Он кивнул на официальное письмо, которое держал в руках Кейлл. То, что там содержалось, делало загадку сверхзагадкой. Бумага извещала — в чем явно не было нужды — что его корабль опечатан властями. И «предлагала» Кейллу снять номер в гостинице космопорта, чтобы ждать там встречи «по вопросу несомненной важности».
В документе не сообщалось, с кем будет встреча. Но на ней имелась подпись заместителя координатора Гражданского Контроля Солтрениуса.
— Я не нарушал никаких законов на этой планете, — свирепо рыкнул Кейлл. — Я провел здесь всего лишь день… теперь хочу просто улететь. Мирно. Никакой Гражданский Контроль не имеет права держать меня тут.
— Я получил приказ, — утомленно повторил офицер, — вот и все.
Он многозначительно положил ладонь на рукоятку иглопистолета, торчащую из кобуры.
— Если хотите спорить и говорить о правах, обращайтесь в Гражданский Контроль письменно или устно. Ваш корабль будет опечатан до тех пор, пока он не отменит приказ.
— Обращусь, обращусь, — Кейлл повернулся, затем оглянулся и спросил почти небрежно: — Но ключ-то у вас есть?
— Вас не касается, где он, — нагрубил офицер. — Пока Гражданский Контроль не отменит приказ.
Кейлл кивнул и, скрывая довольную усмешку, вышел из комнаты. Перед тем, как офицер ответил, его глаза зыркнули в сторону закрытого металлического ящика у стены. Мало кто уловил бы такое движение глаз… Но для Кейлла этого было достаточно.
Выходя из здания космопорта, он мельком взглянул туда, где стоял его истребитель. Расстояние было внушительным, но глаза Кейлла различили кое-что — и то, что он увидел, заставило его резко остановиться и приглядеться повнимательнее.
Четверо мужчин собрались около его корабля. Один из них — охранник космопорта. Двое других в форме, которую Кейлл узнал сразу, несмотря на то, что она была загажена солтренианской пылью. Форма легионеров.
А четвертый…
Не меньше, чем на голову выше остальных, плотно скроенный, и по пояс голый.
Трое, видно, болтая с охранником, осматривали корабль Кейлла, а радостный здоровяк, в свою очередь, смеялся.
Кейлл пробежал три шага по пластикбетону, прежде чем раздался пронзительный голос:
— Рэндор!
Он повернулся и увидел в дверях старшего офицера безопасности.
— Сказано же, держаться подальше от корабля, — проворчал тот. — Я поставил там человека. Понятно?
Злость закипела в крови, но голос Кейлла прозвучал спокойно.
— Помимо вашего человека там трое, с кем я непрочь пообщаться.
Офицер, прищурившись, всмотрелся.
— Вы их знаете? — быстро спросил Кейлл.
— Кажется, да, — кивнул офицер. — Это легионеры, те самые, что обосновались на Креффе, — он сверху вниз посмотрел на Кейлла, жесткий взгляд немного смягчился. — Вы, конечно же, хотите встретиться с ними. Ладно, ступайте, только не подходите близко к кораблю.
Кейлл мигом сорвался с места. Но в это мгновение — инстинктивно или случайно — полуголый здоровяк обернулся и заметил его.
Он сразу же сказал что-то своим приятелям, они тоже посмотрели на Кейлла и двинулись прочь. Они не торопились, однако и не прогуливались. А до пузатого космического крейсера, поджидавшего их на соседней стоянке, было рукой подать.
Несмотря на хорошую скорость, Кейлл успел покрыть лишь половину расстояния, когда те трое скрылись в шлюзовом отсеке своего корабля. Но перед этим верзила притормозил, чтобы еще раз оглянуться на Кейлла.
Теперь Кейлл видел его с более близкого расстояния. Он заметил вздувшиеся под бронзовой кожей мускулы. И странные отметины, которые удивили старичка-корреспондента — узкие выпуклые полосы, опоясывающие толстую глотку и бугристый живот.
Здоровяк реготнул напоследок, затем люк закрылся, и Кейллу оставалось лишь наблюдать, как крейсер стартует.
Легионеру хотелось закричать от ярости и отчаяния. Он мог бы броситься к своему кораблю и отдирать в сумасшедшем раже несокрушимую печать.
Вместо этого он повернулся на каблуках и спокойно зашагал прочь, искать офис Гражданского Контроля.
Розыски длились почти до полудня. Чиновник Гражданского Контроля, прогуливающийся у входа в офис, был менее угрюм, чем офицер в космопорту, но не более полезен. Он и не подозревал, что корабль Кейлла опечатан. Заместитель же координатора убыл в неизвестном направлении. Больше никто ничего вразумительного не мог сказать.
— А почему бы вам не поступить так, как предложено вам в письме? — намекнул канцелярский работник. — Идти в гостиницу и ждать. Зам координатора когда-нибудь появится. По-моему, других вариантов у вас нет.
Снова чувство беспомощности охватило Кейлла, и гнев заклокотал в груди. Однако, когда он выходил из офиса, то казался совершенно спокойным.
Сквозь сгущающиеся сумерки он рассмотрел припортовую гостиницу, упомянутую в бумаге властей, и снял комнату — безучастный к убогой обстановке, к тему же, не очень чистой. И стал ждать.
Других вариантов не было.
Он стоял у открытого окна комнаты на втором этаже, не обращая внимания на пыльный ветерок и глядел на две луны, поднявшиеся в ночное небо Солтрениуса. К нему постучали. Кейлл рывком распахнул дверь прежде, чем вздрогнувший человек начал опускать руку. Заместитель координатора по фамилии Шенн был маленький и сероватый, впрочем, как все солтренианцы, такой же резкий в жестах и речи. Побольше и погрязнее оказались двое мужчин в форме за его спиной, с металлическими буквами «ГК», блестевшими на беретах и воротниках. Но важная персона оставила их за дверью, и даже ухитрилась изобразить улыбочку, здороваясь с Кейллом.
Улыбочка как-то поблекла, когда Кейлл жестким тоном и грубыми выражениями обрисовал свое положение, службу Гражданского Контроля и планету Солтрениус вообще.
— Боюсь, что я мало что смогу объяснить вам, — проговорил, наконец, Шенн. — Мне отдали приказ: не отпускать вас отсюда.
— От кого приказ? — потребовал ответа Кейлл.
— От высших властей. Из правительства.
— А с какой стати, — захотелось узнать Кейллу, — это самое правительство намеревается держать меня в такой дыре против моей воли?
— Похоже, они получили запрос, — Шенн быстро поднял маленькую руку прежде, чем Кейлл успел перебить его. — Откуда? Мне не положено знать. Но кто-то, очевидно, очень влиятельный из Внешнего Мира, шлет сообщение на Солтрениус для вас. По очень серьезному вопросу. От нас он, скорее всего, потребовал, чтобы мы обеспечили ваше пребывание здесь до поступления сообщения.
— Больше ничего?
— Ничего.
