— Вы чего, ребята? — у меня похолодело на сердце. Неужели узнали? Как там Сайора?
— Поговорим? — ласково спросил подходящий спереди, и попытался врезать мне куда–то в район брови, но выдал себя торопливым подшагом, и я успел увернуться, и вполне основательно врезать ему левым крюком в печень, уложив в пыль. Но это было все, что я успел. Короткий удар сзади по почкам заставил меня согнуться, а сильный удар по затылку сбил с ног и увел в «сумерки». Придя в себя, попытался подняться, но на спину мне наступили.
— Какой шустрик, — с усмешкой сказал сверху молодой голос. — Семен, хорош блевать, пива надо меньше пить! Видишь, пацан свалил!
— Ты, паренек, — мне вздернули голову вверх за волосы, и я зажмурился от слепящего солнца в глаза. — Объясни, чего твоя соседка к тебе подходила, а сейчас собирается уезжать? А? И чего ты такой офигевший был после ее слов?
В голове закрутились мысли. Похоже, Алсу взбаламутила своим отъездом тех, кто должен был приглядеть на моим домом. Но долго думать мне не дали.
— Говори, что знаешь, пока оба глазика на месте, — перед глазами щелчком раскрылся складой ножик. Маленький такой, блестящий, все бы ничего. Но вот только его острие мне под левый глаз уткнули.
— Беременная она, в Ташкент к сестре едет, аборт делать! — ляпнул я первое, что пришло мне в голову.
Нож больно кольнул меня, по щеке потекло теплое и липкое. Но его тут же убрали, и даже извинились. После того, как немного ржать перестали.
— Не, ты погляди! Мы–то надумали бог знает что, а он училку дрючит. Ну даешь, парень, — меня вроде как шутливо, но больно ткнули носком туфля в подбородок. — За порез извини, ТАКОГО я не ожидал, от неожиданности рука дернулась. Ладно, ничего личного, бизнес. — Меня отпустили.
— Пошли, Семен Семеныч. — Парень, который меня вырубил и допрашивал, выпрямился, сложил ножик, и сунул его в карман.
— Сейчас, — сильнейший пинок в живот заставил меня согнуться, и хватать ртом воздух, пытаясь вздохнуть. Еще один в ребра опрокинул на спину.
— Семен, хватит! Босс не разрешал увечить парня!
— Пусть помнит! — меня еще раз пнули под ребра, но уже так, без особой злобы. И ушли.
Минут пять я пытался отдышаться, меня рвало так, что зеленая желчь пошла, голова кружилась, едва я пытался встать.
Из ворот выглянул соседский пацан лет лет десяти, и его младший брат. Анвар и Салим, неплохие пацанята, я им змея клеил весной. Вот и сейчас они помогли мне встать, добраться до дувала, за который я хоть мог держаться. Их мать выскочила из ворот, помогла мне добраться до крохотной скамеечки под раскидистой чинарой, принесла тряпку, намоченную в холодной воде, и положила мне ее на голову. Пацанята принесли мне мой пакет с хлебом, и сидели рядом, смотря на меня огромными темно–карими глазенками. Все, завтра весь поселок будет знать, что здесь произошло.
Отсидевшись, я поблагодарил хозяйку и детишек, и потихоньку, придерживаясь рукой дувала, пошел к дому.
Петух осторожно обошел меня по кругу, недоуменно квохча.
— Да я знаю, что если бы ты ходил со мной, мы бы всех заклевали, — криво усмехнулся я, гладя его по гребешку, и отламывая кусочек горбушки. Выпрямляясь, охнул от боли в боку, и зашел в дом.
— Леша! — ахнула Сайора, поднеся ладони ко рту. — Что с тобой?!!
— Салиевы прихвостни постарались, — я поставил пакет на стол, и сел на табурет, пытаясь снять с себя кроссовки. Но девушка гибко опустилась передо мной, и быстро сдернула со смущенного меня обувь. Заставила снять рубашку, оглядела наливающиеся багровым синяки на боку и животе. Покрутила перед моими глазами пальцем.
— У тебя точно сотрясение мозга. Плюс сильнейшие ушибы, я не знаю, что у тебя внутри. Похоже, печень и остальное не повреждены, но это только похоже, надо ко врачу. — Сайора уселась напротив меня, и внимательно поглядела мне в глаза. — Что случилось, Леша?
— Алсу поняла, что ты у меня, — Скрывать мне особо нечего. — Утром мне это сказала, и собралась и уехала. Сказала, чтобы ты духами перестала пользоваться. А салиевские следят за двором. Встретили в проулке, поинтересовались.
— И что ты им сказал? — удивленно поинтересовалась девушка.
— Сказал, что Алсу беременна, и поехала делать аборт. — Я откинулся на стену. Блин, меня опять мутит. Хорошо мне по затылку приложили, те мозги что есть чуть не выбили.
— Погоди, ты серьезно? — Сайора здорово удивилась.
— Да нет, не беременная она. Сказала бы, да и предохранялись мы, — ответил я, и понял, что ляпнул лишнего. — Ты это, ничего не думай, там ничего серьезного у нас не было!
— Я это поняла, — тихонько смеясь, ответила Сайора, тоже усаживаясь на стул. — Леша, слушай, ты не парень, а скрытые таланты. Умница, благородный, дерешься как лев, спасаешь беззащитных девушек, трахаешь учительниц. Что еще я о тебе не знаю? — в глазах Сайоры прыгали веселые чертики.
— То, что я с испугу и с дуру испортил репутацию хорошей женщине, — блин, угораздило же ляпнуть, а? Конечно, испугался чуть ли не до грязных штанов, но такое?
— О репутации Алсу Расимовны пусть ее мясник беспокоится. — Фыркнула девушка, и снова повторила. — Итак, кроме перечисленного, ты еще как ниньдзя по заборам и сараям лазаешь, таскаешь фрукты, что, впрочем, понятно, организм молодой, растущий, всяких училок трахающий. — Ого, как ее зацепило! — А что я еще не знаю о тебе, Леша?
— Кто нас спасать будет из всего этого, — смущенно буркнул я, и веселье с нас мгновенно слетело. Настала звонкая тишина.
— И кто же, Леш? — тихонько спросила девушка.
— Сегодня вечером отец должен позвонить, ему расскажу. Он обязательно что–нибудь придумает. — Я опять охнул, неловко повернувшись. Сволочи, уроды, привыкли, что они здесь хозяева. Ничего, я им это припомню!
— А почему ты не позвонил ему раньше? — Девушка немного оживилась, и стала собирать на стол. Я сидел, смотрел на точные и аккуратные девичьи движения, и думал, что давно не проводил время в такой приятной компании.
— Сайора, если про нас с тобой узнает моя мачеха, то она сама нас Салиеву сдаст. Лучше не рисковать, она за отцом следит, как коршун! — Я достал из серванта небольшую коробочку сухариков из белого хлеба с тертым сыром и солью. Люблю иногда себя таким побаловать. Вот порой и сушу. Когда ставил на стол, снова невольно охнул.
— Леша, ты завтра возьмешь у меня деньги, и съездишь в Дустлык, к травматологу. Пусть проверит, что с тобой! В нашу поликлинику идти не стоит, Салиеву может не понравиться. Я тебе сразу сказала, чтобы ты деньги у меня взял. — Ну да, брать толстую стопку наших узбекских сумов у зареванной девчонки. Я что, последняя сволочь?
— Нет, Сайора. Знают все, что у меня немножко денег есть, и если буду таскать пачками — сразу станет подозрительно. — Я покачал головой, чему был не рад, так как голова закружилась — Но, спасибо тебе большое.
