Два экспедиционных грузовика, чудом уцелевших в этой переделке, оставили у полковника Бирсфорда. Он молча принял груз на хранение. Пытался уговорить нас остаться, но мы отказались. Для Майкла нашлась какая-то временная работа, и он решил задержаться. Его семья дождалась отца и мужа. И это было здорово.
Пока мы обсуждали с полковником наши дела, рядом крутился какой-то щеголь. Майор Уильям Клеменс. Он прибыл сюда месяц назад. Судя по хмурому взгляду Бирсфорда, этот человек пришел сменить старика Рэя.
Власть меняется, господа. Власть меняется…
Следующим утром на Базу Ордена ушел конвой, и нам нашлось два места. Попутчики не приставали к нам с разговорами, и мы были им очень благодарны. Говорить не хотелось. Мы тряслись в кузове грузовика, курили и молчали. На привале, чтобы не мешать остальным, отошли в сторону. Бросили рюкзаки и оружие на землю. Карим достал несколько бутылок бренди, которые ему вручил Беннет. Мы сидели, смотрели на огонь костра и пили. Без пустых тостов и разговоров.
Вояки подбросили нас до самого периметра. Охранник, стоявший у ворот, долго разглядывал наши удостоверения. Потом ушел в караульное помещение звонить начальству, а его напарник настороженно нас рассматривал. Словно боялся, что мы устроим маленькую войну. Прямо здесь. Не отходя от ворот. Видимо, ему очень этого не хотелось. Он даже автомат, висевший на плече, переправил на грудь. Карим хмуро посмотрел на эти телодвижения, отвел глаза в сторону и сплюнул на песок.
Через двадцать минут нас пропустили. Правда, оружие попросили сдать. Даже пистолеты забрали. Мне, если честно, было безразлично. Оружие мы свалили прямо на стол дежурного и, поднимая пыль, пошли в сторону знакомого здания.
Серый, безликий тип, занявший кабинет Виктора, долго смотрел на мое удостоверение. Жевал губами, похожими на куриную задницу, и, видимо, собирался с мыслями.
— Мы знаем о случившемся, — наконец выдавил он. — Проводится служебная проверка.
Я ничего не ответил. Мне было лень разговаривать с человеком, напоминающим крысу. Узкие, аккуратно подстриженные усы лишь усиливали сходство. Он наверняка пересмотрел слишком много фильмов с Кларком Гейблом. Судя по напомаженным волосам, я не ошибся.
— Дело в том, мистер Нардин, — он попытался состроить горестную физиономию, но у него плохо получилось, и мужчина замолк. Несколько секунд он молчал, потом аккуратно отложил мое удостоверение в сторону. — Дело в том, что я нахожусь в некотором затруднении. Видите ли… ваш отдел расформирован две недели назад. Если честно, даже не представляю, чем могу быть вам полезен… — Он развел руками и осторожно улыбнулся.
— В общем, я уволен. Правильно понимаю?
— Нет, вы не совсем верно истолковали мои слова. Дело в том, — он опять повторил свою любимую фразу, — дело в том, что вы вернулись из сложного путешествия. Вам необходимо время для отдыха и реабилитации. Потом, посоветовавшись с нашими специалистами, мы обязательно предложим вам работу, которая будет отвечать нашим требованиям и вашим возможностям.
— Благодарю, но я как-нибудь сам устроюсь.
— На ваш банковский счет мы перевели жалованье за все прошлые месяцы. Насчет финансов можете не беспокоиться. Вы неплохо заработали! — он опять начал улыбаться, но посмотрел на меня и заткнулся. Открыл кожаную папку, лежащую на его столе, достал чек и пластиковую карту. — Вот, пожалуйста. Это небольшая премия и ваше новое удостоверение личности. Так сказать, компенсация. Подпишите здесь, будьте любезны.
— Благодарю.
— Даже более того, — мужчина, судя по блеснувшим глазам, обрадовался, что я не стал качать права и требовать работу в Ордене, — мы готовы предоставить специалистов для вашей реабилитации. Разумеется, в клинике Ордена.
— Думаю, что в этом нет необходимости. Я могу быть свободен?
— Да, конечно. — Он поднялся из-за стола и улыбнулся. — Если позволите, один вопрос. Вы в отчете указали, что уцелевшие документы и материалы, оставшиеся после гибели экспедиции, вы передали покойному полковнику Бирсфорду.
— Что?! Покойному?!
— Дело в том, что полковник вчера умер. Увы, но наш старый вояка не выдержал. Сердце. Мне очень, очень жаль. Он, я уверен, был прекрасным человеком. Пожалуй, что это все. Благодарю вас за сотрудничество и желаю удачи.
— Прощайте.
Я вышел из здания службы безопасности и увидел Карима. Он освободился раньше меня и теперь мирно сидел на скамейке во внутреннем дворике. На земле валялся тощий пыльный рюкзак. Рядом, привалившись к выжженному солнцем брезенту, пристроился Рино.
— Уже? — поднял на меня глаза Шайя.
— Да, — кивнул я и присел рядом. Достал сигарету и медленно закурил. — Виктор погиб.
— Знаю. Известили. Полковник Бирсфорд тоже. Сердечный приступ. Тебя тоже уволили?
— Конечно. — Я опять кивнул и потрепал Рино по холке. Рысенок заурчал и ткнулся мне в ладонь мордой. — Власть поменялась. Вместе с ней пришли новые люди. Мне сказали, что наш отдел в службе внутренней безопасности расформирован и мы больше не нужны. Даже компенсацию выдали. Восемь тысяч экю. И новое идентификационное удостоверение.
— Аналогично, — хмуро подтвердил Карим. — Мне сказали то же самое. Как Виктор погиб, не знаешь?
— Сказали, что убит в перестрелке. Здесь, неподалеку от Базы.
— Как будто на другую планету вернулись, — сказал Шайя и обвел пустым взглядом двор.
Мы долго молчали. Во дворик выбегали незнакомые служащие, которые подозрительно косились в нашу сторону и старались обойти стороной. Выглядели мы не лучшим образом. Грязные, в истрепанной одежде. Недельная щетина и пыль. На фоне их безукоризненно выглаженной формы с блестящими эмблемами и начищенными ботинками мы смотрелись бездомными бродягами. Что в общем-то недалеко от истины.
— Чем займешься, Медведь?
— Не знаю. — Я пожал плечами и бросил окурок в урну. Промахнулся. Вставать было лень. Вытер лицо грязной куфией и потянулся за следующей сигаретой. Закурил, немного помолчал. — Для начала надо забрать свои вещи со склада.
— А потом?
— Потом заберу сына.
— Сына? — Карим непонимающе посмотрел на меня и переспросил: — Какого сына? У тебя есть сын?
— У Лены был сын. Он сейчас живет в служебном интернате для детей, чьи родители работают на Орден. Перед уходом в экспедицию она оплатила его содержание на полгода вперед. Это здесь, недалеко. На территории Базы.
— Сын… — Карим говорил медленно, будто пробуя это слово на вкус. — Сколько ему?
— Два года.
— Как зовут?
— Никита. — Я глубоко затянулся и повторил: — Никита Нардин.
