миссию я назначил Гаврилова.
Четвёртую группу возглавил я. И в неё вошли только псионики. За минусом двух человек, что остались на базе, и Андрея штурмовать гигантский флагманский линкор нейросов нам предстоит вчетвером. Самоубийство, скажете вы? А вот и нет. Без полученных разведданных я бы никогда не решился на подобную авантюру, но как говорится: знание — сила!
Дело в том, что на флагман допускаются лишь нейросы и заражённые с задатками техников. Все остальные твари рассредоточены по местности и выполняют разнообразные задачи. Поиск ресурсов, уничтожение иммунных видов, имплантация дополнительного модуля подчинения на вышедших из-под контроля заражённых и так далее. Чисто теоретически одно лишь количество тварей в ближайшей округе исключает вероятность незаметного проникновения на флагманский корабль. Особенно если учитывать уровень развития местных технологий. Но гены древних, широко распространённые среди населения Земли, внесли существенные коррективы в планы врага и заставили его удвоить бдительность. Если раньше вожак не заморачивался с защитой флагмана, то теперь держит вокруг него большой гарнизон, готовый в любую секунду прийти на помощь, и не допустить этого должна третья группа.
Наше положение усложнял тот факт, что коридоры флагмана напичканы всевозможными датчиками. И датчики объёма, движения или температуры — самые простые из них. Вожак засел в рубке управления, а это самая защищённая точка корабля, которая располагается практически в центре линкора. Только в фильмах главного злодея и космическое пространство разделяет тонкий слой бронестекла, через которое он созерцает эпическое сражение. В реальности рубку управления и внешний мир отделяют километры прочнейшего металла, и незаметно пройти мимо тысяч датчиков нереально.
То есть внутри флагмана находится не так уж и много народу, и если ограничить приток подкрепления, у малой группы опытных псиоников, сила и экипировка которых на порядок превосходят снаряжение нейросов, есть шанс выполнить задачу. Ну а подготовленная диверсия его как минимум удваивает. Играть в героев никто не собирается, и полная зачистка линкора нам не нужна. Убить вожака и смыться, параллельно уничтожив наиболее ценное оборудование, что остановит трансмутацию заражённых, — вот наша основная задача. А добить нейросов, лишившихся лидера, можно и позже, когда накопим силы.
Все эти мысли промелькнули, когда я вышел на дистанцию прямого визуального контакта с рухнувшим флагманом и увидел огромную толпу заражённых на самых разных стадиях трансмутации, которая заполонила всё пространство вокруг. Самое неприятное, что пси-радар не пробивал корпус линкора, а также не фиксировал ни одного пришельца, так что подключиться к сети роя не получится и придётся действовать, опираясь на устаревшие разведданные. Но тот факт, что нас не обнаружили, обнадёживает.
Выждав несколько минут, начал получать доклады от бойцов, которые уже вышли на запланированные позиции. Никто не говорил ни слова, хотя данные со сканера видели все. Более двухсот пятидесяти тысяч вражеских существ находилось в радиусе пяти километров. Перемолоть такую толпу неполной полусотней без оружия массового поражения невозможно, но задержать на какое-то время — вполне реально.
— Всем нейромагам подготовиться к массовому применению нейродождя, — приказал я на общей частоте, а потом добавил уже на канале связи со штурмовой группой: — Выдвигаемся к точке проникновения.
Нейродождём называется очень мощное, массовое умение магов, благодаря которому можно ударить по большой площади. Каждый нейромаг запустит в небо сгусток нейроэнергии, который достигнет заранее заданной высоты и взорвётся, а смертоносные капли упадут на землю и уничтожат всех, кто окажется у них на пути. Небольшая примесь пси-силы из энергоячейки позволит атаке игнорировать вражеские щиты и причинит большой урон, но израсходует около 40% ресурса реактора.
— Ну что, готов повоевать? — отправил я ментальное сообщение Мэнни, на что получил мыслеобраз, в котором кот с горящими когтями раздирает на части зомбака.
— По всей видимости, это означает да, — улыбнулся я и направил свой глайдер к линкору.
Пету предстоит очень ответственная задача. Я усилил его боевой образ, и он должен будет отвлекать на себя внимание заражённых, пока бойцы расстреливают их из автоматов. Пету предстоит первый раз действовать самостоятельно, но остальные обещали его подстраховать.
Нужно подготовиться к проникновению. Благодаря добытой схеме мы нашли оптимальную точку входа, и, понятное дело, она не имеет ничего общего с тремя грузовыми шлюзами, через которые ходят нейросы. Точка располагается на броне флагмана. Мне нужно проделать отверстие в пятиметровом, монолитном нейтритиевом корпусе. Прожигать настолько чистый, а соответственно и прочный сплав я ещё не пробовал, банально не было образца, но благодаря гибридному, псинейроэнергетическому оружию в успехе я не сомневался.
Из этой точки мы попадём в технический тоннель и очень быстро и, что самое главное, минуя множество систем защиты, которые расположены в шлюзовых ангарах и прилегающих помещениях, доберёмся до центрального коридора, из которого можно попасть в любую часть корабля. Там тоже есть контр-абордажные турели, но в отличие от шлюзовых, где нейросы установили дополнительные элементы защиты, внутренние коридоры усиливать пришельцы не стали.
Виктор кивнул бойцам, и они синхронно активировали четыре устройства, которые прикрыли меня дополнительным полем преломления. В технических коридорах датчиков нет, поэтому можно работать спокойно.
За последние дни я прокачал симбионта аж на пять уровней, что, в свою очередь, привело к усилению и сосредоточия. Теперь излучаемая мной энергия имеет тройной окрас, и даже нейродоспех с большим трудом выдерживает близкий контакт с такой силой. Клинок, лезвие которого светилось красным, фиолетовым и оранжевым, погрузился в прочнейший металл с большим трудом. Когда лезвие погрузилось по самую гарду, я мысленным усилием начал увеличивать его длину. Достигнув необходимого размера, приступил к самому тяжёлому этапу.
Провозиться пришлось минут десять, это не турникеты на проходной стилетом прожигать. Лезвие клинка шло очень медленно, но в конечном итоге цель была достигнута, и тяжеленный кусок уникального металла упал в технический коридор, открывая нам путь. В дыре я установил ретранслятор, так как толстый слой нейтрития мог заглушить сигнал, и скомандовал бойцам спускаться.
— Максимальная готовность, активирую вирусную программу, — предупредил всех я. — Симба, начинай!
— Активация через три, два, один… Есть отклик. Доступ к вражеской сети получен.
— Деструктивный импульс, сжигай им нейрочипы, а потом перезагружай симбионтов и вшивай разработанные законы и алгоритмы поведения, — приказал я Симбе.
— Выполняю. Три, два, один. Импульс!
