– Ты почти двое суток на ногах, поспи хоть до Халмада.
– Давай-давай, – Пятерня положил мне на плечо тяжёлую ладонь. – Не заставляй тебя конвоировать. А возле Осоки посижу я, я последнюю ночь спал, как surok.
Пришлось подняться в свою каюту и лечь. Несмотря на то, что я не спал больше сорока часов, сон долго не шёл даже в полной темноте. Вместо него в голове толклись разные мысли. Снова Осока спасла мне жизнь, в который уже раз, и теперь сама оказалась при смерти. Перед мысленным взором стояло её бледное лицо, жуткие чёрные веточки вен под кожей, поблёкшие глаза… Хотелось выглянуть наружу и повыть на каждую из четырёх датомирских лун по очереди. Чувство собственной бесполезности и беспомощности, после некоторого перерыва пришедшее вновь, оптимизма тоже не прибавляло. Как можно в огромной Галактике, где миллион с лишним населённых планет, найти одно из двух – ну, пусть, трёх – нужных нам существ?? Нет, идея поиска по наиболее вероятным местам сама по себе неплоха, беда в том, что и Империя могла бы предпринять поиск по тем же критериям, и мудрые джедаи не могли этого не понимать. А значит, и скрыться в более неожиданных уголках Галактики… С этими думами я и провалился не в сон – в какое-то болезненное полузабытьё. Снилось мне что-то сумбурное. То битвы в космосе и на планетах, орды не похожих ни на что многоруких машин, взрывы и пламя, сталкивающиеся исполинские звездолёты. То интерьеры кораблей, станций и зданий, водопады Кироса, плачущая Падме у окна, за которым горит дымным пламенем далёкая пирамида Храма, Гарик со своей гитарой, а погибший в давнем бою панторанский пилот слушает его песню, подперев рукой небритый подбородок.
Очнуться меня заставил какой-то внутренний толчок, так мне показалось. Во всяком случае, открыв глаза в кромешной темноте каюты, я не увидел света, не услышал никаких посторонних звуков, кроме привычного тихого дыхания систем корабля. И лишь потом во тьме слабо замерцал контур человеческой фигуры.
– Падме? – словно подброшенный, я сел на кровати. Неужели мне не зря померещилось, что она плачет?
– Падме, что? – повторил я. – Ей… хуже?
Силуэт безмолвствовал. И тут я понял, что это не она. Женщина была заметно выше моей названной сестрицы, да и само изображение не походило на нормальную голограмму – светлое, почти лишённое цветов, и очень прозрачное. Я не сразу разглядел два длинных хвостика по сторонам её головы.
– Айла… – прошептал я. – Мастер Айла, это Вы?
– Слушай… – не отвечая, произнесла она. – Великий Магистр живёт на планете Дагоба, вторая в системе Дарло, сектор Слюи.
Изображение заколебалось, стало терять чёткость.
– Не уходите! – теперь я почти кричал.
– Трудно… – сказало привидение. – Береги меч. Я вернусь…
Последнее слово я едва расслышал. Призрак исчез. Путаясь в одеяле, я соскочил с кровати, вылетел в коридор:
– Падме!!
– Что случилось? – голограмма тотчас оказалась прямо передо мной. – Ты что, Алекс?
Я схватил её за плечо:
– Карту! Скорее… пожалуйста.
– Конечно, идём к главному проектору. Что случилось-то? У тебя такое лицо, будто ты выиграл миллиард кредитов.
– Сейчас, сейчас. Покажи мне сектор Слюи.
– Вот, – она увеличила изображение.
– Есть! Я знаю, где живёт сейчас Йода. Вот, звезда называется Дарло.
– Просто замечательно. А откуда ты это узнал? Во сне?
– Нет. Мне сказал призрак. И я точно уже не спал.
– Призрак кого?
– Не уверен точно. Женщина, твилека. Она упомянула меч. Похоже, при жизни он принадлежал именно ей.
– Ты думаешь о ней же, о ком и я? – спросила Падме, заглядывая мне в глаза.
– Да, – опершись коленом о подушку дивана, я высвободил рукоятку светового меча из креплений подставки. – Если бы ещё раз увидеть ту картину, что написал клон…
– Ох, да я же её запомнила! Сейчас открою.
При виде изображения все сомнения отпали. Меч в руках Айлы на картине был тот самый, что я сейчас держал в руках.
– Поздравляю, брат! – Падме впервые за двое суток улыбалась. – Уж теперь-то никаких сомнений, информация достоверна.
– Сколько до выхода? – спросил я.
– Шестнадцать минут. Успеем просчитать дальнейший перелёт. Эх, надо было на Бандомир, а не на Халмад лететь, оттуда бы всего с одной коррекцией добрались. Ну, ничего, – она подмигнула. – У нас в запасе кое-что имеется.
– Секретный фарватер?
– Что-то вроде. Сейчас прыгнем в систему Тариса, оттуда пройдём по древней Мандалорианской Дороге до Корсина, а там без коррекций на Хайдианский Путь.
– Потом Эриаду и следующий прыжок – Дарло? – догадался я, проследив направление гиперлейнов.
– Именно так. Тебя что-то беспокоит? Предчувствие?
– А, нет, это не про перелёт. Не могу взять в толк, почему Айла отдала свой меч именно мне?
– Тоже мне, девица-скромница! Кто, как не ты, спас будущее всего её клана?
– Какое ещё будущее? – помотал головой я.
– Как какое, а Нола? Её дети продолжат династию. А если бы не ты, она до сих пор бы работала в занюханной кафешке на планете, где нет ничего, кроме ветра.
– Если бы не мы, – поправил я. – Мы с тобой, сестрёнка. Это ведь ты надоумила меня прогуляться на Ансион.
Перелёт до системы Дарло занял почти трое суток. За это время мы дважды будили Осоку, поили её питательным бульоном в дополнение к тому, что дройд Герхард вливал через катетеры. Бедняжка была так слаба, что могла удержаться в сознании всего несколько минут, но и это лучше, чем ничего. Я рассказал ей, куда мы её везём, и о призраке Айлы тоже.
– Она и тогда мне очень помогла, – слабо улыбнулась Осока. – Будет приятно вновь увидеть Великого Магистра. Кстати… – она замолчала, собираясь с силами. – Как вы собираетесь отыскать его на планете, которая сплошь джунгли да болота?
– Чёрт…
– Не кисни. Разбудишь меня, воспользуюсь Силой и найду.
Увы, из этой идеи ничего не вышло. Когда «Амидала» вышла на синхронную орбиту вокруг второй планеты системы Дарло, я разбудил подругу снова.
– Как много под нами жизни… – тихо сказала она. Прикрыла глаза, продолжала после паузы: – Сейчас… Сосредоточусь… Не пойму, что-то мешает. Словно тень…
Неожиданно задвигался медицинский дройд.
– Немедленно прекратите! – строго сказал он. – Больной хуже!
– Стимулятор! – приказала Падме.
– Больше нельзя, убьём печень.
– Да не наш! Датомирский раствор, быстрее!
– А я всё слышу… – прошептала Осока. – Хороший у ведьм раствор, вставляет…
– Показатели выравниваются, – доложил Герхард.
– Немного отдохну, и повторим, – Осока была настроена очень решительно. Гораздо более, чем позволяло её состояние.
