видя, что я продолжаю работать, тихо прилегла рядом и положила голову мне на плечо. Я машинально погладил ее и сам не заметил, как заснул.
Разбудил меня шорох белья. Киная получила сигнал о скором окончании лечения и поспешила в каюту к Макееву. Вместо нее на кровати рядом с моим бедром я увидел Кицунэ, которая посапывала, свернувшись клубочком.
— Дим, лечение завершено успешно. Получены данные в формате Содружества: интеллектуальный индекс сто сорок три, индекс ментоактивности D10.
— Что? Наш полковник — маг?
— Ну… В смысле реального управления энергиями это — практически ничто. Так что было бы некорректно сообщать человеку, на основании таких данных, что он — маг. Но мне вот что пришло в голову. Помнишь нашу встречу в посольстве с леди Каларией? Мы коснулись темы нейросетей ментального типа. Индекс D10 — это минимальный уровень ментоактивности, который допускает установку такой нейросети. И скачать ее можно прямо с сервера, ведь это — чисто ментальная конструкция, типа ваших… программных модулей.
— Киная, ты — гений! Это очень важная информация.
— Я стараюсь соответствовать. Хоть сколько-нибудь приближаться к твоему уровню.
— Ты делаешь выдающиеся успехи. Но… Кто мне продаст такую нейросеть? Леди Калария, кажется, утверждала, что аграфы никому не продают ее в Содружестве?
— С твоим индексом доверия по шкале сполотов аграфы продадут тебе что угодно, вплоть до императорского дредноута. Конечно, меня до сих пор кое-что удивляет. Да, сполоты — одаренная раса, но зачем аграфы так заискивают перед ними? Тебе, например, это не понадобилось. Доверие, которое ты завоевал у сполотов, основано не только на том, что ты — непобедимый герой и оказал неоценимую помощь, а на том, что ты видишь в сполотах равных и относишься к ним как к нормальным разумным.
Я пожал плечами и направился в кают-компанию. Через десять минут туда подошел и Макеев.
— Как вы себя чувствуете, Павел Егорович?
— Отлично! Как тридцатилетний.
— Так и должно быть. По предварительной оценке артефакта, вы проживете в таком состоянии еще лет восемьдесят. Потом наступит быстрое старение. Увы. Такова цена, которую приходится платить за омоложение организма, давно перевалившего рубеж зрелого возраста.
— Спасибо и на этом.
— Еще раз повторяю, в данный момент времени вы ничем мне не обязаны. Ваше исцеление — моя дань уважения вашим прошлым заслугам.
— Спасибо еще раз. Вы готовы обсудить конкретные предложения ко мне, кажется, вы упоминали некую должность?
— Да. Садитесь, пожалуйста… Так вот. Сначала, некий инвариант, предшествующий любым разговорам о нашем сотрудничестве. Никакие технологии из тех, что вы видите вокруг, и, тем более, из тех, что пока не увидели, земным правительствам передаваться не будут. По этой причине я и сам не буду вступать с ними в прямые контакты, чтобы не провоцировать их на конфликт интересов. А мои личные интересы в отношении Земли я сейчас проиллюстрирую.
Одна из стен кают-компании преобразилась в стереоэкран, на который я вывел нарезку из более чем десяти эпизодов, демонстрирующих отношение агарцев к рабам. Я использовал видеоматериал как из личного архива, так и из воспоминаний агарцев, чью память шерстил с помощью псиона. Макеев смотрел молча, стиснув зубы.
— Генетически, это — люди, такие же, как и мы. — прокомментировал я. — Поэтому вы понимаете, на что они способны. На все. Землянам пока повезло в том, что, во-первых, ареал обитания показанных в ролике цивилизаций находится довольно далеко от нас, во-вторых, обращен к нам той своей стороной, где расположена империя, в которой рабство запрещено. Но в галактике есть и другие расы, для которых мы, то есть все гуманоиды, которых вы только что видели, интересны исключительно в качестве еды. Именно для противостояния этим расам гуманоиды объединились в военно-экономический союз под названием Содружество. Невзирая на серьезные противоречия между собой. Взять, хотя бы, отношение к рабству.
— И вы хотите каким-то образом прикрыть землян от этой угрозы порабощения или уничтожения?
— Да. И могу еще более прояснить свою позицию. Практически весь мой ближний круг составляют выходцы из обществ, где сильны архаические, патриархальные устои. Чувство рода, почитание предков, ну, вы понимаете… Поэтому они бы просто не поняли меня, если бы я бросил свою историческую родину на произвол судьбы.
Макеев задумался. Через минуту или две произнес:
— По крайней мере, вы честны в своих мотивах. Среди которых есть такие, что создают для тех, кто поверит вам, некую гарантию, что вы не передумаете на полдороги. Тогда следующий вопрос: какую цену должны будут земляне заплатить за тот военно-космический щит, который вы, по-видимому, собираетесь создать?
— Я работаю над ответом на этот вопрос, Павел Егорович. Поймите правильно. Еще несколько дней назад я и представить себе не мог, что когда-нибудь вернусь на Землю.
— Да. Если я не ошибся в том, что увидел в ваших глазах, вы, в течение неизвестного мне отрезка вашего субъективного времени с момент встречи с кубом, успели отвыкнуть от земных реалий.
— Без комментариев, но, да, успел. Впрочем, с результатами кое-каких расчетов я могу вас познакомить. В моем распоряжении находится очень мощный вычислительный кластер. Он особенно хорош для задач социально-экономического моделирования. Сегодня получил результат по первому из заложенных сценариев: бенефициаром новых технологий назначается политическое руководство России, все остальные переходят под ее протекторат.
Макеев скептически усмехнулся.
— Вы правы, Павел Егорович. Не пойдет. Коллапс в той или иной форме в течение пятидесяти-ста лет. И это не чье-то досужее мнение, или «экспертное заключение». Вы же понимаете, миллионы кубитов не могут ошибаться.
Макеев снова усмехнулся.
— Ну и чем занимаются ваши кубиты сейчас? Продолжают жужжать?
— Да. Поэтому давайте макроэкономические вопросы пока отложим. В краткосрочной перспективе я хочу оборудовать бункер-форпост, который был бы в состоянии ликвидировать малочисленные пиратские эскадры незаметно от землян. От трети до половины персонала хочу набрать на Земле. Предпочтение одиноким инвалидам с профессиональным опытом по профилю, которые выдержат запрет на посещение родины в течение двадцати двух лет. Нет, отпуска на пляжах под ясным солнышком гарантируются, но не на Земле.
— Понятно, инвалиды проходят исцеление и получают от пятидесяти до ста лет продуктивной жизни. А почему именно двадцать два года?
Я улыбнулся.
— Цитирую. «Так повелось с момента основания нашего Министерства. Почему-то именно этот срок посчитали оптимальным, когда человек становится опытным и квалифицированным специалистом по одному из наших направлений в работе и самостоятельно наиболее объективно может оценить свой дальнейший путь. Чаще всего люди остаются на бессрочный контракт или продлевают этот на повторный срок». Неземная часть персонала будет ориентироваться именно на такой стандарт. Строго говоря, речь идет о стандартных годах Содружества, а они длиннее земных. Но это уже детали.
— Понятно. И две важнейшие командные должности, главы и начальника службы безопасности, вы отдадите инопланетным специалистам?
— Да.
— Я даже удивлен, что вы не доверили все без исключения функции форпоста вашим…
