– Зои, у тебя на экране карта! Будешь двигаться по синей зоне до отметки, там я соскочу, а ты перевалишь в следующую балку, но на какое-то время они будут видеть верх броневика, примерно на метр, понимаешь?
– Да, я пригнусь!
– Ну… можно и так, – согласился Брейн, поскольку больше ничего предложить уже не мог.
– Это совсем близко к горе, да?
– Три километра, – обронил Брейн, опасаясь, что Зои испугается, но она лишь закусила губу и прибавила газу, словно отчаявшийся танкист направляя подраненную машину на вражеский дот.
Приготавливаясь к броску в три сотни метров, Брейн встал к бронированной двери и начал активно прокачивать легкие, накапливая в крови кислород.
За действиями Зои он не следил, она должна была справиться.
На дне балки стали попадаться булыжники, но трудяга КТМ, избитый и израненный, стабильно вывозил свой маленький экипаж и разбрасывал камни, упорно карабкаясь вверх по мелеющей балке.
Зашипели тормоза, отошла дверь, и Брейн соскочил в молодую поросль саргассов.
Зои дождалась, пока он выберется на край балки, и, вывернув руль, дала полный газ – КТМ уверенно стал выходить в «красную» зону высот.
А Брейн рванул через лес, подминая ломкие деревца. Он чувствовал себя раскаленным ядром, запущенным во вражеский лагерь.
Слева на забрале в активном окошке отображался его путь на карте. До возвышенности было все ближе, и пока Брейн не знал, кто кого увидит первым – он амбразуру или же чуткая аппаратура выследит его.
Может, ударят пулеметы с фланга, может, его забросают минами. Может, может, может, может…
Саргассы становились то гуще, то реже, а Брейн уже мчался «через не могу». Сердце стучало, как паровой молот, дыхание было хриплым, но вот за очередной рощицей начавших цвести саргассов он заметил блик и, вскинув «сквоттер», включил активацию прицела.
Полторы секунды – и он открыл огонь.
Пять гранат цепочкой перелетели через рощицу, но еще до их приземления орудие успело ударить вновь. Брейн это понял по тусклой вспышке и резкому запаху озона, хотя и был в герметизирующем костюме.
Попало ли орудие в цель и что теперь с Зои, смысла думать не было, а между тем подлетавшие гранаты были замечены системой безопасности.
Шевельнулись приводы инициаторов, стала опускаться бронированная плита, но поздно – все решили миллисекунды.
Гранаты стали рваться со страшным треском, выбрасывая наружу целые блоки и вызывая внутри скрытых позиций яростный пожар. Где-то стали лопаться пневмоприводы, где-то затрещали горящие кабели.
Брейн упал на землю и прикрыл голову за несколько мгновений до того, как гора содрогнулась от главного взрыва – генераторной станции, после чего с крутых склонов стали сходить потоки мокрого грунта.
Дождавшись, когда сель перестал шуметь, Брейн вскочил и помчался по своей собственной просеке. Сорвав блок прицеливания, он отбросил его в сторону – полтора килограмма лишнего веса. Он отшвырнул бы и «сквоттер», но опыт подсказывал, что оставаться совсем без оружия было опасно.
К тому времени, когда Брейн добежал до балки, КТМ уже стоял там с открытой дверью.
Он из последних сил ввалился внутрь, и дверь закрылась.
– Куда теперь? – спросила Зои совершенно спокойно. В этот момент где-то в паре километров грохнул еще один мощный взрыв, и оползни стали сходить со склонов других холмов.
– Поехали отсюда – вниз по балке, до самой реки.
– А потом?
– Поплывем по реке и через пару часов выйдем в жилую зону.
– Я бы приняла ванну, – сказала Зои и тронула машину, а Брейн, лежа на полу среди снующих насекомых, беззвучно засмеялся. Все вокруг выглядело оформлением чудовищного спектакля.
Перекрывая свет от двух звезд-близнецов, планета-гигант Оро надежно скрывала эскадру повстанцев от имперского флота.
Собственная электромагнитная активность и мощное гравитационное поле Оро позволяли эскадре скрывать свое присутствие до той поры, когда придет время нанести удар.
Между тем 4-й имперский флот, который впятеро превосходил эскадру повстанцев по массоизмещению и всемеро по ударной мощи, держался в тени магнитного поля гамма-карлика Аристон-129–12, чтобы в случае внезапной атаки рассеивание торпед противника было максимальным.
Разумеется, эта удобная позиция имела и свои минусы – все виды связи с адмиральским флагманом проходили по линейному времени от момента входа пакетов в магнитное поле Аристона-129–12. До него депеши летели мгновениями, а внутри тащились минутами.
Но безопасность флота требовала жертв. Адмирал Марк уже успел убедиться в дерзости повстанцев, которые атаковали, невзирая на потери. При этом прямой размен с их флотом имперцев совсем не устраивал, повстанцы располагали флотом переоборудованных сухогрузов с навешенной броней и гипердвижками, которые пожирали массу ликвидума. Они были весьма проворны по сравнению с кораблями имперцев, потому что те были вынуждены экономить топливо, ведь их корабли приходили сюда издалека и не имели поддержки на местных планетах.
А корабли повстанцев могли развивать любую мощность, не заботясь о том, где потом взять топливо на обратный путь. У них «бензоколонки» имелись на каждом шагу.
Одним словом, адмиралу Марку приходилось быть расчетливым.
– Ваше превосходительство, разведка обнаружила силы неприятеля, – сообщил лейтенант-курьер, останавливаясь напротив трона адмирала.
На молодого офицера тотчас зашикали, подсказывая, что ему нужно встать чуть в стороне, ведь позиция напротив адмиральского трона означала вызов.
Лейтенант вовремя исправился, еще до того, как адмирал Марк отвлекся от своих дум.
– И где же они?
– Прячутся за Оро, ваше превосходительство, – ответил лейтенант и поклонился, стараясь не встречаться с адмиралом взглядом. Поговаривали, что он мог любого сломать краткой паузой, и лейтенанту совсем не хотелось выяснять – правда это или вымысел.
– Прикажете атаковать их, ваше превосходительство? – предложил начальник штаба, делая шаг вперед и поводя мускулистой шеей – эта привычка осталась у него после ранения, а еще непроизвольное напряжение грудных мышц, отчего ему приходилось шить мундиры особого покроя – другие рвались из-за внезапных приступов.
– Нет, атаковать не нужно, любезный Бортсейд, пусть продолжают думать, что мы их не видим.
Подошел капитан тайного отдела особой миссии и скромно встал в стороне, держа папку с огромным позолоченным гербом империи. Такого трудно было не заметить.
