– Вроде того. – Капитан кивнул охране.
Володя его прекрасно понял. Сейчас в одном из гравипланов заработает специальный генератор – сродни почившему под каблучком Анны «кулону», только мощнее, – и на сто метров вокруг раскинется «шатер», непроницаемая для «М-4» зона мыслечастотных помех. В особых случаях Управлению разрешалось применять такие штуковины, но вряд ли у Колодяжного была санкция конкретно на это включение.
– Ты меня окончательно заинтриговал. Зачем потребовался генератор помех? Неужели в деле замешаны менеджеры «Мегаполиса»?
– Пока не до конца понятно. Но кое-что вокруг «М-4» происходит. Мы уже три месяца пытаемся разобраться, но упираемся будто в бетонную стену.
– «Мы» – это кто? Арзамасов в курсе?
– Мне выделена специальная группа. И начальство, конечно, в курсе, но пока соблюдает нейтралитет. Если у нас начнет получаться – прикроет, если нет – сдаст.
– Вполне в духе Виктора Павловича. А что у вас должно получиться?
– У нас, – многозначительно поправил Колодяжный. – Ты снова в команде, на прежней должности.
– Я на лечении.
– Это мобилизация, – строго проронил капитан.
– Неужели все настолько плохо?
– Даже хуже. Есть подозрение, что за ширмой «М-4» некие силы готовят государственный переворот.
– Некие силы? Но зачем что-то «переворачивать», если имеется ширма из «Мегаполиса»? Тот, кто владеет мыслесетью, и так владеет миром. Откуда у тебя такие параноидальные версии?
– Ты не в курсе последних событий…
– Зато у меня свежий взгляд. Вы бы лучше занялись нелегальными полигонами, на которых, я уверен, работают тотализаторы и зарабатываются баснословные деньги. Я, как свидетель, могу твердо заявить: размах игрищ просто фантастический, затраты – гигантские, куда там киностудиям с их лакированными «Тиранами Ориона»! Но полигон работает без передышки, а значит, окупается. Вот чем надо заниматься Службе экономбезопасности, а не заговоры из пальца высасывать.
– Волк, угомонись. Все как раз наоборот. С полигонами мы еще успеем разобраться; если они прибыльны, то никуда не денутся, а с заговором медлить нельзя. Мы и так слишком долго были слепы. Но когда ребята из нашей группы нашли кое-что в подвалах Зубаревки, мы почти прозрели.
Волк обернулся к Лере.
– Ты тоже в группе?
– Да, уже неделю. По инструкции автономным следственным группам полагается штатный психолог.
– И что же вы нашли? – Волк снова взглянул на Олега.
– Довольно странные вещи. – Капитан замялся. – Даже не знаю, с чего начать… Помнишь, я говорил, что тебя использовали в «слепой игре»? Так вот, началась игра еще за месяц до инцидента с Четкиным. Но ничего конкретного у нас не было, и потому мы ухватились за имеющиеся у аспиранта улики обеими руками. Но, когда противник показал, на что способен, Арзамасов решил подойти к проблеме иначе, и все бы у нас получилось, но тут ты затеял свою беготню по Мирам. Пришлось перестраиваться на ходу. Но догнать и образумить тебя, как помнишь, нам так и не удалось… И вот, когда ты исчез, мы решили тщательно обследовать все зубаревские подвалы, но нас обстреляли и вынудили уйти наверх.
– Обстреливали пулями из порохового оружия? – Володя со знающим видом кивнул.
– Как раз нет. Насчет того, что по Черному гуляет антикварное оружие, мы знали давно, это не стало бы для нас новостью. Перестрелка завязалась из лучевого оружия, и вот тут-то произошло странное. У отряда спецназа разом отказали винтовки. Собственно говоря, поэтому они и отступили.
«Не во всех они стреляют…» – вспомнились Волку слова Ника. Факт был действительно странный. Винтовка «МК-110» всегда считалась надежнейшим оружием. Один отказ на десять тысяч выстрелов, да и то если делать их подряд, то есть довести оружие до перегрева генератора. А уж о том, чтобы отказали винтовки сразу у всей группы…
– Кто вас обстрелял, выяснили?
– Странность номер два. Под присягой никто из бойцов этого не подтвердит, но неофициально они утверждают, что им противостояли исключительно… северяне.
– Стоп!
Волк вспомнил свою «расовую теорию». Каждый раз, когда дело касалось северян, очевидные вроде бы вещи погружались в туман. Зачем уроженцам Дарвина потребовалось вступать в перестрелку со спецназом Управления юстиции? Чтобы оперативники не смогли обследовать подвалы? Почему? Что там можно найти? Раньше там было кладбище. Северяне чтили и защищали культовые правила, запрещающие тревожить сон предков? Но ведь это подземелья Черного, а не Дарвина, при чем тут северяне?
– У тебя есть соображения? – заинтересовался Колодяжный.
– Пока смутные. Продолжай.
– Сам понимаешь, мы продолжили расследование. В подземелья больше не совались, но основательно перетряхнули центральные кварталы Свиней. На поверхности нам никто не мешал, но – я видел это своими глазами – поблизости постоянно крутились темнокожие голубоглазые шпионы… А когда на Жмуровке мы наткнулись на новую странность, дело и вовсе стало дрянь.
– Вы нашли трубы с липучкой?
– Вот именно. – Колодяжный поднял указательный палец. – Нашли и взяли эту гадость на анализ. С этого и начались настоящие проблемы. Сначала нас навестили сотрудники службы безопасности «М-4», а затем на ковер в Правительство вызвали Арзамасова. Ты когда-нибудь слышал о Специальной политической комиссии? Оказывается, есть такая контора при Правительстве и занимается она исключительно «корректным использованием мыслесетевых ресурсов». Понимаешь, что это значит?
– Тайная полиция?
– Верно. Мы имеем структуру, нависшую над Управлением юстиции и законом, потому что в ее распоряжении весь «Мегаполис-4» от первой до последней мысли! Так вот, глава этой комиссии некто Виктор Рассел недвусмысленно намекнул нашему шефу, что тот лезет куда не следует. А когда Арзамасов спросил, какая связь между корректным использованием мыслесети и трубопроводами, качающими подозрительную жидкость, Рассел предложил ему заниматься вопросами правопорядка, а не жилищного хозяйства. Попытка указать этому комиссару на факт перестрелки в том же районе, где проходит трубопровод, ни к чему не привела. Господин Рассел не нашел «между событиями прямой зависимости».
– Честно говоря, и я не нахожу, – признался Волк.
– Потому что ты не видел господина Рассела и других комиссаров…
– Но могу догадаться по характерному имени, – перебил капитана Володя. – Виктор Рассел… северянин?
– Именно так. Теперь видишь зависимость?
– Группа уроженцев Дарвина прячет нечто в подвалах Черного. Еще по тем же подвалам проложены трубы, которые качают липучку. Ниоткуда в никуда. Чтобы сохранить свое предприятие в тайне, северяне готовы на все, вплоть до перестрелки с представителями закона. Но это неудивительно, если учесть, что мощная надправительственная организация состоит целиком из тех же северян… Ничего не забыл?
