— В самую точку, — рассмеялся русич. — Именно это десантники и попытались сделать несколько дней назад. В последний момент нас спасли друзья. Теперь мы — вольные птицы.
— А как же стабилизатор? — удивленно спросил властелин.
— Ты отлично осведомлен! — не удержался от возгласа наемник.
— У меня есть надежные источники информации в Морсвиле, — ответил мутант. — Кроме того, когда ведешь войну, надо знать о противнике все. Я постоянно высылал разведчиков к базе аланцев. Они часами наблюдали за жизнью на космодроме.
— Как же ты допустил промашку с родным оазисом?
Вождь неопределенно пожал плечами.
— Подвела самоуверенность, — ответил оливиец. — Племя искало плодородные земли, и для их захвата я взял в поход почти всех воинов.
— Понятно, — кивнул головой Олесь. — Мы таким же образом напали на «Песчаный» и захватили ампулы. Теперь у нас в запасе несколько лет.
— Хорошо придумано, — одобрительно сказал Карс. — И, тем не менее, вы не вписываетесь в общие рамки. Там, когда надо воевать, твои люди не вступают в сражение, там где не нужно — они лезут в драку. Где логика? Зачем противопоставлять себя могущественной цивилизации и становиться изгоями-скитальцами? Жизнь с аланцами не столь уж плоха. Какой смысл помогать обреченным мутанткам? Почему ты спас меня? Ведь мы злейшие враги. Вдруг я сейчас заколю благодетеля…
— Сомневаюсь, — улыбнулся Храбров. — Я всегда готов отразить нападение. С ответами на вопросы гораздо сложнее. Многие поступки обуславливаются велением сердца, зовом души. Когда слабому плохо — ему надо помочь. Подобные поступки не забываются. Пройдет время, и кто-нибудь спасет тебя.
— Разумная мысль, — согласился мутант. — Особенно когда ты одинок…
— Вот именно, — подхватил фразу землянин. — Мы здесь чужие. На Тасконе у наемников близких нет. Мир враждебен к иноземцам. Мечом и огнем дружбу не завоюешь. Только доброта, милосердие, справедливость. Эти понятия известны любому народу. Каждое разумное существо знает их цену.
— Люди неблагодарны, — задумчиво сказал воин. — Но спорить я не буду. По мне самая главная цена — цена крови. Сила — вот, что признают все: и люди, и животные. Слабых никто не ценит и не уважает. Скажи лучше, почему земляне помогли гетерам, а не вампирам, например? Ведь аланцы уничтожат всех.
— Так сложились обстоятельства, — проговорил русич. — Видишь ли, Карс, каждого человека или мутанта воспитывают родители. Ребенку с детства прививают определенные моральные устои. Он очень быстро начинает понимать, что хорошо, что плохо. Со временем, это становится нормой…
Все мои друзья придерживаются одних и тех законов, кодексов чести, хотя мы и из разных стран планеты. Наемников, оставшихся у аланцев, вполне устраивает их положение. Ради собственной выгоды и сиюминутных удовольствий мерзавцы готовы на все. Я думаю, над нелегким выбором бьется вся разумная Вселенная. Либо живешь для блага людей, часто в ущерб себе, либо ради себя, но за счет остальных. Первый путь тернист и опасен, второй… тоже далеко не безоблачен.
— Хотел бы посмотреть на тебя, когда речь пойдет о жизни твоих близких, о существовании твоего народа, — иронично заметил властелин.
— Наверное, ты прав, — кивнул головой Олесь. — Природа делает людей агрессивными при защите собственного очага. Русичи беспощадно уничтожают вторгшихся на наши земли захватчиков. Но мы мирная раса. Соседей, которые хотят жить по общечеловеческим законам, принимаем, как дорогих гостей. Во всяком случае, меня так воспитывали…
— У вас на планете, наверное, мало войн? — произнес оливиец.
— Много, — спокойно ответил Храбров.
— И как объяснить подобное расхождение? — воскликнул Карс.
— Очень просто, — вымолвил Олесь. — Я высказал тебе свою точку зрения на мир. С ней, в той или иной мере, согласны мои товарищи. А на Земле живут миллионы людей. Многие подвержены ужасным, неисправимым порокам: жажде власти, богатства, чревоугодия. Для достижения целей подлецы не брезгуют ничем. Подкупы, интриги, убийства и, конечно, войны.
— А как же Алан? Высокоразвитая цивилизация…
— Увы, людские недостатки неискоренимы — жадность, зависть, тщеславие. Просто все поднялось на другую ступень. Ты спросил, почему мы помогаем гетерам, а не вампирам? Ответ напрашивается сам собой — тасконки ближе нам по духу. Мутантки исповедует человеколюбие.
— А я? — возразил властелин — Меня к вашим сторонникам вряд ли отнесешь.
— Порыв души, — произнес, вставая, наемник. — Не дело, когда звери убивают разумное существо. Да и признаться честно, в таком состоянии на опасного врага ты не тянешь.
— Слышать неприятно, зато доходчиво, — проговорил вождь.
На востоке появился край огромного диска Сириуса. Пора выдвигаться. Через несколько часов наступит пятидесятиградусная жара. К полудню надо обязательно добраться до «Кенвила».
Взглянув на оливийца, Олесь сказал:
— Прощай, Карс. Дальше наши дороги расходятся. Не советую тебе когда-нибудь становиться у меня на пути. Во второй раз я могу и не оказаться столь милосердным.
— Хорошо подмечено, — усмехнулся воин. — Но у меня другое предложение. Неужели твоему отряду помешает сильный исполнительный воин? Путь предстоит длинный. Всякое может случиться.
— Хочешь пойти с нами? — задумчиво вымолвил Храбров. — Где гарантия, что, узнав маршрут экспедиции, ты потом не приведешь сотни мутантов к мирным городам? А вдруг перебежишь к врагу, многократно усилив его мощь? Подобных «если» я наберу с десяток.
— Разумные опасения, — согласился властелин. — Особенно учитывая мои пристрастия в еде. Хотя ты и умолчал о данном факте. Это очередное заблуждение. Я спокойно перейду на растительную пищу и мясо животных. Теперь о гарантиях… Я буду подчиняться любому твоему приказу, даю слово… Больше мне поклясться нечем.
— А если мы встретим на пути другое племя властелинов пустыни? — уточнил русич. — Ты сам сказал, что они ушли на запад.
— Олесь, у нас особые законы, — возразил оливиец. — Я могу подчиняться тебе, землянину, но никогда не преклоню колени перед другим вождем мутантов. Это станет оскорблением для моего рода. Смерть лучше позора. Я один в этом мире, пойми!
В словах Карса звучала неприкрытая боль. Воин не лгал. Кроме того, русич знал, как высоко ценились клятвы, данные властелинами. Тасконцы соблюдали их неукоснительно. Правда, существовал определенный ритуал. Морсвилцы, не зная его, частенько попадали в ловушку, и по городу ходили слухи о вероломстве мутантов. Лишь спустя год после пребывания на Оливии, Тиун раскрыла важный секрет Храброву.
