– Да думай что хочешь! Но я считаю, что нужно идти до конца и попробовать хотя бы изучить эту древнюю хрень.
– У тебя головокружение от успехов. С базой на Находке договорился, так теперь считаешь, что тебе море по колено?
– А ты перестраховщик!
– Зато живой перестраховщик!!!
– Саныч, а ведь Пашка прав.
Ф-фух, напугал! Я и забыл, как бесшумно умеет передвигаться Егерь.
– Олег, и ты туда же?!
– Саныч, послушай меня. И подвинься. – Денисов устроился на матах рядышком, причем откровенно развалился, закинув за голову руки и уставившись куда-то в потолок. – Уж меня-то ты в вере в иллюзии не обвинишь. Я начальство знаю как облупленное. Так вот, я очень сомневаюсь, что нас с Галькой оставят в покое, если мы просто скрутим Пьера и вызовем кавалерию. Даже больше скажу – нас в любом случае в покое не оставят. Но… если мы сами попробуем разобраться с Ковчегом, у нас будет гораздо больше шансов избавиться от «татуировок». А это для нас, сам понимаешь, самый больной вопрос. Так что думай.
– Н-да, аргумент, – признал после длительного раздумья Тарасов, а я мысленно поаплодировал Егерю – его неожиданная поддержка пришлась как нельзя кстати.
Ну вот чувствовал я что-то такое, в буквальном смысле пятой точкой. Только сформулировать не мог. Пьеровы утренние откровения просто стали последней каплей. Теперь лишь добить упрямца осталось.
– Тарасов, а ты не думал, что, активировав Ковчег, мы сможем с твоими большими дядями разговаривать если не на равных, то с достаточно сильной позиции?
– Да думал, думал! И не раз! Но… страшно мне! Понимаете?! Не за себя. Чревато с системой бодаться, очень чревато.
– Молод ты, Паша, и горяч! – переметнулся Денисов на сторону майора. – Не с позиций силы, а с позиций нужности, скажем так. Если мы заставим работать чертову штукенцию, мы станем необходимыми. Скажу больше – незаменимыми. А вот это уже аргумент, как Саныч выражается. Поэтому Пьер нам нужен не меньше, чем мы ему. И ограничиваться только лишь обнаружением объекта лично я не вижу никакого смысла. И да, я в активации Ковчега кровно заинтересован. Равно как и Галя.
– То есть идем ва-банк? – подвел итог Тарасов.
– А у нас есть другой выход?
– Паш?
– Согласен с Олегом.
– Авантюристы хреновы! – в сердцах выдохнул майор и предпринял еще одну попытку охладить «горячие головы»: – А вы не думаете, что у Пьера могут быть свои планы? И относительно Ковчега, и относительно нас всех, вместе взятых?
– Не думаем, – отмахнулся я. – Мы в этом уверены. Да, Олег?
– Угу. Капитан Виньерон тот еще типус.
– Тогда какого хрена?!
– Саныч, успокойся. Мы тебя поняли, пойми и ты нас. – Егерь щелкнул пальцами, и откуда-то из тени вымахнул на лету порыжевший Петрович. Пристроился рядом с майором и заурчал. Тарасов машинально погрузил пальцы в густую шерсть, и Денисов продолжил увещевания: – Охолони. Расслабься. И послушай меня. Паша тебе тут битый час пытался растолковать, какими мотивами он руководствуется. Если вкратце – он хочет дать Пьеру шанс. Шанс сделать правильный выбор. Но сделать его можно, лишь прикоснувшись к… могуществу! Да, будем называть вещи своими именами! И нечего морщиться, все ты прекрасно понимаешь. Ровно до этого момента мы должны быть одной командой. А вот потом уже возможны варианты.
– Потом уже, возможно, будет поздно.
– Да, Саныч, я тебя совсем не узнаю. Где тот авантюрист, которого я столько лет знаю?
– Был, да весь вышел, – желчно буркнул Тарасов. – Как раз в тот момент, когда в подвале у триады очутился.
– Я тебя понимаю, – тихо отозвался Денисов. – Семья. Но и ты меня пойми. У меня, между прочим, тоже есть за кого переживать.
– Замяли, значит, замяли. – Майор поднялся с матов, закругляя разговор. – Подведем итог, коллеги. План А отменяется, вступает в силу план Б – авантюрный и абсолютно без гарантий.
– Именно.
– Да.
– Мальчишки!..
– Сам дурак, – ухмыльнулся Егерь, когда Тарасов скрылся за перегородкой. – Не переживай, Пашка, я его знаю. Он в глубине души категорически «за», просто самому себе бы не простил, если бы не попытался нас образумить. Ну и для очистки собственной совести. Такой уж он перестраховщик.
– Как-то не замечал раньше.
– А это у него периодически случается, типа как у тебя приступы. Правда, гораздо реже. Тоскует он просто. Давно с семьей не виделся. Его понять можно.
– Ага, – тяжело вздохнул я.
– Не переживай, Женька не злопамятная! – правильно истолковал мою реакцию Олег.
– Это точно, – машинально прикоснулся я к переносице. – Совсем не злопамятная. Поколотит слегка, и все. Ладно, пошли спать, а то уже вставать скоро.
– Угу, время жрать, а мы… кхе!..
Вернувшись в каюту, я как был, не раздеваясь, рухнул в койку и практически мгновенно провалился в тревожный сон. Больше никто меня в эту ночь не беспокоил, но проснулся я, однако же, в отвратительном расположении духа. Да и чувствовал себя соответственно – уставшим и абсолютно разбитым. Смешно сказать – суставы ломило. Такого я за собой раньше не замечал. Да и что снилось, кстати, припоминалось с трудом – вроде бы тот проклятый инцидент на далеком Клео – небольшом естественном спутнике газового гиганта в отдаленной и не особо популярной у туристов системе. Ага, тот самый, в результате которого я обзавелся роскошнейшим украшением на всю спину и поимел нехилые проблемы с психикой. События, как и в любом сне, упорядоченностью и логикой не отличались, но я чуть ли не через каждый час вскакивал в холодном поту, в очередной раз оказавшись в эпицентре взрыва. К счастью, иллюзорного.
Промучившись таким образом где-то до половины седьмого утра, я вылез из неуютной кровати, содрал опостылевший комбез и забрался в джакузи. Что характерно, подобная акватерапия помогла – я совершенно для себя незаметно вырубился и проснулся ближе к полудню, когда вода окончательно остыла и я порядочно продрог. Однако ломота в суставах и одуряющая муть в голове исчезли без следа. Правда, взамен возник душевный дискомфорт – попросту говоря, меня начала доставать совесть. Я наконец сообразил, что пыталось донести подсознание, и мне это очень не понравилось. Но топить горе в вине или еще как-то бороться с депрессией я не стал, просто завалился в серверную и с головой погрузился в работу – мелких повседневных забот у главного админа оказался воз и маленькая тележка.
Окрестности системы HD 13522, борт фрегата «Великолепный»,
23 марта 2542 года, день
– Паша, просыпайся!
– А?! – Я нехотя приоткрыл один глаз, покосился на недовольную физиономию дражайшего шефа, занимавшую практически весь настенный дисплей – нехилой, доложу я вам, диагонали! – и моментально собрался. – Да, патрон! Что-то случилось?
