– Сейчас… Ш-ш-ш… Жди пока…
Так-так-так!.. План ясен, теперь, главное, не тормозить. Сгруппировался, заработал ластами – есть, с места стронулись. И достаточно легко, нужно признать. Хотя инерция у «воздушного шарика» будь здоров, осторожнее надо…
Примерно до половины пути добрались вплавь, а потом я вытравил из компенсатора весь газ до последней молекулы и распластался на сером песке склона. Плотный, между прочим, не увяз, хоть и опасался подобного исхода. Ласты, надо их снять, а то мешаться будут. Вот так, большим пальцем по шву, и долой! С Олега не обязательно, все равно его волоком тащить, сам он ногами перебирать не в состоянии. Все, погнали!..
Последние метры преодолевал на одних морально-волевых – накатил мощнейший отходняк, все мышцы стали ватными и с трудом слушались. Все же справился, выбрался на вершину холма, выволок напарника, оставив глубокую рытвину в песке. Рухнул рядом с ним на колени, содрал шлем и принялся торопливо хватать свежий воздух – регенерированный вдруг показался мертвым и гадким, хоть отплевывайся. Чуть продышавшись, избавил от шлема Денисова. Правда, на этом не остановился – вжикнул молнией и с некоторым трудом стянул с него компенсатор, да и ласты тоже лишний вес – так что прочь их.
– Па-а-аш!!! Ты меня слышишь?!
– Тарасов, не ори! Я тебя даже вижу!
– Мя-а-а-а-у-у-у-у!!!
– Тебя тоже, рыжий!
– Отлично! Лови конец!
Засвистел, разматываясь, моток веревки, плюхнулся в воду буквально в метре от песчаного пятачка – майор не поскупился, линь отмерил с большим запасом. Насчет высоты я не ошибся – от воды до края дыры метра три минимум да плюс еще столько же колодец. Нормально. Сами бы мы точно не выбрались, хотя веревка у нас есть. «Кошку» только не из чего смастерить.
Трижды пропустив конец у Денисова под мышками, затянул узел и подергал линь.
– Тарасов! Тащи, страхую!..
– Принял!..
Веревка натянулась, и я приподнял безвольное тело на руках, облегчая майору задачу. Шагнул в воду, поддерживая напарника, потом просто придерживал, чтобы не раскачивался на манер маятника. К потолку Тарасов Олега подтянул легко, а дальше начались проблемы – Денисов зацепился за какую-то неровность и застрял.
– Сто-о-ой!!! Опускай обратно, надо вторую веревку, и врастяг!
– Страхуй!..
Со второго раза пошло лучше – я натянул свой линь, чуть отодвинув Денисова от стены, и майор легко затащил его наверх. Зафиксировал веревку, распластался на земле, чуть ли не до половины корпуса сунувшись в колодец, и выудил Олега из дыры, схватившись за веревочную петлю у самого узла.
– Порядок!..
– Принял!
Теперь бы еще самому выбраться, для полного счастья. Меня-то страховать некому будет…
Зря, кстати, переживал – сам же и отталкивался от стены, ногами перебирая, так что на мой подъем Тарасов гораздо меньше усилий затратил. Подал руку, мощным рывком вытянул из колодца, и я рухнул чуть ли не где стоял – силы оставили окончательно, слишком велико было нервное напряжение.
– Паш, ты в порядке?
– Мм…
– Отходняк? Может, хлебнешь?.. – Майор булькнул фляжкой, и в воздухе поплыл аромат коньяка. – Тебе сейчас нужно.
– Давай…
Добрая порция обжигающего пойла действительно помогла – Тарасов насилу отобрал у меня емкость, не столь уж и большую: в плоской посудинке в лучшем случае умещалось граммов сто. Вот это действительно НЗ, который в ход пускают в самом крайнем случае.
– Ф-фух!.. – Я утер губы тыльной стороной перчатки и сплюнул горькую слюну – закусить было нечем, а выхлебанный столь варварским методом коньяк явно пошел не впрок. – Как Олег?
– Да без понятия! – Тарасов присел на корточки напротив меня и задумчиво потряс фляжку – против ожидания, внутри еще что-то плескалось. – Очень глубокая отключка, ран нет. Дыхание в норме, зрачок на свет реагирует. На кому похоже… Как его угораздило?
– Думаю, мозг перегрузил. Мы там нашли что-то вроде компьютера… Что за?..
Гул. Хорошо знакомый гул ионных движков. И приближается, что характерно, со стороны лагеря.
– Тарасов, ты Пьера вызвал?
– Не успел, блин! Думаешь, он?
– А кто еще?!
