– Смртндо, шотамзхн, – задумчиво протянул техник.
– Осматривать его под обстрелом будет затруднительно, – снова безжалостно вмешался рыжий.
– Каким еще обстрелом? – Станислав непонимающе уставился на тупую, глуповатую «морду» ролкера. Более безобидное судно трудно представить.
– Заплатки на обшивке, – пояснил Дэн. – Вон та и та. По краям слишком большие щели, а эти канавки похожи на направляющие. Похоже, это не заплатки, а заслонки.
– Они отодвигаются и оттуда высовываются стволы, – с досадой закончил капитан. – Умно. Если не знать, куда смотреть, ни за что не догадаешься.
– И что теперь? – жалобно спросила Полина. – Мы так за ними и полетим, как на поводке?
– Похоже, выбора у нас нет, – честно сказал Станислав.
– А куда? – Релаксационная кошка была уже занята, и Вениамин сцепил руки за спиной.
– Черт их знает. – Капитан вкратце пересказал ту часть разговора, которая относилась к делу. – Координаты первого прыжка мы получим утром перед стартом, второго – после станции гашения. Надо придумать, как передать их Роджеру.
– Можно попытаться связаться с пролетающим мимо кораблем, – предложил Тед. – Кинуть ему письмо с припиской: «Отправить в полицию из первого же порта, вопрос жизни и смерти».
– Рискованно, – поморщился Станислав. – Мы же не знаем, кто будет лететь на этом корабле. Если письмо попадет в руки пиратов или они перехватят его во время отправки…
– А если зашифровать?
– Тогда его и Роджер не прочитает. Казаку же достаточно имени адресата, чтобы на всякий случай пустить нас в расход. Помнишь, как насторожился диспетчер «Ярмарки», когда я ляпнул, что мы от Сакаи? Похоже, от пиратского прошлого у него остались не только связи, но и враги.
– То есть вы предлагаете просто так сдаться этой усатой гниде?! – возмутился Тед.
– Разумеется, нет, – отрезал капитан. – Мы только притворимся, что сдались, и будем выжидать удобного случая.
– Какого?
– Попытаемся послать сообщение либо со станции гашения, либо из точки назначения, либо когда нас наконец отпустят.
– Но тогда мы теряем груз, – напомнил Вениамин. – И становимся вне закона.
– Думаю, закон нас простит. За такую-то добычу взамен.
Доктор укоризненно посмотрел на друга, и Станислав тоже вспомнил анекдот про пойманного медведя, который и сам не идет, и охотника не пускает.
– Ничего страшного пока не случилось, – как можно тверже сказал капитан, понимая, что сейчас важнее не измерять глубину задницы, в которую они угодили, а дать команде уверенность, что они оттуда выкарабкаются. А желательно и указать направление. – Казак нам, кажется, поверил, и пока мы будем подчиняться его приказам, нас не тронет. Представьте, что это самый обычный рейс.
– С самой обычной миной? – тонким жалким голосом пошутила Полина.
– Что-нибудь придумаем, – пообещал Станислав.
Михалыч, который все это время задумчиво смотрел в стенку, будто пытаясь телепатически уговорить мину отвалиться, внезапно встрепенулся и принялся что-то объяснять на невнятно-техническом языке, оживленно жестикулируя.
– Можно попробовать засечь и скопировать сигнал, который посылает «Шайтан», – перевел навигатор. – Если удастся его воспроизвести, то мы перестанем зависеть от ролкера.
– Отличная идея, Михалыч! Действуй, – с энтузиазмом одобрил Станислав. Даже если не выгорит, у техника появится дело, а у остальных – надежда. – Видишь, Полли, уже придумали. Не бойся.
– Я не боюсь, – еще жалобнее соврала девушка. – Просто у меня немножко живот крутит. Наверное, съела что-то несвежее.
– Пошли подберем тебе что-нибудь от… живота, – благородно подыграл девушке Вениамин, уводя ее в медотсек.
– Дэн, тебя сменить или до утра подежуришь? – обратился к навигаторскому креслу Станислав.
– Подежурю. – В боевом режиме киборг мог неделями обходиться без сна, ограничиваясь пятиминутными «выключениями» два раза в сутки. Да и в обычном ему требовалось всего три часа, плюс-минус двадцать минут в зависимости от рабочей нагрузки. На транспортнике Дэн привык ложиться и вставать вместе с людьми и не то чтобы обленился – обнаружил, что чувствует себя гораздо лучше. Именно себя – оборудование и так работало без проблем. Но сутки бодрствования рыжий все равно переносил гораздо легче человека.
– А мне что делать? – встрепенулся Теодор.
– Спать, – устало приказал капитан. – Тебе завтра корабль вести. Черт-те куда и сколько.
– Как-нибудь проведу, что там сложного-то – на чужом хвосте висеть.
– Иди-иди. Если вдруг представится возможность улизнуть, ты мне нужен бодрый и собранный, а не «какой-нибудь».
Станислав убедился, что Тед, ворча, утопал по коридору, и наконец отправился в душ.
Пилот убедился, что капитан закрыл дверь и включил воду, и вернулся. Навигаторское кресло опустело, в пультогостиной было темно, только над голографической подставкой дотлевал виртуальный костер – кучка углей, на которых изредка проскакивали язычки пламени. Света они почти не давали, но маяком притягивали взгляд.
Тед подошел поближе и вздрогнул от неожиданности.
– Что он вам обо мне рассказал? – Дэн, оказывается, сидел на диванчике, положив руку на согнутое колено и глядя в «огонь». Рядом примостилась кошка.
– Ничего, – замялся застигнутый врасплох пилот.
– Врешь, – уверенно бросил киборг.
Тед смущенно поскреб макушку, подошел к диванчику и, подскочив, вполоборота сел на его спинку.
– Ничего, что изменило бы наше отношение к одной вредной рыжей морде.
Этот ответ Дэн принял – едва заметно расслабил плечи и, не глядя на пилота, тихо сказал:
– Я действительно не хотел ломать ему руку.
– А зря. Я б ему даже шею с удовольствием свернул. – Тед закрыл и потер глаза. В них словно песку насыпали, но заснуть парень был еще не готов. – Слушай, а кто он вообще такой? Действительно казак?
– Раньше он себя так не называл. Макс Уайтер, землянин, тридцать семь лет, бывший военный и космический дальнобойщик.
Пилот удивленно присвистнул.
– Как Станислав Федотович?
– Нет, отслужил всего два года, по контракту. И всегда ругался, когда вспоминал армию.
– Станислав Федотович тоже ее иногда ругает.
– Он при этом не злится. Просто сердится.
– А какая разница?
– Когда сердятся, то хотят что-то исправить. А когда злятся – кого-то ударить, – с жутковатой простотой ответил Дэн.
Кошка внезапно встрепенулась, спрыгнула на пол и забуравилась в поддиванный ящик. Секундой позже в пультогостиную зашла Полина.
– Ты же вроде дежурить должен, – удивилась она. – А ты – спать!
Тед картинно уронил голову на грудь и всхрапнул.
