и взял игрушечный СВД. „В суете, сойдет за настоящий“.
А тем временем на улице уже стало очень шумно. Визжали женщины. Визжали тормоза. Люди спасались как могли. Кирилл посмотрел на часы — восемь минут.
— Сынок, слушай внимательно, говорю один раз! — Китяж говорил спокойно и твердо, — Сейчас мы идем к дедушке, в старый ресторан. Там, в подвале мы спрячемся от выброса. Идем очень быстро. Ты несёшь спортивную сумку и одну банку воды. Идешь прямо за мной! Ни куда не смотришь, только мне в спину.
— Понял, папа. А это правда, выброс.
— Сынок, мне не до шуток. Вперед. Дверь можешь не закрывать.
* * *
Картина, которая предстала перед глазами Китяжа и Данилы, очень напоминала „Последний день Помпеи“. Народ метался по улице, как бык по бойне. На перекрёстке Лебединой и Медвежьего Х5 и Гелендваген застыли в прощальном поцелуе, а их хозяева громко орали друг на друга, пытаясь выяснить кто пацан нормальный, а кто козел безрогий. Пеший народ ломился в сторону ЖЭКа. Там было всем известное бомбоубежище.
Достав из кармана коробку с патронами Китяж быстро зарядил обойму, вставил в пистолет и дослав патрон, сунул его обратно, за пояс. За спиной болтался полупустой рюкзак, на грудь он повесил игрушечную СВД, а в левой руке была пятилитровая банка с водой. Взяв сына правой он быстро двинулся в сторону перекрёстка. К бомбоубежищу идти смысла не было, Его уже минут пять штурмовали жители окружающих домов. Можно было пройти два квартала по Медвежьему, к сберкассе, там стояли два сталинских дома, в подвале которых, также, были бомбоубежища, но и они, должно быть, были уже забиты.
Выход один — подвал старого кабака. Там крепкий бетонный фундамент и хорошие перекрытия между подвалом и первым этажом. Само здание — каркасное и его должно сдуть ударной волной как пушинку. Главное, чтобы выдержали перекрытия.
Выйдя на перекрёсток, Китяж и Данила уперлись в толпу, которая собралась перед смертью поглазеть на двух разбирающихся водил. „Вот идиоты. Изжарятся через 10 минут, а зрелища все равно любят,“ — доставая ТТ подумал Китяж. Выстрел в воздух привел в чувства собравшихся по глазеть перед смертью на незабываемое зрелище.
