Борзов нерешительно покряхтел, отвечая на мой взгляд, произнес:
— Важность восемьдесят процентов. Ниже, чем жизни вашего звена.
Дэйсон слегка улыбнулся, кивнул. Не дурак коммандос, понял, что жизнь солдата ценится явно ниже восьмидесяти процентов. Нагнулся к карте, пальцем нарисовал «ромашку» вокруг местоположения аптеки. Обводя лепестки, пояснил:
— Если вертолет был поврежден в полете, то приземление могло проходить по этим квадратам. Если добавить «метель» — витки станут еще длиннее.
Борзов довольно посмотрел на меня, будто хвастаясь новым приобретением. Я невозмутимо кивнул. Хорошая школа и важная информация. Нужно будет следить за пиндосами лучше. Во избежание, так сказать.
— Чем вы вооружены? — все так же спокойно и деловито спросил коммандос, а затем кивнул на станнеры: — Надеюсь, не этим?
Васильич на миг отошел от стола, что-то принял у помощника. На стол лег грозно блестевший КАт-8. Сдвоенный ствол, два магазина в корпусе, многофункциональный приклад и компьютеризированный прицел.
— Последние разработки отечественной военной промышленности, — с гордостью произнес прапорщик. — Комбинированный автоматический терминал — КАт-8. Крупнокалиберный автомат с магазином на шестьдесят патронов. Интегрированный гранатомет, к сожалению, гранаты давно закончились. И дробовик с магазином на двадцать патронов. Для переключения режима стрельбы ничего дергать не нужно. Одной рукой придерживаешь здесь и давишь на гашетку. Вторая рука нажимает на курок дробовика, что ближе к середине корпуса. Очень полезная штука в плане плотности огня, хотя и стрелять так не советую. Отдача гарантированно собьет прицел, хоть ее и стабилизировали почти к минимуму. Для нанесения максимального урона можно выстрелить из двух стволов, но одиночными. И сразу готовьтесь к тому, что тело будет болеть очень долго. Что еще? Интеллектуальные прицелы с режимом слежки за целью, режимом ночного видения, термографом и повышенная кратность прицела. Прицельная и убойная дальность стрельбы не превышает пятисот метров. Вес этого мастодонта шесть килограмм. Не бирюлька, конечно, но по сравнению с первой моделью — идеал. Вес уменьшен за счет керамических деталей и…
Судя по тому, как загорелись глаза Джексона, американцам оружие понравилось.
Человек давно привык к тому, что природа покорена. Особенно это касается тех, кто прожил всю сознательную жизнь в мегаполисах. Выпадение десяти сантиметров снега уже расценивается как «ни фига себе, какая зима!». Наводнения и землетрясения, равно как смерчи и ураганы, что показывает вечерний выпуск новостей, кажутся чем-то ненастоящим. Как профессионально сделанные спецэффекты в фантастическом фильме. И, только попадая под гнев стихии, понимаешь, насколько беззащитен и хрупок на самом деле…
Сваренная из толстых металлических листов дверь тяжело захлопнулась за моей спиной. Ветер, словно дождавшись новую жертву, бросил в щиток шлема пригоршню льда. Едва не свалил ураганным порывом, так, что пришлось отступить на шаг.
Американцы, явно не ожидавшие такой резкой перемены, ухватились друг за дружку, удерживая равновесие. Интересно, как им удалось выжить в течение трех лет с момента Катастрофы? И то, что коммандос выследили и помогли нашей группе именно в тот момент, когда прекратилась «метель» не меньше, чем чудо для ковбоев! Как говорил Васильич? Скрывались в метро до тех пор, пока не вышла вода?
В плотном и крепком панцире умной брони, напичканном электроникой, чувствуешь себя великаном. Встроенный экзоскелет позволяет почувствовать свою силу наиболее полно. Кевларовая и керамическая броня защитит почти от всего, а замкнутая система вентиляции позволит выжить даже под водой. Правда недолго. Но даже все эти навороты не спасают от жуткого холода и кровожадных тварей «метели».
По экрану в левом углу шлема поползли ряды букв и цифр, едва справляясь с анализом обстановки: «температура: — 35 °C; скорость ветра: 20 метров в секунду; состояние „умной“ брони…»
Привычно запомнив показания датчиков, приведенных в порядок Гарнизонными механиками, я остался доволен. Они никогда не смогут заработать в полную мощность, с каждым днем теряя функциональность, но это по-прежнему наше самое эффективное оружие.
— Дэйсон, левая рука, вперед на десять метров. Джексон, правая рука, вперед на десять метров, — я негромко буркнул в микрофон шлема, раздавая приказы подавленным картиной американцам. — Я с Хранительницей в центре. Бережной и Мусаенко по флангам сзади, семь метров.
Ребята послушно заняли позиции. Одна амазонка, та самая стеснительная блондинка, что пришла вместе с Веселковой, как-то замедленно потопталась на месте. Запакованная в бронированный комбинезон, она все равно умудрялась выглядеть неуклюже и слабо. Эх, Борзов! Пушечное мясо, а не защитники гражданских прав!
— Эй, Хранительница, мать твою! — нарочито грубо рявкнул я. — Или подчиняйся приказам, пока наверху, или вали обратно! Ждать и медлить из-за тебя никто не будет. Ясно?
Блондинка послушно бросилась ко мне, замерла на расстоянии двух шагов, с натугой удерживая КАт.
— Я не понял! — почти прорычал я, решив расставить все точки. — Ты не слышала приказа?!
— Слышала, хантер Керенский, — заикаясь пискнуло в шлеме.
— Я спросил, тебе ясны инструкции?!
— Да… то есть… так точно, хантер!
Сообразительная. Эх, ну и группа досталась! Два сомнительных американца — явно себе на уме. Бестолковая и неподготовленная Хранительница — засланный казачок. И два смутно знакомых хантера — Бережной и Мусаенко. Видеть обоих в Гарнизоне я видел, а вот вспомнить не получается.
Еще раз окинув Хранительницу взглядом, я, уже на порядок тише, бодро крикнул в микрофон:
— Отлично, Хранительница. Теперь держи оружие так, чтобы успеть выстрелить во врага и товарищей прикрыть. Или ты думаешь, что это дубинка?
— Никак нет, хантер!
Удовлетворившись понятливостью и исполнительностью амазонки, я вывел на экран шлема карту.
— Начинаем движение. Дистанцию не разрывать. К развалинам близко не подходить.
Звено короткими перебежками двинулось в путь. Все пока выполняли задачу четко, с неослабным вниманием осматривая свой участок пути. Только одна блондинка то и дело натыкалась на меня, не в силах справиться с неудобной и громоздкой для нее броней. Пару раз я даже мгновенно оборачивался, едва успевая отдернуть палец с курка, почувствовав весьма чувствительный удар в спину. Хранительница начинала сразу бормотать извинения, отскакивая на пару шагов назад и опуская КАт.
