— Что это? — испуганно спросил А-Лей, глядя на тихо стонущую ношу змея. Шенсан ходил за дровами для костра, а вернулся, неся на руках… женщину.
Молодую женщину, одетую в шелка с золотыми вставками и вышивкой, с заколками из драгоценного нефрита в растрепавшейся прическе. Со сбитыми и испачканными травяным соком и грязью матерчатыми туфельками. И… с огромным животом.
— Женщина, — послушно доложил змей. — Кажется, умирает…
Очень информативно, спасибо, Шенсан!
— Не умирает, а рожает, — рявкнула вдруг у меня за плечом жена, расталкивая нас с А-Леем в стороны. — Вашу… шуйсяо!
— Ну, одно другому не мешает, — растерянно сказал я. — Роды благородной девы в лесу, без повитух и лекарей… Такое обычно ничем хорошим не заканчивается. А еще она, кажется, от кого-то бежала.
— Вот спасибо, дорогой супруг, за такой благоприятный прогноз прямо под руку, — огрызнулась лиса, отпихивая меня в сторону и бесцеремонно начиная ощупывать стонущую женщину прямо на руках у змея. — Так. Неси ее в повозку. Юншен, помоги. А-Лей, оба ведра в зубы и к реке, таскать и кипятить воду. Возьми в помощь возницу. Шенсан, отнесешь — и бегом им помогать, дров для костра понадобится много.
— Прямо к Вайеру? — неуверенно переспросил я, но находку из рук змея забрал.
— Ничего, подвинется, — отмахнулась лиса. Она хмурилась, ощупывая дергающийся при каждом стоне живот несчастной девы. — Будет играть роль родильного кресла.
— Надо бы покрывала и подушки оттуда убрать, потом кровь не отмоем, — предложил я, припоминая те страшные картинки из трактата супруги.
— Тогда и твоего шиди надо раздеть, чтобы халат не запачкать, — нервно хохотнула она, но тут же себя одернула и нахмурилась. — Не о том думаешь. Молись, чтобы ребенок правильно лежал, иначе…
— Что это?! — Мой шиди успел задремать на своем почти королевском ложе и явно удивился, когда мы ввалились к нему в повозку со своей стонущей ношей.
— Роды, — коротко проинформировала его Янли, спихивая мужчину с подушек, а потом перекладывая их в одной ей известном порядке и снова бесцеремонно загоняя на них Вайера. — Сиди и держи ее руками под грудью. Прямо обними и не отпускай ни в коем случае. Я научу тебя, как дышать, будешь следить, чтобы она так и делала, понял?
— Я? Роды?! — Вот теперь бравый и опытный воин всерьез испугался, в его глазах была паника, какой я не видел даже на рабском помосте или во время нашей «совместной медитации». — Меня? Дышать?
Честно говоря, я его понимал. У самого руки тряслись. Одно дело — рана, полученная в бою, или болезнь, и совсем другое… лучше бы я воду таскал. Всю реку бы вычерпал. И прокипятил.
Мне вовсе не хотелось своими глазами увидеть вживую то, что я рассмотрел на картинках из ее трактата о родах…
Но Янли явно не собиралась меня отпускать, она была собранна и деловита, как полководец перед сражением. Мы все носились по поляне, словно испуганные хищником птицы, но суета эта была на удивление организованной. Пока Янли учила объятого страхом шиди правильному дыханию в родах и успокаивала плачущую и стонущую деву, я успел вытащить из сумки жены «походный хирургический набор» — ножи, иглы и закорючки, жутко похожие на инструменты палача. Вместе со змеем мы прокипятили все это в котле с чем-то пахучим, а во втором котелке заварили несколько трав. А-Лей только и успевал бегать за дровами.
— А-Шен! — заорал вдруг из повозки Лун Вайер, и столько было в его голосе искреннего ужаса, что я едва не уронил чашку с отваром, которую как раз нес.
— Тихо, без паники. — Янли возникла у повозки словно тень, бесшумно и мгновенно. — Так… воды отошли, раскрытие есть. И на наше везение, идет малыш правильно… Все будет хорошо. Шиди, следи за дыханием. Давай, давай, помогай ей! Дышите животом!
Она неосознанно скопировала это обращение к Лун Вайеру из моих воспоминаний. Я вздрогнул, а напуганный брат даже не обратил на это внимания, послушно сосредоточившись на совсем молодой женщине, которую сейчас обнимал обеими руками, шепча что-то на ухо. Видимо, как раз призывая дышать, как было велено.