Точно, наша «двойка». И сам Виньерон за штурвалом. Лихо приткнув катер на небольшом пятачке, остававшемся свободным на относительно ровной площадке на самой верхушке скальной гряды, дражайший шеф буквально выпрыгнул из салона и сразу же рванул к Денисову.
– Что с ним?!
– Кома, похоже. Паша говорит, перегрузка…
– К черту подробности! Александр, помогите его загрузить, летим в лагерь. Спасателей по пути вызовем. Паша, ты…
– Патрон, а вы как узнали?!
– Галина тревогу подняла. Потом, все потом! Ты сейчас давай к Гюнтеру, и гоните лодки в лагерь. Сворачивайтесь и по готовности возвращайтесь на «Великолепный». Все понял?
– Понял, патрон. До бухты подкинете? А то я ноги переломаю со всем этим добром.
– Запрыгивай. Петрович, давай сюда бегом!
Ну вот и все. Теперь от меня ничего не зависит.
Система тау Кита, планета Нереида,
космопорт Куинстон, 29 августа 2541 года, вечер
– Босс, разрешите?
– Женька, ты опять за свое?! Заходи, конечно. – Я оторвался от монитора, в который угрюмо пялился последние полчаса, и перехватил грустно-задумчивый взгляд помощницы. – Чем я опять провинился? Что за официоз?
– Я вообще-то на рабочем месте и в рабочее время, – улыбнулась та, но ничуть меня этим не обманула – настроение не ахти, впрочем, как и у меня.
– Ну раз так, то присаживайтесь, Евгения Сергеевна. – Я оттолкнулся ногами от пола и проехался чуть назад, упершись спинкой кресла в стену.
Женя замялась на секунду – стульев у меня в кабинете не было, – потом обогнула стол и устроилась у меня на коленях, прижавшись всем телом и положив голову мне на плечо. Я приобнял девушку, вдруг ставшую трогательно-беззащитной, совсем не похожей на ершистую Примерную Помощницу, и зарылся лицом в ее волосы. Вдохнул еле заметный аромат морской соли, чмокнул в макушку.
– Тоже переживаешь?..
– Еще как!.. Места себе не нахожу. В каюте все углы посшибала, думала, здесь легче станет. Куда там!..
– Ага, такая же фигня…
– Ты Пьеру звонил? Как они?
– Да никак. Отмахнулся, типа, все под контролем. Олег все еще в коме, но врачи говорят, должен выкарабкаться.
– Не везет им. То Галя, а теперь вот еще и он…
– Угу. У них это прямо семейное. Ох и тяжелая ты, Женька!
– Это ты так неуклюже комплимент отвесил? Или намекнул, что я толстая?
– Нет, устал просто…
Что правда, то правда – мышцы до сих пор ныли, как будто вагон угля разгрузил в одиночку. Отходняк и нервное напряжение дали о себе знать, хорошо хоть Пьер действительно в лагуну подбросил, я бы однозначно по скалам не прошел, навернулся со всем старанием, и пришлось бы еще и меня в больничку тащить. А так все обошлось, разве что Гюнтер несколько обалдел, когда такую картину увидел. Дражайший шеф ему конечно же ничего не объяснил, чуть ли не пинком вышиб меня из салона и тут же увел катер вертикально вверх, одновременно набирая скорость. Пришлось мне отдуваться, но в подробности я особо вдаваться не стал, сказал лишь, что с Олегом проблемы, не уточняя, какого рода. Впрочем, главный Пьеров боевик отличался умом и сообразительностью, как незабвенная птица-говорун, и удовлетворился малым. Торопливо содрав с себя излишки снаряжения и оставшись в одном гидрокостюме, я принялся закидывать груз в ближайшую лодку абы как, лишь бы побыстрее. Аккуратист Гюнтер и здесь себе не изменил, работал куда медленнее, но умудрился со своей частью разобраться одновременно со мной. Столкнули надувнушки в воду, запустили водометы и на самом малом ходу протиснулись сквозь узкий и мелкий проход, причем моя лодка еще и дном по песку проскребла – дала о себе знать неравномерность загрузки. Но обошлось без эксцессов, и, выбравшись на относительный простор пролива, мы, что называется, поддали газку. До лагеря добрались на удивление быстро, но спасателей не застали – те улетели минут за десять до нашего появления. Кроме бесчувственного Денисова вместе с медиками убыл Пьер – как руководитель группы, Галя и Петрович – как близкие родственники пострадавшего, и Тарасов – в качестве подстраховки на случай проблем с местной полицией или, что хуже, СБ. Улетели на спасательном боте, так что оба катера оказались в полном нашем распоряжении.
