С первых же минут стало ясно, что биться против наемников и полиции вышли не простые горожане с оружием, а тренированные и подготовленные бойцы. Аль-Йетим сумел провести подготовку восстания, оставшись незамеченным, и Сирт заполыхал как зажженная спичка. Наемники, дезориентированные терактом на базе, замешкались с ответными действиями, и это дорогого стоило. Со стороны второго района восставшие в течение нескольких часов продвинулись далеко вглубь города, выбивая сразу же деморализованные силы полиции и ожесточенно сражаясь с немногочисленными членами ЧВК. Умело используя городской ландшафт, бойцы Аль-Йетима буквально истребляли врага. Как и в гражданскую войну, одна сторона умело расставляла стрелков так, что наемники и полиция просто не успевали понять, где находятся бойцы противника, и палили во все, что двигалось на улицах Сирта. В результате с самого начала уличных боев погибло множество гражданских лиц, мирных жителей, застигнутых начавшейся войной врасплох. Активно пользующиеся взрывчаткой, гранатами и гранатометами восставшие не церемонились с домами, очухавшиеся после начального шока наемники тоже не стеснялись в средствах. С базы, охваченной огнем и до сих пор дымившей, в сторону воюющих районов города двинулась техника и подкрепления.
В одном из грузовиков с людьми, ехавшими следом за броневиками, сидели двое. Внушительных габаритов мужчина с короткой стрижкой и бородой-эспаньолкой, одетый в камуфляжные куртку, тактический жилет и брюки, с явным скепсисом во взгляде рассматривал автомат у себя в руках. Сидевший напротив него в кузове тип с неприятным лицом и в таком же размытом камуфляже, жилете и с гарнитурой в одном ухе смотрел на процесс созерцания и явно боролся с желанием задать вопрос.
Сэм Ватанабэ, удобно устроившийся в не самом удобном транспорте, стукнул пальцем по круглому магазину, вмещавшему сто тридцать мелких пятимиллиметровых патронов. Ногой в удобном армейском ботинке толстяк небрежно подоткнул приклад, упертый в пол. Крупный и вытянутый автомат "Фудр", стрелявший с начальной скоростью до двух с половиной тысяч метров в час, был основным оружием европейских сил в этой части света. И Ватанабэ это оружие явно не впечатлило.
- До чего уродливая хреновина, - хмыкнул он, и Николас Бэйзил воспринял эти слова как приглашение к разговору.
- Почему вдруг уродливая?
- Потому что похожа на жирафа с акульей челюстью, - ответил Сэм, отставив автомат, и помедлил. Машину тряхнуло на повороте. Отдаленная стрельба снаружи становилась ближе. - Длинная, здоровая и магазин этот как пасть висит.
- Странные у вас ассоциации, мистер, - пожал плечами наемник. - Детские какие-то. Автомат длинный из-за механизма электромагнитного ускорителя пули.
- А кто из нас взрослый? - Ватанабэ фыркнул. - Электрические игрушки любите. Всякие там импульсные пулялки. И играетесь. Вон, слышишь?
- Я бы не назвал то, чем мы занимаемся, игрой, - почувствовав очередную встряску, сказал Николас. - Скорее уж, работой. Платят - работаем, и никаких...
- Вот только не надо думать, что я сейчас пущусь в долгие философские диалоги, отдающие натужным цинизмом, - заметил неожиданно Ватанабэ. - Мне вообще нет дела до того, чем ты считаешь свои занятия.
- Да я и не...
- Вот и славно, - толстяк посмотрел на старомодные наручные часы, надетые вместе с камуфляжем. - Тем более, мы уже почти приехали.
- Местные наверняка заподозрят неладное, когда все закончится, - несмотря на громкое дребезжание кузова и отсутствие посторонних, наемник понизил голос. - Ваш приезд прямо накануне такого крупного бунта не останется незамеченным...
- И мне до этого есть дело... по какой причине? - поднял бровь Сэм.
- Хм... Н-да... - протянул наемник. - Наверное, и нет дела. Вам, я смотрю, много до чего нет дела. Например, до того факта, что вы обрекли многих людей на смерть, утаив информацию о готовящемся восстании. Не знаю уж, как его проворонили здесь, но еще вчера можно было бы все предотвратить. А теперь десятки человек погибнут.
Взгляд Ватанабэ, до того скучающий и обратившийся снова к автомату, вернулся к Николасу. Наемник, еще вчера задетый неприятным дерзким тоном загадочного представителя "CDM", хотел слегка кольнуть Сэма неоспоримым фактом. Сбить спесь и пренебрежение, к которым Бэйзил не привык. Но Ватанабэ не смутился и даже не рассердился. В глазах толстяка появилась веселая искорка.
- А они, по-твоему, жили? - непонятно сказал он.
- Да уж явно не в могилах лежали, - раздражаясь, проговорил наемник, видя, что его слова не дали нужного результата. - Ладно, эти черные обезьяны в своих клоповниках. Но нормальные люди тоже умрут.
- Приятно слышать это от тебя.
Грузовик затормозил, напоследок тряхнув пассажиров с такой силой, что Бэйзил едва не врезался головой в потолок кузова. Натянув посильнее кепи, Николас поднялся следом за Сэмом, уже двинувшимся к опущенному брезентовому пологу, ведущему наружу. Отодвигая ткань стволом автомата, толстяк обернулся. Легкая усмешка тронула его губы.
- За что люблю наемников - вас не жалко.
И с необыкновенной для столь массивного тела ловкостью Сэм выскочил наружу. Наемник последовал за ним.
Их высадили в стороне от той точки, куда направлялись остальные. Наемники в данный момент пытались пробиться на север города, практически полностью захваченный расторопными восставшими. Сэм и Николас шли вдвоем. С другой стороны Сирта, через районы для богатых, двигались Наджиб и Парсон. Разделиться предложил трусоватый и осторожный Дэн. Когда Ватанабэ объявил, что рано утром в Сирте начнется вооруженное восстание, он сразу навострил уши. Выяснилось, что толстяк планирует незаметно пройти через воюющий город. Аль-Йетим лично управлял восстанем. Именно этим объяснялись мощь, размах и секретность. Сэм пояснил, что пытаться схватить бунтаря в мирное время бесполезно - даже если сорвется восстание, Аль-Йетим ускользнет. Теперь же, когда обе стороны увязли в начавшихся боях, добраться до него будет легче. Как именно в охваченном настоящей войной Сирте Ватанабэ собирается найти одного человека, наемники не стали спрашивать. Их ошарашила новость о восстании, которое агент Европы собирался пустить на самотек. Однако у Парсона хватило самообладания внести предложение разделиться. Группам из двух человек было куда легче двигаться через зону боевых действий незаметно. Подумав, Сэм согласился.
И вот они с Бэйзилом добрались до перекрестка, от которого нужно было идти пешком. В какой-то паре сотен метров начиналась территория, за которую в этот самый момент убивали и умирали бойцы Аль-Йетима и наемники ЧВК. Не говоря более ни слова, толстяк перехватил автомат и жестом велел следовать за собой. Николас, приведя собственный автомат в боевую готовность, кивнул и шагнул следом за Сэмом. Неширокая улица справа казалась сизовато-серой в предрассветных утренних сумерках. Совсем рядом гремели канонадой взрывы и выстрелы, но здесь царила мертвая тишина. Словно все обитатели жилых зданий вымерли или сбежали. Возможно, так оно и было. Населению ливийских городов было не привыкать к разорению войной.