— Первородка, а плод крупный, порвется по уши, — шипела жена, прячась в складках широкого ханьфу роженицы. Я старался туда не смотреть, мне и так хватало впечатлений.
— А-а-а-а! — Кажется, женщина расслышала ее слова и тоже… впечатлилась.
— Дышать! — яростно рявкнула жена, но не на деву, а на несчастного шиди. — Правильно! Следи! Гуй вам в… У меня был курс акушерства, но не профильный, и тут практики совсем мало… но хоть сколько-то было уже… — шептала она себе под нос, перебирая инструменты. — Ничего, и разрежем, и зашьем… справимся. Юншен!
Я стоял на подхвате и выполнял все команды Янли, а сам обливался потом и думал, что никогда, никогда… не заставлю свою женщину так мучиться. Но детей… если Янли захочет детей? Надо будет посмотреть свитки о зачатии вне чрева. Они, конечно, обычно используются однополыми парами совершенствующихся, не способными слить свою кровь воедино, но использовать технику мужчине и женщине никто вроде не запрещал.
— Не спи, помоги… — вывел меня из прострации голос жены. — Ну!
Дева в объятьях Лун Вайера уже не стонала, а кричала в голос, и ее последний, буквально звериный крик прошил меня до костей.
— Дыши! Тужься! — рыкнула жена. — Давай!
Следующее мгновение длилось и длилось, потом роженица обмякла, а на поляне прозвучал шлепок и новый крик — звонкий недовольный писк ребенка, похожий на мяуканье кошачьего детеныша.
— Вот и молодцы, вот и умнички… все, — нежно ворковала Янли. — Отлично справились… даже нескольких часов не прошло, а мы уже родились, да? Маленький поросенок, сладкий-сладкий. — Она быстро что-то там сделала с пищащим комочком, а потом передала его в руки обессиленной матери. Точнее, в руки белого как мел Лун Вайера, который, повинуясь взгляду моей жены, положил ребенка на грудь девы.
Еще какое-то время моя лиса занималась роженицей. Я искренне не хотел, но все же видел, как она что-то зашивала тончайшими нитями из паучьего шелка там, внутри. Как обмывала от крови и проводила еще многие другие манипуляции.
С одной стороны, мне было радостно оттого, что новая жизнь пришла в этот мир. С другой, жутко, что я сам видел, насколько непросто это дается женщине и как дорого они платят за возможность иметь детей.
— А ты думал? — Янли присела у костра рядом со мной и устало положила голову мне на плечо. — Вот так мы и платим за вашу любовь… Некоторые еще пенять смеют, когда вместо сына дочь рождается. Вместо того чтобы радоваться: здоровый ребенок, мать выжила — счастье!
— Заклинателям безразличен пол малыша. — Я не оправдывался, просто констатировал факт. Да, пол действительно безразличен. А вот потенциальную силу и стихию отслеживают строго. И как некоторые благородные ни во что не ставят дочерей, так же и некоторые заклинатели… ни во что не ставят «бесталанных».
— Наши дети будут желанными, независимо ни от чего, — сказал я наконец, обнимая жену и целуя ее прикрытые от усталости глаза, и тут же одернул сам себя: — Если ты, конечно, их хочешь.
Янли не ответила, только улыбнулась так, что ответ стал понятен без слов.
Глава 10
Янли:
— Знаешь… кажется, мы нашли ту преступницу, которую искала императорская стража, — тихонько сказала я мужу, когда устроилась у него на плече.
— Я тоже об этом подумал, — так же тихо ответил Юншен, прижимая меня крепче, — еще тогда, увидев ее состояние и потрепанную, но дорогую одежду. Вышивка драгоценными нитями, шесть слоев шелка и украшения стоимостью в поместье. Как бы не одна из обитательниц… Пурпурного дворца.
— Ащ… — Я снова вздохнула. — Только проблем с императорскими наложницами нам не хватало.
— Угу…
Повозка была занята роженицей, ребенком и Лун Вайером, который если и хотел оттуда сбежать, то все равно не мог и был оставлен «помогать молодой матери». А мы устроились между двумя высокими колесами, под дном нашего экипажа, бросив на землю несколько мешков, набитых травой, и кучу покрывал поверх них — благо в Поднебесной какая-то нездоровая страсть к одеялкам: их стелют, раскладывают и развешивают везде в немереных количествах, даже в повозках.
