Сжав пальцами кожаную папку с медными уголками, в которой и хранился отчёт составленный людьми младшего брата Владимира Игоревича, я поднялся на ноги и, не оглядываясь по сторонам, отправился в сторону дома. Обед скоро, не опоздать бы.
Пока шагал по причудливо петляющим тропинкам сада, который, по-хорошему, стоило бы называть парком, успел немного успокоиться и в голове начали крутиться мысли о противодействии семье Долгих. Рассчитывать на активную помощь тех же Гюрятиничей, в этой ситуации не приходится. По крайней мере, на данном этапе. Собственно, Владимир сам эту мысль и высказал, когда передавал отчёт. Дескать, ничего не поделаешь, патриарх сказал своё веское слово. А на деле, решил посмотреть, как будущие родственники собираются выкручиваться. Вот если совсем придавит, тогда, конечно, Гюрятиничи помогут… Но не раньше.
И ведь даже базу под это дело подвёл, старый хрыч. Возвращение исчезнувшей было семьи, требует железных доказательств её силы и намерений, а следовательно и права занимать место среди Золотых Поясов, видите ли. Тьфу!
Нет, надо с дядькой Мироном посоветоваться, пока есть время, и чёртов Андрей не придумал ещё какую-нибудь гадость. А то, что этот придурок не успокоился, я знаю точно. Не тот человек. Ведь полгода прождал, прежде чем ударить… тварь злопамятная. Вот и подумаем с опекуном, с какой стороны ждать следующей атаки, а заодно, придумаем, как ответить. Вообще, кое-какие идеи у меня уже имеются, но… поговорить с опекуном, всё равно, будет нелишним.
За размышлениями, я и не заметил, как добрался до дома, и опомнился, лишь когда с балкона над огромным "французским" окном в сад, меня окликнула Хельга.
— Кирилл! Где тебя носит? Обед уже через четверть часа, а ты до сих пор не переоделся!
— Я не ты, чтобы переодеться, мне хватит и пяти минут, — огрызнулся я. Сестрица закатила глаза, но спорить не стала. Только фыркнула и, зашуршав юбками, исчезла из виду. И чего она нервничает? Ну обед, ну официальный… подумаешь! Из незнакомых лиц, на нём должен быть, разве что, тот самый полицмейстер и, по совместительству, младший брат Владимира, Никанор Игоревич Гюрятинич. Остальных обещанных гостей и я, и Хельга с тётушкой Еленой, уже знаем. Успели познакомиться, за те три недели, что мы живём в поместье Гюрятиничей. Их, собственно, и ожидается совсем немного, да и гостями называть собирающихся на обед людей, было бы несколько неверно. Всё же, все они, так или иначе, принадлежат семье владеющей этим поместьям и, соответственно, в той или иной мере могут считаться его хозяевами.
Хех, главное, чтобы отец семейства, почтенный Игорь Стоянович не услышал моих рассуждений. По его мнению, он и есть единственный и полновластный хозяин всего имущества Гюрятиничей. Потому и слуги, во главе с дворецким Марком, величают всех без исключения членов семьи, живущих своим домом, гостями. И только сыновья и дочь Игоря Стояновича именуются ими "молодыми хозяевами". Но лишь потому, что не имеют собственного жилья в Новгороде или его окрестностях. А съёмное… оно съёмное и есть.
Кстати, дочка у здешнего "повелителя всего и вся", очень хороша! До Алёны красотой может и не дотягивает, но объективно… м-м, симпатичная, с Осиниными поспорить может, да. И поболтать с ней можно, не обо всём, конечно, но о многом. Она рунику понимает! Жаль, только, что этот огромный плюс перевешивается ещё большим минусом. Елизавета Игоревна, очаровательная девушка осьмнадцати лет, к величайшему сожалению, спелась с Хельгой и мои победы в наших обычных пикировках стали не таким частым событием, как хотелось бы. Хоть Свету с Ирой на подмогу вызывай! И честно говоря, единственным препятствием для этого шага является моя интуиция, которая прямо-таки вопит, что результатом такого действия станет очередное удвоение моего противника. Оно мне надо?
Обед, как я и предполагал, не оказался чем-то выдающимся. Разве что поданными блюдами, за что следует благодарить повара… Ну и знакомством с полицмейстером, разумеется. Никанор Игоревич оказался чуть располневшей копией капитана "Феникса", к тому же, откровенно плюющей на всю чопорность света. Уже через пять минут после знакомства, он легко перешёл на "ты", причём так естественно, что когда Хельга заметила его фамильярность, морщить носик было уже поздно, поскольку к тому моменту, она уже сама обращалась к сидящему напротив неё младшему брату Владимира на "ты".
По окончании трапезы, мы разошлись кто куда. Я и сам собирался пойти в сад, поваляться на траве, но был остановлен нашим новым знакомцем.
— Кирилл, не мог бы ты уделить мне несколько минут? — спросил Никанор Игоревич.
— Конечно, — кивнул я. Молодой генерал махнул рукой, молча приглашая следовать за ним, и мы направились к выходу из столовой. Миновав длинный и широкий коридор, свернули в холл и, поднявшись по парадной лестнице, оказались перед апартаментами младшего брата Хельгиного жениха.
— У меня в гостиной немного не прибрано, не обращай внимания, — пропуская меня в гостиную, произнёс Никанор. Я кивнул… и замер прямо на пороге. В комнате, которую хозяин назвал гостиной, стены на всю свою четырёхметровую высоту оказались заставлены книжными шкафами. По-моему, книг здесь было даже больше, чем в расположенной на первом этаже библиотеке. И если бы они были только в шкафах… но нет, книги были везде. Они стопками громоздились на подоконниках, развёрнутые и заложенные многочисленными закладками устилали два массивных стола и оккупировали диван. А в центре комнаты возвышалась целая пирамида из книг, явно ожидающая, пока хозяин соизволит её разобрать.
— Всё никак не выберу время, чтобы заняться этими развалами, — посетовал Никанор. — Идём, Кирилл. Документы у меня в кабинете.
Документы? Какие документы?
Я пошёл следом за Гюрятиничем, устремившимся к узкой лестнице, ведущей на опоясывающий комнату балкон. Обогнув террикон из книг и остановившись прямо под лестничным маршем, Никанор потянул на себя один из шкафов. Тот неожиданно легко отошёл в сторону, оказавшись весьма оригинальной дверью.
Домашний кабинет полицмейстера не произвёл на меня того же впечатления, что и гостиная, хотя книг здесь тоже было немало. А вот протянутая им папка, очень похожая на ту, что не так давно вручил мне Владимир, заинтересовала.
— Отец, конечно, будет против, и братец бы не одобрил такого нарушения его слова, но здесь нет ничего, что ты не смог бы узнать, расспросив сведущих людей, например, своих соклубников. Так что, будем считать, я просто сэкономил твоё время, — произнёс Никанор.
— Что это? — спросил я, взвесив в руках этот своеобразный подарок. Тяжёленькая папка.
