Когда– то он был лучшим чистильщиком в управлении, а полковник был его напарником.
А раненых сколько?
– Уже четырнадцать…
Полковник вздохнул:
– Ладно, Сигал, я прикажу поднять вертолеты, а вы, будьте добры, проследите за тем, чтобы они были наведены на цель.
– Слушаюсь, сэр.
Сложив диспикер и убрав его в карман, капитан перешел шоссе и остановился возле трейлера, с большим трудом остановленного засадой. Лобовое стекло кабины было разбито и высыпалось внутрь, на залитое кровью тело водителя, моторный отсек дымил, в него попало не менее полусотни бронебойных пуль. Капитан надеялся, что подписанные на ликвидацию тоже окажутся здесь, но просчитался – в кабине оказался только водитель.
Знать бы, что он один, можно было взять его живым, а теперь он уже не скажет, где высадил пассажиров, сколько их было.
Подъехала полицейская машина, из нее выскочил лейтенант. Наткнувшись носом на удостоверение Четвертого управления, он смутился и, откозыряв, уехал.
«Вот невезуха», – подумал капитан, еще раз оглядывая изрешеченную кабину грузовика.
Целую неделю люди сеньора Марино обшаривали побережье метр за метром, но тщетно – Джек Зиберт и Рон Барнаби словно под землю провалились. Удалось найти троих сбежавших бухгалтеров семьи и одного прокурора, приговоренного сеньором Марино еще семь лет назад. Эти находки были приятны – он присутствовал на казнях всех четверых, однако, кроме удовольствия, никаких дивидендов сеньору Марино это не принесло, а ему так хотелось денег, по-настоящему больших денег. Ситуация складывалась совершенно неправдоподобная. Пропажа людей или бегство врагов случались и прежде, однако всегда оставались какие-то следы, намеки, свидетельствовавшие о том, куда могли подеваться беглецы, здесь же был абсолютный вакуум. Чистый лист.
Сеньор Марино пребывал в дурном расположении духа, пока однажды не пришло обнадеживающее сообщение. Один из его капитанов, принявшись от полной безысходности шерстить торговцев крадеными часами, вышел на поставщика крупных партий, некоего Шляпника. Этот человек был малоизвестен, поскольку принадлежал к бывшим осведомителям полиции, а у них имелась собственная структура и иерархия.
Шляпника взяли и привезли в «Марино-палас», где он, поняв, с кем имеет дело, рассказал без утайки о бизнесе по торговле органами и о том, куда подевались Джек и Рон.
На остров Макирон тотчас были отправлены люди, однако через несколько часов они связались к сеньором Марино и сообщили, что там уже ничего нет, кроме нескольких человек из военной полиции, которые охраняют улики. Они рассказали, что узники развезены по госпиталям, и по всем фактам нарушений закона проводится расследование, а еще поведали о большом количестве жертв боестолкновения – с острова вывезли десятки убитых.
Когда люди сеньора, по дружбе, подарили военным полицейским полтысячи батов, те стали вспоминать все, что слышали хоть краем уха. Их память стала работать значительно лучше, и они воспроизвели несколько невнятных рассказов узников, обобщив которые, можно было понять следующее. Однажды ночью в лагере вспыхнул бунт. Бой неизвестных бунтовщиков с ротой охраны продолжался несколько часов, в результате чего остатки охраны ушли на северное побережье острова. Победители же дождались вертолета и на нем отбыли на «большую землю». Поскольку это была самая внятная информация из того, что прежде получал сеньор Марино, он поделился ею с Сутулым.
– Что ты на это скажешь, Тревис? Джек и Рон были твоими приятелями. Как ты думаешь, могли они выжить в условиях этого лагеря?
Сутулый загадочно улыбнулся и какое-то время молчал, интригуя сеньора Марино и заставляя его злиться, потом сказал:
– Если разговор идет о десятках трупов, то тут без
Джека и Рона не обошлось… Где они сейчас? Мне бы очень хотелось с ними повидаться.
– Рад бы тебе помочь, но не знаю как. Сам-то где собираешься их искать?
– Свой чемоданчик они спрятали где-то в окрестностях Элинопсеса, а значит, в этот город обязательно вернутся.
– Элинопсес велик, Тревис, где ты будешь искать двух человечков и крохотный чемоданчик?
– Еще не знаю, сэр, – честно признался Сутулый. – Но думаю, что на месте мне будет лучше ориентироваться, у нас с этими ребятами родственная связь, я их чую.
– Как чуешь? – не понял сеньор Марино.
. – Не знаю как, но чую. В этом мире мне с ними не ужиться, вот и пересекаются наши дорожки – либо я, либо они. Но вообще меня больше Рон интересует.
– Что значит интересует? – терялся в догадках глава семья Марино.
– Хочу окончательно выяснить, чья рука быстрее – его или моя…
– Ну что же, Тревис, хоть я и не совсем понял, о чем ты тут трепался, но в Элинопсес можешь оправляться прямо сейчас. Поддержку со стороны местных семей я тебе обеспечу.
Джеку пришлось поселиться на окраине города в отеле «Шиноут», который прежде служил полицейскому управлению холостяцким общежитием. Интерьеры в нем были самые непритязательные, хозяин гостиницы оставил в неприкосновенности даже бывшую при полицейских мебель – черно-коричневые столы и стулья с разной длины ножками. Впрочем, все эти неудобства можно было терпеть, поэтому «Шиноут» из-за доступности цен был населен большим количеством разнообразных жильцов – от странствующих художников до мужей, занятых поисками сбежавших жен. Среди этой разношерстной толпы Джек мог безо всякого риска встречаться с Роном и Гастоном, которые поселились в двух других отелях.
На пару дней майор предоставил Рону и Джеку возможность самим искать себе развлечения, а сам исчез. Напарники догадывались, что майор наведывается в район расположения коврово-торговой фирмы, чтобы получше изучить систему ее охраны.
На третий день они встретились, чтобы провести краткое совещание.
– Наружная охрана состоит из восемнадцати человек, – огорошил союзников майор.
– В таком случае предлагаю атаку танковой полу ротой, – с сарказмом произнес Джек.
– Не все так плохо, камрады, – улыбнулся Гастон. – Вам не нужно будет проникать внутрь здания.
– Ты сделаешь это один? – уточнил Рон.
– Один, но при поддержке пожарного расчета.
– Ты подожжешь здание? – догадался Джек.
– Ничего подобного, я лишь воспользуюсь пожар ной лестницей.
– Разве здание не огорожено?
– Огорожено – четырехметровым бетонным за бором с колючей проволокой под напряжением. По официальной версии, в подвале здания хранится большой запас дорогостоящих ковров.
– Понятно.
– Расстояние от забора до стены здания – ровно восемнадцать метров.
– И что из этого?
